Коулман указал на «Форд» и спросил:

— Кто с тобой?

— Водитель и охранник.

— В доме?

— Там двое и еще одна машина.

— Вокруг все спокойно?

— Говорю же, как на кладбище.

— Плохое сравнение, Явад!

— Прошу прощения, сэр. Впрочем, мы можем обсудить все вопросы и здесь.

Коулман выбросил окурок сигареты.

— Хорошо, едем в Эль-Румайн. Все равно тебе вести меня в Эль-Джубайр. А это через Румайн.

— Прошу в машину, господин генерал.

— Ты прикажи по связи, чтобы те двое, которые остались в доме, все вокруг хорошенько осмотрели и заняли позиции, обеспечивающие контроль за подходами к усадьбе.

— Конечно, сэр! А Марзия приготовит завтрак.

Коулман посмотрел на Явада Махради и поинтересовался:

— Ты говорил о двух мужчинах в доме. Что еще за Марзия объявилась вдруг?

— Это моя женщина. Не жена, не наложница, а рабыня. Я купил ее здесь у одного достойного человека…

Коулман прервал Махради:

— Меня не касается, кто эта баба и как она попала к тебе. Я хочу знать, почему ты раньше молчал о ней?

— Господин генерал, поверьте, она не достойна вашего внимания. Женщина обслуживает меня, моих людей. Она не сует нос туда, куда не надо. Я посчитал лишним беспокоить вас сообщением о какой-то рабыне.

— Почему тогда ты пытаешься объяснить, как она попала к тебе?

— Чтобы у вас не возникло лишних подозрений.

— Сделай так, чтобы эта Марзия не видела меня.

— Хорошо!

Генерал армии США прошел к внедорожнику, сел на место старшего машины. Яваду Махради пришлось устраиваться сзади.

Оттуда он приказал водителю:

— В Эль-Румайн, Хади!

Молодой иранец, тоже облаченный в камуфлированную форму, кивнул, завел двигатель, развернул автомобиль и повел его к обрыву. Там начинался крутой извилистый спуск в долину, где был расположен город Эль-Румайн, когда-то цветущий и полный жизни.

«Форд» осторожно прошел горный серпантин и небольшой участок долины, а потом остановился в роще.

— Куда ты привез меня, Явад? — спросил Коулман.

— Домой. Усадьба сразу за рощей, зайдем со стороны сада.

— А где город?

— Он ниже, отсюда его не видно.

— В Эль-Румайне нет мечети? Минарет должен быть виден издалека.

— Была мечеть, — ответил Махради. — Но авиация США сровняла ее с землей. Как и большую часть города, который занимали сторонники Хусейна.

— Понятно! Что ж, веди, Явад, да не забудь о том, что твоя рабыня не должна меня видеть.

— Да, генерал! — Махради вышел из машины, достал из чехла портативную радиостанцию и вышел на связь: — Джавад, ответь!

— Слушаю! — донесся сквозь помехи мужской голос.

— Что дома?

— Порядок.

— Мы в роще!

— Знаю!

— Подойдем через сад. Вокруг все спокойно?

— Спокойно, командир!

— Отслеживай обстановку и сделай так, чтобы Марзия не видела нас.

— Хорошо.

— Отправь ее готовить завтрак.

— Она уже занимается этим в летней кухне.

— Вот там пусть и торчит, пока не позовут.

— Да, командир!

Отключив радиостанцию, иранец посмотрел на Коулмана и доложил:

— Все в порядке, генерал.

— Я слышал.

Оставив машину в роще, четверо мужчин по балке пошли к едва ли не единственной усадьбе, сохранившейся в этой части города.

Дом Махради оказался большим, крепким. Одна из комнат была меблирована в европейском стиле, что удивило Коулмана.

— А это что за помещение? — спросил он, обходя дом.

— Ваш кабинет, генерал. Я подумал, что отсюда вам безопасней всего будет руководить боевой операцией.

— Ты уже думаешь за меня, Явад?

— Но согласитесь, что этот дом — самое удобное место для вас. Здесь и спутниковая станция имеется, и охрана. При необходимости в доме можно разместить и боевой отряд.

— Может, ты мне сюда и шлюх завезешь? — усмехнулся Коулман.

— Без проблем, генерал. Для начала можете использовать Марзию. Она сделает все, что вы захотите, ну а потом… В ближайшем селении много вдов осталось. Они уезжают в Багдад, но мало кто возвращается. Неизвестно, доехала ли женщина до столицы Ирака или пропала в пути. Эти проблемы мало кого беспокоят. Так что с женщинами здесь нет никаких трудностей.

— Я подумаю над твоим предложением разместить здесь штаб. Место действительно удобное, рядом с Эль-Джубайром. Кстати, патрули иракской бригады в Румайн заглядывают?

— Нет! Что им тут делать? Они сидят в Эль-Джубайре. Иногда батальоны бригады проводят рейды в районе Хувайра, но мятежники, сторонники Хусейна, уклоняются от боев. Они предпочитают обстреливать по ночам территорию правительственных войск.

— Я в курсе, что за обстановка в этом районе. Насколько мне известно, объединенное командование планирует переброску в Эль-Джубайр американской бригады, усиленной отдельным танковым батальоном и авиацией. Вот тогда мятежникам в Хувайре придется либо сложить оружие, либо уходить в горы.

Махради кивнул и проговорил:

— Ну, если в Эль-Джубайре встанет усиленная американская бригада, то тогда, конечно, так и будет.

— Ладно, Явад, планы командования нас не касаются. Нам надо решать свои вопросы. Ты вызвал сюда человека, который обеспечивает пуск ракет с территории Ирана?

— Вызвал. Он должен прибыть к десяти часам.

— Кто этот человек?

— Бывший подполковник иранских сухопутных войск Хусейн Шотбари. Ракетчик, специалист по мобильным комплексам. Проходил стажировку в России.

Коулман удивленно взглянул на Махради и поинтересовался:

— Разве военнослужащие исламской республики проходят подготовку за рубежом?

— Официально нет, в порядке исключения — да. Исламская народная армия тоже нуждается в профессионалах. Россия поддерживает правящий режим и не отказывает верховному главнокомандующему, по личному приказу которого назначаются офицеры для тайной подготовки в учебных центрах России.

— Китай тоже поддерживает Иран.

— Китай далеко, да и уровень подготовки там иной.

— Хорошо. Сколько человек в группе Шотбари?

— Было восемь, но я приказал ему набрать полный штат в тринадцать человек, соответствующий расчету комплекса! Подполковник должен определиться и с целью операции, выявить место дислокации комплекса, наиболее подходящее для его захвата и дальнейшего использования в нужных нам целях.