Может, он и вправду умер.

— Где знамение? — спрашивает Аарон, его порванное в клочья лицо вдруг меняется, и он испуганно озирается по сторонам.

Знамение?

Что еще за…

Ах да. Девочка.

Я тоже оглядываюсь. Ее нигде нет.

Аарон вертится из стороны в сторону и наконец слышит то же, что и я: хруст веток и удаляющиеся быстрые шаги, удаляющуюся от нас пустоту. Даже не взглянув на меня, Аарон бросается в погоню.

Я вдруг остаюсь один.

Вот так запросто, как бутто я вапще тут ни при чем.

Какой же идиотский день…

— Тодд? — Ко мне, прихрамывая, бежит Манчи.

— Я жив-здоров, дружок, — пытаюсь выговорить я сквозь кашель, хоть это и вранье. — Все отлично.

Прижавшись лбом к земле, я коекак дышу, кашляю и капаю везде слюной и рвотой.

В голову лезут всякие нехорошие мысли. Непрошеные мысли.

Может, на этом все и кончилось? Вот так запросто? Аарону явно нужна девчонка, что бы он там ни имел в виду под «знамением», верно? И городу нужна именно она — иначе б они не взбесились так из-за тишины в моем Шуме. Если Аарон и город ее получат, все кончится, правильно? Они оставят меня в покое, вернутся к своим делам и все станет как было. Да, девчонке не поздоровится, зато я смогу спасти Бена и Киллиана.

Может.

Это всего лишь мысли, понятно? Я за них не в ответе, они сами лезут.

Мысли о том, что всему этому может прийти конец.

— Конец, — повторяет за мной Манчи.

А потом я слышу жуткий-прежуткий вопль — разумеется, это поймали девчонку. А в следующий миг выбор уже сделан.

Вновь раздается крик, и я вскакиваю на ноги, не успев даже подумать. Я скидываю рюкзак и шатаюсь на бегу и кашляю и хватаю ртом воздух, но нож у меня в руке и я бегу.

Найти их очень просто. Аарон продирался сквозь заросли точно бык, оставляя за собой ревущий Шумный след, и тишина девчонки тоже никуда не пропала, я слышу эту тишину постоянно, даже когда сама девчонка кричит. Я бегу со всех сил, Манчи следует за мной по пятам, и уже через полминуты мы на месте, а я, умник, понятия не имею, что теперь делать. Аарон загнал девчонку в неглубокую лужу под деревом и прижал к стволу. Он держит ее за запястья, а она сопротивляется, дерется из последних сил, но лицо у нее такое перепуганное, что я сам едва ворочаю языком от ужаса.

— Пусти ее, — хриплю я.

Никто не слышит. Шум Аарона ревет так яростно, что он не услышал бы даже моего крика. ЗНАМЕНИЕ ГОСПОДНЕ и ПУТЬ СВЯТОГО и всякие картинки: девочка в церкви, девочка пьет вино и кусает облатку, девочка превращается в ангела.

Девочку приносят в жертву.

Аарон хватает обе ее руки одной своей, сдергивает себя ремень и начинает ее связывать. Девчонка пинает проповедника в то место, куда его укусил Манчи, и он отвешивает ей оплеуху.

— Пусти ее, — повторяю я уже громче.

— Пусти! — вторит Манчи, все еще прихрамывая и все еще вне себя от ярости. Какой же, черт побери, славный пес!

Я делаю шаг вперед. Аарон стоит ко мне спиной, как бутто ему вапще на меня плевать, как бутто он не видит во мне никакой угрозы.

— Отпусти ее! — ору я во всю глотку и тут же задыхаюсь от кашля. По-прежнему ноль эмоций. Ни Аарон, ни девчонка не обращают на меня внимания.

Придется мне это сделать. Придется, другого выхода нет. О боже о боже о боже о боже мне придется это сделать.

Я должен его убить.

Я замахиваюсь ножом.

Я замахиваюсь ножом на человека.

Аарон оборачивается — не резко, а как бутто его окликнули. Он видит меня перед собой видит занесенный нож, а я все стою как дурак и последний трус не в силах пошевелиться и он улыбается о боже вы не представляете как ужасно он улыбается этим изуродованным лицом.

— Шум тебя выдает, малыш, — говорит он, отпуская девчонку. Она так крепко связана и так избита, что даже не пытается убежать. Аарон шагает мне навстречу.

Я пячусь (заткнись, умоляю заткнись!).

— Мэр расстроится, когда узнает о твоей безвременной кончине, малыш Тодд, — говорит Аарон, делая еще шаг.

Я тоже делаю шаг назад, держа нож перед собой, хотя толку от него никакого.

— Но Богу не нужны трусы, верно, юноша?

Стремительно, как змея, его левая рука бьет по моей правой и вышибает нож. Аарон толкает меня в воду и я чувствую его колени на своей груди его руки опять стискивают мое горло только на сей раз моя голова под водой и все должно закончиться куда быстрей.

Я сопротивляюсь, но я проиграл. Я проиграл. У меня был шанс и я его упустил я проиграл я заслуживаю смерти сам виноват, но я всетаки борюсь я слаб, но я борюсь. А потом я чувствую что конец близок и сдаюсь…

Я проиграл.

Проиграл.

И вдруг моя рука нащупывает на дне лужи камень.

БАХ!!! Я бью Аарона камнем прямо в висок.

БАХ!!! Еще раз.

БАХ!!! И еще.

Он соскальзывает с меня и я поднимаю голову из воды я едва дышу, но все равно встаю и опять замахиваюсь камнем, но Аарон уже лежит неподвижно, лицо наполовину в воде наполовину снаружи и зубы скалятся сквозь дыру в щеке. Я пододвигаюсь к нему кашляя и плюясь, но он так и не двигается и почти целиком погрузился на дно лужи.

Мне как бутто раздавили горло, но я выблевываю воду и дышать становится легче.

— Тодд? Тодд? Тодд? — причитает Манчи и лижется и лает как маленький щенок. Я чешу его за ухом, потомушто сказать пока ничего не могу.

А потом мы оба чувствуем тишину и оборачиваемся. Над нами стоит девчонка со связанными руками.

Она сжимает в них нож.

Я на секунду обмираю, Манчи начинает рычать, но потом до меня доходит, что она задумала. Я делаю еще несколько вдохов, а потом встаю, беру у девчонки нож и разрезаю ремень, которым Аарон связал ее запястья. Обрывки падают на землю, и девчонка трет больные руки, все еще глядя на меня и ничего не говоря.

Она знает. Она знает, что я струсил.

Черт бы тебя побрал, думаю я про себя. Черт бы тебя побрал.

Она смотрит на нож. Потом на Аарона, лежащего в воде.

Он все еще дышит. Вода клокочет у него в горле с каждым вдохом, но он дышит.

Я хватаю нож. Девчонка смотрит на меня, на нож, на Аарона и снова на меня.

Неужели она меня просит? Просит это сделать?

Он лежит беззащитный, наверняка тонет.

А у меня в руках нож.

Я встаю на ноги, падаю — голова страшно кружится — и встаю снова. Шагаю к Аарону. Замахиваюсь ножом. Опять.