Кэт почти дошла до угла, когда кузина вдруг окликнула ее.

— Думаешь, ты единственная, кому дорог твой отец?

Кэт остановилась и посмотрела на девушку. Первый раз в жизни Кэт готова была поклясться, что сестра не обманывает ее. К тому моменту, как Габриэль исполнилось семь, она научилась называть папой пятерых разных мужчин. В их числе были и нефтяной магнат из Техаса, и бразильский миллиардер, и мужчина с ужасным прикусом, который работал на правительство Парагвая, контролировавшее ввоз и вывоз чрезвычайно дорогих подделок Моне — но ни один из них не был ее отцом на самом деле.

— Я нужна тебе, — сказала Габриэль. В ее голосе не было ни доли сомнения. Ни капли кокетства. И ни тени глупости. Она была истинной внучатой племянницей дяди Эдди. Мастером своего дела. Вором-профессионалом. — Хочешь ты этого или нет, Китти-Кэт, но пришло время воссоединиться.

Кэт не произнесла ни слова, пока Габриэль парковала крошечную европейскую машинку на обочине ветреной проселочной дороги. Вокруг была сплошная темень, не было слышно ни звука. Кэт открыла дверь и вышла из машины. Она почувствовала легкий влажный ветерок, подняла глаза на беззвездное черное небо. Идеальная ночь: любой вор мог о такой только мечтать.

— Напомни мне, почему именно я должен был ехать сзади? — Гейл потянулся, глядя на девушку.

— Потому что миллиардеры всегда ездят на задних сиденьях, дорогой. — Кэт хотела похлопать Гейла по груди, но не успела она этого сделать, как он схватил девушку за запястье и прижал ее руку в перчатке к своему гулко бьющемуся сердцу.

— Ты уверена, что это хорошая идея? — спросил он.

Кэт могла сочинить тысячу ответов, но правда звучала лучше всего.

— Это наша единственная идея.

Пока Габриэль натягивала капюшон и глушила двигатель, чтобы случайно оказавшийся здесь охранник или просто любопытный бродяга не полез к ним с вопросами, Кэт не сводила глаз с Гейла. В эту минуту он выглядел совсем как парень в пижаме с Суперменом. Напуганный, но решительный — и совсем чуть-чуть похожий на героя.

— Кэт, я…

— Идете? — в темноте раздался шепот Габриэль, и Гейл осекся. Кэт не оставалось ничего другого, кроме как развернуться и направиться к крутому берегу, погруженному в густой мрак. Ветки под ногами хрустели, словно петарды, готовые взорваться.

«Ой!» — произнесла Кэт десять минут спустя, оступившись уже в тысячный раз. Она не знала, что хуже — то, что Гейлу постоянно приходилось ее подхватывать, или то, что Габриэль видела, какая она неуклюжая.

Она ждала, когда Габриэль скажет: «Кэт совсем вышла из строя». И была уверена, что Гейл в ответ пошутит, что в Колгане плохие уроки физкультуры. Но все молча взбирались на крутой холм, карабкаясь вверх, пока Габриэль внезапно не остановилась. Кэт чуть не врезалась в сестру, когда та вытянула руку и произнесла:

— Вот он.

Даже ночью и даже с такого расстояния было видно, что Артуро Такконе построил себе настоящий дворец, сделанный из камня и дерева и окруженный оливами и виноградниками. Райский уголок, как на открытке. Но от внимания Кэт также не ускользнули башни и охранники, тяжелые ворота и каменные стены. Это был вовсе не рай — скорее роскошная тюрьма.

Все трое легли на живот, прямо на влажную траву, и принялись разглядывать виллу, раскинувшуюся под холмом. Кэт не хотела признавать этого, но Габриэль была абсолютно права: это нужно было увидеть своими глазами. Еще вчера, когда они показывали карту Саймону, Кэт думала, что дом Такконе — один из самых сложных объектов, которые она видела в жизни. Но когда облака отступили и лунный свет озарил ров под стенами замка, Кэт поняла, что надо быть полным дураком, чтобы приблизиться к этой крепости.

