Нет, это, конечно, не важно. Главное когда от души. И мне казалось у нас она была — общая душа нашей любви.

До нашего дома доехала быстро. Черт, я видимо долго буду называть эту квартиру так — наш дом.

Хотела было зайти к Юле, но для начала решила раздеться. И к удивлению своему обнаружила, что Юра дома. Странно он обычно приходил позже и я надеялась, что и сегодня будет так. Видеться с ним хотелось как можно меньше.

— Ты где была? — спросил пока ещё мой муж.

— У мамы.

— И как там дела у тёщи?

Слово "теща" Юра всегда произносил пренебрежительно. Хотя мама моя ничего ему плохого по сути не делала. Я же должна была свою свекровь называть только "мамой". Меня это корежило, ведь мама у человека одна, и у меня она была.

— У мамы все хорошо. Купается в любви и заботе, — оскалившись, ответила я.

— Бедный Сандрик, — ехидно произнес Юра.

— Почему же бедный? Он вполне себе счастливый. Его я тоже видела.

Юра нахмурился, а затем, почесав плечо, самая странная его привычка, спросил:

— Мы сегодня без ужина?

— У меня не было времени приготовить.

— Целый день была так сильно занята?

— Представь себе, — рявкнула я, а потом сделала глубокий вдох, — хочешь, поройся в холодильнике, сам приготовь, или закажи себе что-нибудь.

— Что, мы больше здоровой едой не питаемся? — усмехнулся он.

И это сильно резануло. Как будто ребёнок только мне был нужен. Юра первым предложил, а я согласилась, понимая, что это правильно — в семье должны быть дети.

— Скажи мне только честно, — я шагнула к мужу и уставилась ему в глаза, — ты, вообще, хочешь детей?

Он захлопал ресницами:

— Конечно, Ульяш, хочу, — ответил.

— Зачем?

— Ну… продолжение рода, наследник, который в старости стакан воды подаст.

Мне не понравился такой ответ. Потому что я считала иначе.

Дети не должны нам ничего, тем более стакана воды. Это мы должны — хотеть их, растить и любить.

Да и сам факт, что он детей хочет со мной, но спит при этом с кем-то ещё! Это, вообще, нормально?

И сиськи своей любовнице увеличить собирается. Жена — это ж для дома, для детей, для готовки и уборки. А любовница у нас для красоты!

Сжала кулаки, стиснула челюсть. И слава богу, промолчала.

Развернулась на цыпочках и пошла в спальню. Быстро разделась, затем приняла душ и легла в кровать.

Несмотря на то, что времени было для сна ещё рано, я быстро отрубилась. Насыщенным выдался у меня этот день.

Утром проснулась от шума. Юра как нарочно слишком громко собирался на работу. Я же притворялась, что сплю, пока он наконец не ушёл.

А затем встала, приняла душ. На столе стояла лишь одна чашка — пустая, из-под кофе. Мне Юра не заварил. Да и не надо.

Девять утра. Через час мне выходить, сперва ехать за мамой, а затем к юристу. И для начала я принялась искать документы на машину. В ящике коридорного шкафа их не было. И тогда я полезла в сейф. К слову, Юра за рулём ездеет не часто. С собой всегда носил лишь права.

Бумаг в сейфе было много. И в них вся наша жизнь. Всё покупки, даже мелкие — стиралка, микроволновка, даже чайник. Юра педантично все собирал и хранил.

Нужные документы я нашла, и, уже выходя из квартиры, встретила в общем холле Юлю.

— Как у тебя дела? — спросила она. — Думала ты вчера вечером зайдёшь.

Я чувствовала её участие, соседке было не безразлично, она за меня переживала. И это было приятно.

— Сегодня зайду и все расскажу. А сейчас я еду к юристу с мамой.

Глава =8=

Виктор Никифорович мне понравился.

Даже одним своим видом он вызывал искреннюю симпатию — человек взрослый, старше меня, но явно моложе биологического возраста моей мамы.

Он говорил чётко, сперва использовал слова профессионализмы, затем разжевывал все сказанное, как мать птенцу.

Все мы прекрасно понимали, что то, что мы сейчас делали — это афера. Но афера зафиксирована у юриста становилась умной лазейкой.

В общем, спустя пару часов, из кабинета Виктора Никифоровича я выходила почти довольной. С настоящими документами на руках, и с доверенностью на моё имя в том числе. Все, считай два миллиона, потраченных мной, я спасла.

Купить первую машину было моей идеей. У меня права с двадцати лет. Дядя Сандрик разрешал мне ездить на его машине.

У Юры тоже были права, только вот водить ему было нечего. Практики ноль. И он как-то признался, что побаивается. В общем, едва накопив нужную сумму на новенькую машину, я пришла в салон. И уехала из него на новой тачке. Юра долго ворчал, покупку с ним я не обсудила. Но затем смирился и начал ворчать по другому поводу — что у него машины нет. Через год я подарила ему блестящее и чёрное четврехколесное средство передвижения на день рождения. Двадцать пять лет ему тогда исполнилось.

Это — мои машины, я потратила на них свои деньги. И я имею на них право. Да и как я говорила — машина мужа часто стоит без дела. Для него это как пунктик в презентабельности — А, машина? Конечно есть!

— Ну и что ты будешь делать дальше? — поинтересовалась у меня мама, когда мы сели в машину.

— Подавать на развод и на раздел имущества. Надеюсь, мы сможем договориться и суд не затянется.

— Адвокат нужен?

— Не помешает.

— Жена Гурама адвокат, причём хороший, — напомнила мне мама. А я ведь уже и забыла, что да, Карина работает в самой крупной адвокатской фирме города.

— Ей и позвоню, — кивнула я.

Завела машину и повезла маму домой. И когда мы с ней попрощались у подъезда — в моей сумке ожил телефон.

Звонил Егор и я поспешила ответить:

— Алло.

— Привет, шеф. Есть новости по поводу фейка Иванова.

— Хорошо, я сейчас подъеду.

И едва положив трубку, я помчалась к зданию главного офиса.

Долетела за десять минут. Припарковала машину почти у самого входа и засеменила внутрь.

Света, увидев меня, начала улыбаться, я тоже уже собралась осветить улыбкой свое лицо, но вдруг увидела Юру. А с ним рядом Анжелу. Причём шли они близко друг к другу, касаясь плечами. Хорошо, что за ручки не держались!

Часы, что висели над головой Светы, показывали обеденное время. И любовники определенно собирались провести его вместе.

— Привет, дорогой, — как можно ласковей и