– Наверняка ты сейчас хочешь заплатить мне больше, лишь бы только ничего мне не рассказывать.

Марко поставил чашку на блюдце, опуская взгляд. Его губы растянулись в улыбке. Он не смотрел на Адель, просто улыбался как-то по-мальчишески. Капитанская внутренняя сила на какое-то время покинула его тело. Адель улыбнулась тоже, но этого было сложно не сделать.

– А ты бы согласилась?

– Ну если только ты будешь платить мне столько, чтобы оплачивать жилье, еду и одежду до конца моих дней, то я согласна.

Конечно, она шутила, дело не в деньгах, ей нравилась ее работа. Хотя… Адель часто задумывалась, ее ли это призвание быть журналистом? Профессия интересная, она развивает, но она не была любовью всей ее жизни. А вообще, Адель редко думала на эту тему. Выбирать не приходилось. За нее профессию выбрала жизнь.

Журналистом не так просто устроиться на работу в топовый журнал, а для маленькой колонки приходилось спать в машине и добывать интересный репортаж буквально с ходу.

– Просто интересно, что движет теми, кто идет учиться на журналиста?

– Я вот то же самое могу спросить про пилотов, – занервничала Адель, – даже представить сложно. Вот почему ты стал пилотом?

Марко выпрямился на стуле. Мальчишество в нем пропало, снова появился капитан:

– Это семейное.

Адель удивилась, она молчала, анализировала сказанное. За него выбор сделали родители?

– Ты пилот в каком поколении?

– Мой отец пилот на пенсии. Он летал в Air Italia.

– Значит, ты стал пилотом с его подачи! – сделала заключение Адель и глотнула латте.

– Нет, – шепнул Марко и слегка нагнулся через столик ближе к ней, – я вырос в небе. А вот ты стала журналистом только потому, что была такая необходимость.

Адель поставила чашку на блюдце и отодвинулась чуть дальше от стола. Марко только что прочитал часть ее жизни. Но это не мистика! Пилоты отличные прогнозисты. Скорее всего, он может рассчитать процент того, какие у нее шансы попасть в офис «Мдины».

– Мы говорим не обо мне, – напомнила она ему, – кажется, мы сидим здесь, чтобы ты рассказал мне о себе и о той трагедии.

Марко выдохнул и облокотился на спинку стула. Он попал в цель. Эту девушку что-то вынудило пойти на журфак, отучиться там, но слабо верилось, что она работала в таком значимом для Мальты журнале. Адель не походила на опытного, маниакально обезумевшего от своей работы, фанатичного журналиста, который с годами работы потерял всю человечность. В начале их знакомства она задавала банальные вопросы про авиакатастрофу, но потом резко перешла на психологическую сторону той трагедии. Никто и никогда не спрашивал его о том, что двигало им в ту минуту, когда он кинулся в горящий салон.

Горящие самолеты с людьми – это не его дело. Его дело, согласно инструкциям в три тома, сидеть в кокпите и выключать всю систему, а потом вылезти в окно. Горящие люди – это проблема бортпроводников, которых готовят к такому варианту событий. Но… в тот день Марко не покинул самолет через окно, он вышел в горящий салон. За что получил выговор от начальства, хотя едва выжил.

– Я могу уже начинать задавать вопросы? – Адель вывела его из задумчивости. Вспоминать ту трагедию он не хотел, но придется. И дело даже не в ней, скоро будут объявлены результаты экспертной комиссии, которые затянулись на целый год.

Он взял чашку с эспрессо и сделал глоток, потом поставил ее на блюдце.

– Я не думаю, что вопросы здесь уместны, мне кажется, правильнее будет, если я сам тебе буду рассказывать все шаг за шагом.

Адель кивнула, она понимала, что он прав. Сейчас она сидела напротив него и внимательно слушала, уже забыв, что скоро вылет.

* * *

11 месяцев тому назад.

За неделю до трагедии.

Рейс Мальта – Катания задерживался из-за сильного ветра. Марко и члены экипажа ждали в аэропорту уже три часа вместе с нервными пассажирами, которые нервировали капитана больше, чем ветер. Хотелось бы к ним подойти и рассказать о всех сложностях в управлении самолетом, когда порывы ветра меняют свою силу и направление. Но его поймет лишь тот, кто отлетал много лет при таких обстоятельствах. Пассажирам лишь надо долететь до места назначения. Они не думают о том, что в такую погоду можно при взлете попасть в сдвиг ветра и уйти в сваливание. Они не думают о своей безопасности, но зато они думают о том, как сложно ждать, как хочется есть и спать. Обычные земные потребности.

Ждать никто не любит. Марко тоже хотел бы очутиться дома, даже несмотря на то что Патриция вчера закатила новую ссору. Крика будет больше, если он задержится. Его постоянная работа в небе нервировала жену не меньше, чем сейчас этих пассажиров задержка рейса. А когда-то она спокойно относилась к его частым отлучкам по работе. Но с годами ее недовольство росло.

Табло начали менять. Красные надписи сменили свой цвет на зеленые – путь домой открыли. Пассажиры сразу заголосили, кинулись собирать вещи. Глупые! Марко посмеялся про себя: сложилось такое ощущение, что они готовы управлять самолетом сами.

Нет, сначала на борт пропустят экипаж, а потом пассажиров. И не факт, что они вылетят в то время, которое отвели им в очереди. Ветер может вернуться.

Но через час ожидания уже на борту диспетчер наконец дал разрешение на руление и взлет. Ветер стал спокойнее, но Марко боялся, что теперь непогода достигла Катании, и их пошлют на запасной аэродром в Палермо. Какой-то неудачный рейс! Его как будто кто-то проклял.

– Я связался с Катанией, аэропорт открыт, – произнес второй пилот, – летим?

– Летим. – Марко очень надеялся, что за сорок минут ничего не изменится, и они сядут в аэропорт «Фонтаноросса».

Управлял самолетом капитан, чтобы в случае внештатной ситуации не терять время на передачу руля. Ветер отступил, а самолет плавно взлетел в небо, где прошел зону турбулентности в облаках и выплыл навстречу солнцу.

Посадка прошла в штатном режиме, но по прилете капитану пришлось зайти к начальству, чтобы писать рапорт о задержке рейса – опять время. Марко мечтал прийти домой, принять прохладный душ и выпить бокал красного терпкого вина. Завтра нет рейса, выходной, такое случалось нечасто.

Черный дым он заметил тогда, когда вырулил по знакомой дороге, ведущей в сторону дома. Ощущение тревоги! Когда мы видим черный дым, то сразу думаем о самом плохом: а выключили ли мы утюг перед выходом? Или плиту? Начинаешь машинально всматриваться в сторону дома…

В этот раз огонь попал прямо в точку, прямо в дом семьи дель Боско. Сердце забилось в бешеном ритме, а руки задрожали. Марко нажал на газ, даже не понимая, что нарушает правила на дороге.

Горел его дом, черный дым валил из разбитых окон, которые выбили пожарные. Красные большие машины с мигалками уже стояли здесь, а люди в форме спасателей забегали в дом и выкидывали из окон тлевшие вещи.