— «Лесной сурок»? — спросил Гейл.

— Слишком долго, — ответила Кэт. — Подкоп занимает много дней, а Такконе вряд ли оставляет лес без присмотра.

— «Падший ангел»?

— Возможно, — задумчиво сказала Кэт, глядя на небо. — Но даже если выбрать темную ночь, внутренний дворик слишком мал, чтобы так рисковать: тебя или твой парашют обязательно заметят. И потом, никто ведь не строит башен, если не хочет доверху набить их охраной.

— С ружьями, — добавила Габриэль.

Кэт посмотрела на сестру: та перевернулась на спину, положила руки под голову и принялась разглядывать темные тучи, затянувшие небо. С таким видом Габриэль вполне могла бы лежать на пляже или в собственной постели — настолько непринужденно она выглядела. А ноги Кэт болели после долгой ходьбы по лесу. Ее черная лыжная шапочка была слишком жаркой и неудобной. И она никак не могла перестать думать о том, чем пахнет Гейл и нравится ли ей этот запах.

Кэт не знала, как ограбить Артуро Такконе.

А значит, она понятия не имела, как кто-либо другой мог это сделать.

Вот что мучило ее больше всего.

— Значит, это был «Троянский конь», или «Железная леди», или… — Гейл все перечислял варианты, но Кэт уже устала от догадок. Ей больше не хотелось думать об этом. Она вспомнила, как Гейл сказал Саймону: «Это не совсем типичное задание», — и осознала, что, видимо, его не мог выполнить обычный вор.

В этот момент словно чья-то невидимая рука схватила Кэт, подняла ее за шиворот черной куртки и поставила на ноги.

— Ляг на землю! — прошипела Габриэль, пытаясь схватить Кэт, но та уже устремилась к краю холма.

— Что ты делаешь? — спросил Гейл, когда девушка направилась к разводному мосту, пытаясь не думать о том, зачем здесь нужен разводной мост.

— Кэт! — шепотом рявкнула Габриэль. — Тебя увидят!

Когда Кэт обернулась через плечо, в ее улыбке было что-то коварное:

— Я знаю.

Чем ближе были каменные ворота, тем выше они казались. Стена была ярко освещена по всему периметру, и Кэт увидела, как с черного неба начинают падать первые капли дождя. Но это ее не остановило: девушка медленно пересекала поле, устремившись прямо к воротам. Она кожей чувствовала, как за ней следят камеры наблюдения. Как перемещаются охранники. Стараясь чем-то занять себя, девушка принялась гадать, сколько лет этой вилле, кто мог быть ее первым владельцем, что за озеро находилось рядом с ней. Она думала о каплях дождя, падающих с неба, о своих вьющихся от влажности волосах.

И она отчаянно старалась выглядеть спокойной, когда подошла к небольшой металлической коробочке, стоявшей у дороги. Молясь, чтобы голос не начал предательски дрожать, Кэт посмотрела в глазок камеры и произнесла прямо в динамик:

— Меня зовут Катарина Бишоп.

За ее спиной ударила молния.

— Я пришла увидеть Артуро Такконе.

Если на вилле Такконе редко принимали гостей, то об этом было трудно догадаться. Мужчина, открывший дверь, странным образом напомнил Кэт Маркуса: он беззвучно принял у девушки промокшее пальто и жестом пригласил ее следовать за ним. Повсюду были мраморные полы, канделябры, букеты свежих цветов. В двух комнатах из четырех, которые Кэт видела по дороге, горели камины. Но шикарные столы не были завалены стопками бумаги, а на спинках стульев не висели небрежно брошенные пальто и шарфы. В доме Такконе одинаково ценили красоту и порядок, Кэт сразу поняла это. Так что она безмолвно проследовала за мужчиной, который подвел ее к огромным двойным дверям, выглядевшим еще более пугающими, чем разводной мост. По-прежнему не произнеся ни слова, Кэт принялась ждать, когда Артуро Такконе примет ее.