— Конечно, если смогу, — ответила Гюро.

— Тогда поедем со мной в город и пойдём на телеграф, где я раньше работала. У меня там остались туфли, и мне надо их забрать.

— А маме мы скажем об этом? — спросила Гюро.

— Обязательно, мама всегда должна знать, где мы, — сказала Тюлинька. — И ты посмотришь, как работают телеграфистки.

Гюро, конечно, согласилась.

— Сперва мы зайдём на телеграф, а потом погуляем по городу и пойдём в пансионат ждать маму, — сказала Тюлинька.

— И ты посмотришь, как мама выкрасила твою комнату, — обрадовалась Гюро.

— Мою бывшую комнату, — поправила её Тюлинька.

Она надела пальто и шляпку, у которой был весёлый, задорный вид, и они отправились в путь. На улице они легко нашли маму по шуму трактора. Увидев их, мама заглушила мотор и спрыгнула на землю.

— Бьёрн уехал в город за шурупами, так что теперь я здесь самая главная, — сказала мама.

— Ты зовёшь его просто Бьёрном? — спросила Гюро.

— Конечно, — ответила мама. — Если люди вместе работают, им проще всего звать друг друга по имени.

— Ну кто бы мог подумать, что ты умеешь водить трактор! — восхитилась Тюлинька. — Я должна тебя сфотографировать! Пожалуйста, сделай серьёзный вид. Так, готово! Благодарю тебя. Сейчас мы с Гюро поедем в город, мне надо зайти на телеграф, а потом будем ждать тебя в пансионате.

— Ты скоро приедешь? — спросила Гюро.

— Не очень, нам ещё надо кое-что сделать, — ответила мама. — Мне очень нравится работать на улице. Но к обеду я непременно вернусь. Счастливой поездки!

В метро Гюро некоторое время с удивлением разглядывала женщину, сидевшую напротив: лицо у неё было густо накрашено красной и коричневой краской, а брови и ресницы были очень чёрные. Потом взгляд Гюро упал на Тюлинькины пальцы: они сегодня были какие-то беспокойные и всё время шевелились. Наверно, Тюлинька волновалась, что едет туда, где проработала больше тридцати лет.

Тюлинька о чём-то задумалась, иногда она взглядывала на Гюро, их глаза встречались, и тогда они начинали мысленно разговаривать друг с другом, но вслух ни одна из них не произнесла ни слова.

Телеграф находился недалеко от метро. Тюлинька шла быстро и уверенно, она привыкла к большому городу, её не смущали, как маму, широкие шумные улицы и бесконечный поток автомобилей.

— Нам сюда, — сказала она и показала на большое тёмное здание. — Сюда, Гюро, я за свою жизнь входила много тысяч раз.

Они миновали сначала одну дверь, потом другую, поднялись на несколько ступенек и попали в огромный вестибюль, куда спускалась большая, широкая лестница. Её ступени были такие светлые и гладкие, что Гюро захотелось потрогать их рукой.

— Какая красивая лестница! — сказала она.

— Да, здание солидное, — согласилась Тюлинька. — Но нам с тобой надо сперва не наверх, а вниз, я покажу тебе наш гардероб.

Гюро никогда в жизни не слышала такого слова, и Тюлинька объяснила ей, что гардероб — это место, где служащие телеграфа оставляют свои пальто.

Гюро огляделась, но не увидела ни одного пальто, зато здесь было множество шкафчиков, не деревянных, а железных, с небольшими стальными дверцами. Все шкафчики были выкрашены в светло-голубой цвет и стояли вплотную друг к другу.

— Вот это мой шкафчик, — показала Тюлинька, — но ключа от него у меня теперь нет. Здесь я всегда вешала своё пальто и шляпу, здесь же стояли у меня и туфли для работы. Неприятно целый день сидеть в тёплых сапожках. Мы все здесь переобувались. Покупки, которые мы делали днём в городе, мы тоже оставляли в гардеробе, а вечером забирали домой. Так что, как видишь, гардероб — это очень важное место. А теперь пошли дальше, мы поднимемся на лифте.

Здесь был не один лифт, а сразу много, у них были толстые и блестящие дверцы, лифты были расположены так близко друг к другу, что казалось, будто они срослись боками.

Но Тюлинька знала точно, в какой лифт надо войти и на какую кнопку нажать.

— Сейчас будет зал, где я работала, — сказала она, и они вошли в огромный зал.

Там на выстроенных в ряд стульях сидело много-много людей. Они все разговаривали, но, к удивлению Гюро, не друг с другом, а как будто сами с собой или по телефону, хотя никакой трубки в руках у них не было. Выглядели они странно — на ушах у них были наушники, над головой висела изогнутая трубка, а перед ртом находился маленький шарик, в который они и говорили. Они нажимали на кнопки, вытаскивали или вставляли пробки, к которым были прикреплены длинные провода, и писали что-то на карточках. Но когда Гюро пригляделась, это оказались не слова, а только чёрточки.

Многие обрадовались, увидев Тюлиньку, и замахали ей руками, а одна женщина, которая была свободнее других, даже крикнула:

— Здравствуй, Тюлинька, как приятно тебя видеть! Ты уже успела стать бабушкой?

Женщины заулыбались и закивали Гюро.

— Нет, это моя подружка, — ответила Тюлинька. — А вот здесь я сидела, — шепнула она Гюро. — Вот на этом стуле. Можно, я покажу Гюро, как мы работаем, — попросила она у женщины, сидевшей теперь на её месте.

— Пожалуйста, я только закончу разговор, — сказала женщина.

Потом она встала, и Тюлинька прямо в пальто и шляпке села на её место. И хотя это выглядело смешно, потому что все остальные были без пальто и даже в передниках, Гюро сразу увидела, что Тюлиньку будто подменили. Она быстро и чётко произносила непонятные слова, поворачивала рычажки, писала на бумажке, вынимала и вставляла пробки, и Гюро видела, что делает она всё быстро и ловко.

Немного поработав, Тюлинька сдвинула шляпку на затылок и сказала:

— Ну вот, я всё и показала. Садись, пожалуйста. Мои туфли у тебя? — спросила она у другой телефонистки.

— Да, — ответила та. — Я их принесу тебе в буфет. Надеюсь, ты попьёшь с нами кофе?

— С удовольствием, — обрадовалась Тюлинька. — Гюро тоже, наверное, уже хочет есть.

Гюро кивнула, хотя гораздо больше ей хотелось смотреть, как работают телефонистки.

Тюлинька разговорилась с дежурной, сидевшей за письменным столом, а Гюро ходила и смотрела, как телефонистки помогают людям поговорить друг с другом. Здесь были не только женщины, были и молодые люди с бородками и без бородок. Они также ловко вставляли и вынимали пробки с длинными проводами и поворачивали рычажки.

— Раньше нас здесь было ещё больше, — сказала Тюлинька, — но теперь включили автоматические станции. Теперь человек прямо из дома может позвонить в любой уголок страны и даже за границу. Однако многим телефонистки ещё нужны. Нас иногда просят соединить с другим городом через час или два, если там никого нет дома, или спрашивают, сколько стоит междугородный разговор.