Хэтчард с любопытством дотронулся до лепестка огненной лилии. На ощупь он оказался мягким, как тонкий шелк, а яркостью напоминал восход солнца.

– Странно как-то. В смысле – дарить мужчине цветы.

– Как я уже сказал, ко всему привыкаешь.

– Мне никто никогда не дарил цветов.

– Перестань скулить, – усмехнулся Винсент. – Женись на ней и, возможно, тоже будешь получать цветы ко дню рождения. Как вчера прошел вечер?

– Сделка с Галвэем закреплена.

– Да, черт, это я знаю. Я спрашиваю: как у тебя дела с моей дочерью?

– Я не собираюсь посвящать тебя во все подробности моей личной жизни, Винсент. Но одно скажу: мне приходится действовать в тяжелых условиях. – Ты это о чем?

– Она считает, что я во многом слишком похож на тебя.

– Чепуха. Это она просто ищет лазейку. И кроме того, я ей нравлюсь.

Хэтчарду вспомнились дрожащие губы Джесси на своих губах и ее руки, обнимающие его шею.

– И я ей нравлюсь. Но она считает, что из меня хороший муж не получится. Говорит, что не желает выходить замуж за человека, для которого дела важнее, чем семья.

– Уж эти мне женщины. Не понимают, как много требуют от нас эти самые дела, и всегда хотят быть на первом месте в жизни мужчины. Можно подумать, такие компании, как «Бенедикт фастенерз», могут существовать сами по себе. Я считал, у Джесси больше здравого смысла.

– Боюсь, что здравый смысл не входит в число основных достоинств Джесси, – заметил Хэтчард.

Винсент нахмурился:

– С Джесси все в порядке. Черт, ты за ленчем сказал очень правильную вещь. Она по-настоящему преданный человек. В конечном итоге она всегда делает так, как лучше для семьи. Знаешь, в чем здесь дело? Ты все еще заставляешь ее нервничать. Это самое главное. Хочешь совет, Хэтч? Перестань ее нервировать.

– Совет от человека, имевшего двух жен и не удержавшего ни одной? Не требуется. Я уж как-нибудь сам разберусь. – Хэтчард убрал руку с алого лепестка и направился к двери.

Но, пока он шел в свой кабинет, слова Винсента звучали в его ушах. В конечном итоге она всегда делает так, как лучше для семьи. Хэтч кивнул. Именно на это он полагался.

– Ну и как прошло вчера это важное свидание? – поинтересовалась Элизабет, когда Джесси везла ее назад в школу.

– Я же говорила тебе, это не свидание, а деловой ужин. – Джесси направила свою маленькую красную «тойоту» на мост через озеро Вашингтон, начинавшийся на острове Мерсер. Она сохраняла серьезное выражение лица, делая вид, что слабое утреннее движение на дороге требует всего ее внимания. Но Элизабет этим обмануть было нельзя.

– Эй, Джесси, ведь это же я, твоя умная маленькая сестренка.

– Ты хочешь сказать, моя хитроумненькая сестренка?

Элизабет передернула плечами.

– Всему, что я умею и знаю, я выучилась у тебя.

– Не обвиняй меня в своих дурных манерах, они обычно – результат общения с плохими компаниями. Напомни мне, чтобы я получше пригляделась к твоим друзьям в школе.

Ты их сразу узнаешь. На них кожаные пиджаки и у всех булавки в ушах. Так как же прошло свидание, Джесси?

– Ну что тебе до этого?

– Ты что, шутишь? Все в семье беспокоятся. Мама говорит, ситуация очень деликатная. – Элизабет задумчиво разглядывала пейзаж. – Она говорит, что для всех было бы идеально, если бы ты вышла замуж за Хэтча.

– Ты можешь удивиться, Элизабет, но это недостаточная причина, чтобы выходить за него замуж. Да он и не делал мне предложения.

Элизабет поглядела на нее многозначительно:

– Мамы захотят узнать, как прошел вчерашний вечер.

– Догадываюсь, – сквозь зубы проговорила Джесси.

– И что ты им скажешь?

– Как можно меньше. Не их это дело. Элизабет нахмурилась:

– Но они-то думают иначе. Я слышала, как вчера Лилиан разговаривала с Гленной по телефону. Она сказала, что у всех «имущественный интерес» к вашим взаимоотношениям. Мне кажется, она употребила именно эти слова.

– А ты знаешь, что такое «имущественный интерес», Элизабет?

– Это когда дело касается денег? – предположила Элизабет.

– Вот именно. – Джесси мрачно уллыбнулась. – Если я выйду за Хэтча, компания останется в семье и будет иметь хорошую перспективу для расширения. Что, очевидно, является мечтой каждого. Включая самого Хэтча.

– Мамы говорят, что Хэтч в бизнесе настоящая акула и что он знает, как превратить компанию в гигант этой отрасли промышленности.

Джесси пожала плечами:

– Я не удивлюсь. Но я не хочу выходить замуж за акулу. Слишком зубаста.

Элизабет хихикнула:

– Так не давай ему себя съесть.

– Постараюсь.

– Джесси?

– Что?

– А что будет, если ты не выйдешь за него замуж?

Джесси поколебалась, но решила ответить честно.

– Папа может продать компанию, когда уйдет в отставку. Но я думаю, он никогда не уйдет в отставку. Он будет продолжать руководить ею так же, как делал это последние тридцать лет.

– Это плохо?

Джесси закусила нижнюю губу.

– Я так не думаю, но остальные считают, что плохо.

– Включая самого папу. Мне кажется, он здорово расстроится, если ты не выйдешь замуж за

Аэтча. Папe очень хочется, чтооы компания разрослась, верно? Он просто помешан на этом.

– Что такое? Ты что, тоже собираешься меня винить? Я не желаю, чтобы меня толкали на этот брак, Элизабет.

– Прости. – Элизабет немного помолчала. – Как ты думаешь, ты нравишься Хэтчу? Я хочу сказать, лично ты?

– Без скидки на бизнес? – Джесси вспомнила поцелуй в кухне прошлым вечером. Вспомнила ощущение приглушенного пламени и беспощадного самоконтроля. – Возможно, Элизабет. Но у Хэтча бизнес всегда на первом месте.

– Он последнее время постоянно тебя куда-нибудь приглашает, Джесси. И ему вовсе не обязательно было сегодня идти с нами. Мне кажется, он пошел, потому что ему действительно хотелось побыть с тобой.

– В данный момент я для Хэтча – первоочередная задача, сейчас я в центре его пристального внимания. После свадьбы это не продлится и пяти минут. И мы, возможно, проведем наш медовый месяц рядом с факсом и модемом, которые установят у кровати, чтобы он был в курсе всех дел в офисе. Слушай, а есть у тебя сегодня тренировка по футболу?

– Ага.

– Так я и думала. Не забудь намазаться кремом от загара.

– Ну, Джесси, я уже не маленькая. Не забуду.

– Прости. А что ты будешь делать после тренировки?