Возможно. Леоф прекрасно понимал, что несколькими мгновениями позже так и сделает.

Но вместо этого в комнату вошла девушка в черно-сером платье, опустилась рядом с ним на колени и начала его кормить, предлагая кусочки того или иного блюда. Он пытался брать еду аккуратно, сохраняя хотя бы видимость приличий, но, когда во рту вспыхнул фейерверк вкуса, принялся давиться, забыв про стыд.

Роберт сидел напротив и наблюдал, но без видимого удовольствия.

– Это было умно, – сказал он через некоторое время. – То представление. Прайфек сильно недооценил тебя и могущество твоей музыки. Не могу даже описать, в какую ярость я пришел, когда сидел там и беспомощно взирал на то, как оно разворачивалось, не имея возможности заговорить, встать, остановить представление… Ты заткнул рот королю, каваор, и связал ему руки за спиной. Не думаю, что ты рассчитывал избежать наказания.

Леоф с горечью рассмеялся.

– Теперь я понимаю, что его было не избежать, – сказал он и с вызовом поднял голову. – Но я не признаю вас королем.

Роберт улыбнулся.

– Да, я так и понял из содержания твоей пьесы. Знаешь ли, я не совсем глуп.

– А я никогда не считал вас глупым, – ответил Леоф. «Порочным и жестоким, да, но глупым – нет», – закончил он про себя.

Узурпатор кивнул, словно услышал непроизнесенные мысли, и махнул рукой.

– Ну, что сделано, то сделано, не так ли? И буду откровенен: твое сочинение произвело впечатление. Выбор темы, главная роль, которую сыграла девушка из семьи лендвердов… Лендвердам это понравилось и выставило меня в невыгодном свете. – Он наклонился вперед. – Понимаешь, есть люди, которые, как и ты, считают меня узурпатором. Я надеялся объединить мое королевство, чтобы начать войну со злом, наступающим на нас со всех сторон, а для этого мне требовалась поддержка лендвердов и их ополченцев. Из-за тебя мне теперь сложно рассчитывать на их верность. Тебе даже удалось вызвать симпатию к королеве, которую не любил никто.

– И я горжусь этим. – И тут он понял: – Королева Мюриель жива, так ведь?

Роберт кивнул, затем наставил на Леофа палец.

– Ты все еще не понимаешь, – сказал он. – Ты ведешь себя как мертвец, говоришь с бесстрашием приговоренного. Но ты можешь жить и сочинять музыку. Можешь вернуть своих друзей. Разве тебе не хочется увидеть повзрослевшую Мери, наблюдать, как ее дар находит воплощение? А прекрасная Ареана? Вне всякого сомнения, ее ждет великолепное будущее, возможно, даже рядом с тобой…

Леоф с трудом поднялся на ноги.

– Вы не посмеете угрожать им!

– Правда? А что мне помешает?

– Ареана – дочь лендверда. Если вы хотите получить их поддержку…

– Если я потеряю надежду на то, что они поддержат меня добровольно, мне придется прибегнуть к помощи силы и страха, – отрезал Роберт. – Кроме того, я иногда склонен, так сказать, к черному юмору. А после твоего маленького фарса я пребываю в особенно мрачном настроении.

– О чем вы говорите?

– Ареану посадили в темницу вскоре после тебя. Я быстро осознал свою ошибку, но, будучи королем, должен быть осторожен в подобных признаниях. Так что мне приходится работать с тем, что есть.

У Леофа закружилась голова.

Однажды во время пыток ему сказали, что весь состав исполнителей, представлявших его произведение, взяли под стражу и публично повесили и что Мери тихо отравили однажды ночью. Вот тогда-то он и сломался, признавшись, что практиковал «еретические колдовские ритуалы».

И вот он узнал, что они живы, и это его несказанно обрадовало. Однако им снова угрожала опасность.

– Вы очень умны, – сказал он королю. – Вы понимаете, что я не осмелюсь снова их потерять.

– А зачем? Твоя верность Мюриель бессмысленна. Она не имеет никакого права на власть, да и способностей управлять страной тоже. Несмотря на мои недостатки, я – лучшее из того, что может предложить династия Отважных. Ханза в любой момент объявит нам войну, если я не найду способа их умаслить. Чудовища угрожают нашим границам и появляются в городах. Что бы ты ни думал обо мне, Кротения должна объединиться под рукой одного правителя, и это буду я – или никто. Потому что других нет.

– И что вы хотите от меня?

– Исправить причиненный вред, естественно. Написать новое произведение, которое заставит всех присягнуть мне. Я даю тебе клавесин и книги по музыке, все, что нашлись в нашем королевстве. Мери и Ареана смогут тебе помогать, так что даже прискорбное состояние твоих рук не помешает работе. Разумеется, мне придется наблюдать за тобой более тщательно, чем это делал прайфек. А потом мы наймем музыкантов, которые исполнят твое творение.

– Прайфек перед всем миром заклеймил меня как еретика. Как же можно исполнять мои произведения?

– Ты станешь доказательством божественного прощения и заступничества, друг мой. В то время как прежде ты черпал вдохновение из мрака, теперь его подарит тебе свет.

– Но это же ложь, – сказал Леоф.

– Нет, политика, – сухо возразил Роберт.

Леоф слегка замешкался, прежде чем задать следующий вопрос.

– И прайфек на это согласится?

– У прайфека полно собственных забот, – ответил Роберт. – Похоже, наша империя превратилась в настоящее осиное гнездо, полное еретиков. Тебе повезло, каваор Леовигилд. Сегодня виселицы исполняют свою песню, которая не смолкает ни на минуту.

Леоф кивнул.

– Вам едва ли нужно повторять вашу угрозу, ваше величество. Я и с первого раза все вполне понял.

– Значит, снова «ваше величество». Будем считать, что мы сдвинулись с мертвой точки.

– Я в вашей власти, – проговорил Леоф. – Хотелось бы знать, есть ли у вас какая-нибудь определенная тема для вашего заказа?

Король покачал головой.

– Нет. Но я видел твою библиотеку, в ней полно известных в народе историй. Уверен, ты найдешь там что-нибудь вдохновляющее.

Леоф собрался с духом и сказал:

– Одна просьба. Мне действительно понадобятся помощники. Но, пожалуйста, будьте милосердны, отправьте Мери к матери, а Ареану к ее родным.

Роберт демонстративно зевнул.

– Тебе сказали, что они мертвы, и ты поверил. Я могу сказать, что отправил их домой, но как ты узнаешь, что я не солгал? В любом случае, я не хочу, чтобы ты убедил себя, будто они в безопасности – твоими молитвами. Это может вдохновить тебя на какую-нибудь новую глупость. Нет, они составят тебе компанию, чтобы укрепить твою решимость на пути к цели.

С этими словами он встал, и Леоф понял, что разговор окончен.

Внезапно композитора охватила дрожь, страшно захотелось лечь, закрыть глаза и снова забыться в своих снах. Но тут ему вспомнилась Мери, такой, какой увидел ее в первый раз. Она пряталась в музыкальной гостиной, слушала, как он играет, и боялась, что если он ее обнаружит, то обязательно прогонит.