Сердце его так и заходилось, кислорода не хватало. Организм пытался его восполнить, но Родион боялся сделать лишний вдох, лишь бы его не услышали. Следом за ним, как Здравый и предполагал, сталкер на секунду остановился в замешательстве, но услышав шорох дальше по улице, побежал в том направлении.

Пару минут Родион сидел, не решаясь пошевелиться. А потом, осознав всю ситуацию, резко засмеялся в тишине. Смех этот был странный, с надрывом.

– Пошел ты! – громко закричали кусты на улице, – уделал тебя!

После этого Здравый, сидя в этих же кустах, опорожнил свой желудок, и ему полегчало. Сейчас он точно ощущал себя победителем и был доволен собой. Даже протрезвел.

***

Было очень холодно. Родион лежал на кровати на животе в темной комнате, а рядом стоял небольшой тазик. Когда он пришел домой, его все-таки вырвало, а сейчас его немного морозит и трясет. То ли от страха, то ли от еды. Может все вместе. Все выходило тяжело и горчило. Он подумал, что, наверное, это вина салатов, приготовленных Ксюшей, которые она принесла с собой. Он заметил, что мать к ним так и не притронулась, хоть и очень хвалила. У него тоже никогда не было уверенности в ее кулинарных способностях. Родион даже представить не мог, что она туда положила. Возможно, она даже просто купила еду в ближайшем супермаркете и выдала за свою стряпню, дабы всех впечатлить.

Не буду там больше ничего есть.

Алкоголь выветрился, но мысли лениво плавали в голове. Правая рука лежала на тумбочке. И Родион то и дело включал и выключал светильник. Кажется, он опять не сможет нормально уснуть. После всех происшествий он стал немного нервным, но не хотел этого признавать. В его жизни есть проблемы и похуже.

Вот соседи сверху уже разошлись не на шутку. Они тоже не очень трезвые. В любой части квартиры Родиона Здравого их все равно слышно, а ему и так плохо. Разве он мало страдал? И так уже минут двадцать блевал под аккомпанемент их ругани и не собирался в таком состоянии идти и устраивать разборки.

Когда Родиона вновь вырвало в тазик, он перевернулся на спину и поднял руку вверх. Она затекла и начала покалывать, на ней даже остался сильный отпечаток от угла тумбочки.

Скрип, скрип.

Опять этот ужасный скрип старых и проржавевших качелей на детской площадке в их дворе. Уже несколько дней кто-то испытывает его терпение и видимо не только его, в первый раз он еще попытался что-то разглядеть через окно, но ничего не увидел. Было темно, так еще и мешал старый большой орешник, которой рос напротив его окна и заслонял почти весь обзор. Так что, увидеть того, кто почти каждую ночь изводит всех, ему не удалось. Возможно, это бесило только Родиона, потому что утром, да и в другое время, он ни от кого больше не слышал жалоб на этого скрипуна, даже от завсегдатаев бабулек на лавочке. А раз так, то он никак не мог показать, что его хоть что-то донимает. Он никогда не жаловался первым.

Около двух часов ночи скрипы прекратились, и в его окно прилетел маленький камушек, но Родион уже крепко спал, наконец, поборов тошноту.

***

Суббота, раннее утро. Пасмурно. Родион Здравый мог бы сказать, что его состояние ничуть не уступает погоде за окном, но, на удивление, сегодня у него было очень хорошее настроение. Когда он проснулся, то почувствовал, что его больше не мутит, в голове прояснилось, и мысли были чистые.

Неужели ее стряпня дает такой эффект? Может я погорячился и мне почаще к ним стоит заглядывать на званые ужины?

Сев на кровати, он повнимательнее посмотрел в окно. Тяжелые тучи опасно нависали, но Родиона это почему-то сейчас не волновало. Он был в хорошем настроении.

Всего сентябрь, и обманчивая духота утром и днем заставляет большинство людей одеваться легко и мерзнуть потом вечером по пути домой. Расходящиеся черные тучи в запоздалом рассвете создают впечатление, что сейчас этот пока еще тусклый, но дающий надежду свет, прогонит всю темноту с неба, но это тоже обманчиво. Родион это понимал, но все равно был рад.

Его взгляд упал на шкаф, где хранилась большая часть его гардероба, наверное, даже лучше сказать, лучшая его часть. Ему было не так удобно ходить в одежде в прокат, куда лучше сидеть дома в застиранной футболке и штанах и чувствовать себя при этом свободным. Но приятнее, когда ты для всех выглядишь, как сотрудник достаточно крупной фирмы с приличным доходом, чем объяснять своим старым знакомым, что не добился ничего большего, чем должность обычного разнорабочего на стройке.

Ему нравилось видеть, что все думают, будто он очень успешен и счастлив, живя без проблем. Но это вовсе не тот человек, кем он являлся на самом деле, это был тот, кем ему нужно быть, чтобы заслужить уважение близких и не очень людей. Теперь его окружают люди, которые даже не знают настоящего его. Даже его девушка держится не за него, а за его мнимый успех.

Но сегодня выходной, так что уже есть чему радоваться.

Никаких родственников, никаких подозрительных блюд на столе.

Родион хорошо помнил вкус каши, которую готовила его мать по утрам. Она всегда была невкусной, потому что ей всегда было некогда. У нее была работа, на которую она всегда спешила. Она старалась быть идеальной в глазах многих людей и думала, что ее сыновья будут так же на нее смотреть, но прогадала. Они жили вместе с ней за этой ширмой.

До обеда он решил забрать новый костюм для сегодняшней выставки и заодно прогуляться до рынка, там дешевле и качественнее.

Кстати про дешево. Хороший и дорогой костюм ему не по карману, но вот в одном переулке в магазинчике без названия купить несколько брендовых вещей можно. И не так дорого. Там даже можно достать и пакеты соответствующие.

После того, как Здравый закупился необходимым костюмом, он прошелся до красивой аллеи в центре и сделал селфи, чтобы естественно в кадр попали брендовые пакеты и он сам в новой кофте. Он улыбается, показывая тем самым хорошее настроение.

– Да, именно так и должны выглядеть победители по жизни, – говорит он, загружая фото, и подписывая «Просто хорошо провожу время».

Дело сделано.

***

В руках у него был уже довольно тяжелый пакет с продуктами (все остальное он положил в камеру хранения на вокзале, чтобы забрать на обратном пути), когда он шел по небольшому переулку с разными палатками.

Возле небольшой желтой будки с ремонтом ключей стоял мужчина средних лет, опираясь на костыль с протянутой рукой. Он был очень грязным и потрепанным, каким Родион не позволяет себе быть даже после тяжелого рабочего дня (чего только стоит каждый раз вычищать грязь из-под ногтей, чтобы они по-прежнему выглядели ухоженно).

Этого мужчину здесь видят впервые, в отличие от женщины, которая нависла над ним словно изголодавшийся ястреб. Она делает это не в первый раз, и Здравый уверен, что ей это доставляет определенное удовольствие. У отца Максима, его друга, был свой рыночек стройматериалов, и они там часто играли, будучи подростками. Тогда Родион и увидел ее впервые. Ничего не изменилось, только она стала старше и злее.