Лера хотела влепить мне пощечину, но и этого она делать не умела. Ее рука прошла по касательной по моему подбородку, не причинив мне ни физических, ни нравственных страданий. Едва сдерживая слезы, девушка кинулась бегом из кухни, шаркая своими нелепыми усатыми тигрятами.

Я быстро отходил и, глядя на дверь, которая захлопнулась за Лерой, начинал испытывать нечто похожее на жалость. «С меня довольно! – подумал я. – Я занимаюсь не своим делом. Мне совершенно безразлично, кто грохнул Марко. И Лера мне безразлична…»

Схватив со стола стальной вертел для гриля, я подошел к окну с полной решимостью расправиться со шпингалетом, как вдруг увидел за окном сутулого рослого человека в армейском бушлате. Он методично размахивал плоской лопатой, очищая от снега дорожку, и медленно продвигался вдоль дома в сторону ворот. Поравнявшись с окном, у которого я стоял, он вдруг выпрямился, сдвинул со лба шапку и повернулся в мою сторону.

Вряд ли он мог увидеть меня в темной кухне, но я инстинктивно пригнулся и стал следить за дворником из-за полосок жалюзи. Ростом он был повыше меня, и в его непропорциональной фигуре угадывалась недюжинная сила. В свете неоновых фонарей узкое скуластое лицо дворника выглядело землистым. Рваные, неровные клоки волос выглядывали из-под шапки.

«Какой неприятный тип!» – подумал я.

Дворник словно чувствовал меня и уходить не собирался. Он оперся о черенок лопаты, достал сигареты и закурил, разглядывая окна особняка. Трудно было сказать определенно, как долго он будет торчать здесь, а мое терпение иссякло.

Я швырнул вертел на стол и вышел из кухни. Я двигался по коридору в сторону входной двери, как бык на арену, чувствуя, что уже созрел для того, чтобы начать крушить все подряд. Какой-то рассеянный недотепа закрыл дверь на ключ и машинально положил его себе в карман. И теперь я должен метаться по этому чертовому особняку в поисках выхода!

Остановившись у двери, я на всякий случай подергал ручку и стал рассматривать пол. За этим занятием меня застала молодая вдова.

– Мне кажется, вы не торопитесь уйти, – сказала она, кутаясь в пуховый платок.

– Если вы покажете мне выход, – ответил я, – то уже через пять минут мои следы во дворе заметет снег.

– Через пять минут не заметет, – прицепилась она к моим словам. – Метель утихает.

Я бы еще поболтал с ней о погоде, но рядом с нами неожиданно появился Плосконос.

– Можно мне с тобой поговорить? – беспрестанно покашливая, сказал он Ольге. – Я понимаю, что не вовремя… Но завтра может быть поздно…

– Ну? – демонстративно не глядя на Плосконоса, произнесла Ольга.

– Я хотел бы… Нам лучше остаться наедине, – переминаясь с ноги на ногу, ответил Плосконос и покосился на меня.

По этикету мне следовало бы отойти, но я назло продолжал стоять и даже с интересом смотрел на Плосконоса.

– А кто тебе мешает? – пожала плечами Ольга, показывая свое нежелание куда-то идти с этим малосимпатичным человеком и вникать в его проблемы.

Плосконос кряхтел и чесал небритые щеки. Он мучительно долго подыскивал слова.

– Я просто в шоке от того, что случилось, – наконец произнес он.

– Я тоже, – с нетерпением сказала Ольга, желая заставить Плосконоса говорить коротко и по существу.

– Но все дело в том, что… м-м-м… Марко недавно взял меня к себе в фирму… в том смысле, что у меня пока идет испытательный срок…

– А что ты от меня хочешь? – перебила его Ольга.

Плосконос стал волноваться еще сильнее.

– Ты пойми меня правильно, но я бы хотел узнать о своих шансах остаться в этой фирме.

– На работу тебя брал Марко, а ты спрашиваешь у меня! – нервно выкрикнула Ольга. – Что, по-твоему, я могу тебе ответить?

Плосконос с отчаянием мял влажные руки.

– Это понятно, что брал Марко, но… но теперь ведь… эта фирма…

Ольга вскинула голову и как на союзника посмотрела на меня, словно хотела сказать: полюбуйтесь, какие тупые люди окружали моего несчастного мужа!

– Ты хочешь сказать, – отчетливо и звонко произнесла Ольга, – что теперь фирмой буду распоряжаться я?

Плосконос неуверенно пожал плечами, но тотчас кивнул:

– М-м-м… Конечно.

– У тебя совесть есть? – с презрением сказала она. – Тело Марко еще не остыло, еще не наказан тот, кто вытолкнул его из жизни, а ты уже прикидываешь, чем я буду распоряжаться?

Умирая от страха, Плосконос кивнул и на всякий случай отошел на шаг.

– Прости, ради бога, – пробормотал он, – но хотя бы скажи, есть ли у меня шансы остаться в фирме?

– Уйди, я видеть тебя не могу! – на одном выдохе ответила Ольга.

Плосконос не заставил Ольгу повторять. Прикладывая руку к груди и кланяясь, он удалился в темноту коридора.

– Ну и как вам это? – спросила меня Ольга.

– Я вам сочувствую, – искренне ответил я. – Ваши гости думают только о том, что теперь с ними будет.

– Вот! – сказала Ольга и подняла вверх палец, заостряя мое внимание на моих же словах. – Вот как судьба проверила людей, вывернула их поганые души наизнанку. А представляете, что будет, когда приедет милиция? Да они же сожрут друг друга, доказывая свою непричастность к делу.

– Кое-кому, мне кажется, сделать это будет очень трудно, – ляпнул я.

– Вы и это уже успели заметить?

– Это было совсем не трудно.

– Не скажите, – покачала головой Ольга, с интересом глядя на меня. – У вас профессиональная наблюдательность и… и…

– И что еще?

– Виолетта сказала мне, что вы ее допрашивали, – ушла от ответа Ольга.

– Допрашивал – не то слово, – ответил я. – У нас был любезный разговор.

– А мне кажется, что именно допрашивали, – стояла на своем Ольга. – Если не ошибаюсь, вы юрист?

– Да, – кивнул я и посмотрел по сторонам, желая показать, что разговор становится мне не интересен. – Я заканчивал юридический, но в данный момент занимаюсь исключительно бизнесом. Продажа и ремонт автомобилей. Кстати, новой моделью «Рено» не интересуетесь?

– Не надо, не надо! – покачала головой Ольга и погрозила мне пальцем. – У меня прекрасная память. Ведь это вы вели на телевидении программу «Частное расследование»?

– Этот проект давно закрыт, – с неохотой раскрылся я. – И частным сыском я не занимаюсь уже сто лет.

– Ваша фамилия Вацура, не так ли? – пытливо заглядывала мне в глаза Ольга.

– У вас действительно прекрасная память, – удивился я, мне было неприятно, что вдова меня узнала.

– Сам бог послал вас сюда, – произнесла Ольга.