Девушка сидела на камне, гадая, как именно наставники собираются искать заплутавших овечек. Вряд ли будут прочесывать склоны…

Она сама не знала, почему сделала это. Проснулся ли древний инстинкт, предупредивший об опасности, или кто-то из молчаливых обитателей Асгарда решился спуститься вниз, чтобы помочь беспечному «птенцу».

А может, просто ухо различило едва слышный свист палки, рассекающей воздух.

Изнутри толкнул властный импульс: «Падай!» – и Альдис кувыркнулась с камня за долю секунды до того, как палка опустилась ей на затылок.

Дерево с треском встретило камень и сломалось в руках нападавшего. Девушка перекатилась вбок, единым движением, как учила наставница Нода, вскочила на ноги и заняла боевую стойку.

И тут же обмякла, едва не позабыв от обиды все, чему учили в академии.

– Гвен, ты что?! Ты разве не видела? Это же я, Альдис!

– Видела, – кивнула гальтка, с печальной миной рассматривая обломок палки в руке. – Защищайся!

– Какого йотуна! – Альдис еле уклонилась от удара обломком палки. – Ты на меня нападаешь?!

– Да. Почему нет?

Подруга взорвалась серией коротких яростных ударов.

Альдис уклонялась и отступала. Атаковать в ответ? Но это же Гвен!

От мучительного чувства обиды перехватывало горло.

– Почему? – наконец выдавила она из себя, чудом избежав очередного удара. – Я думала, мы друзья.

Гальтка остановилась и отшвырнула теперь скорее бесполезный обломок. Она тяжело дышала. Грязная, местами порванная одежда, уже затянувшаяся царапина на лбу и здоровенный кровоподтек под глазом – все это говорило, что подруга не теряла времени даром.

– Разумеется, мы друзья, – пропыхтела она. – До начала испытания и после окончания испытания. А сейчас мы противники и соперники.

От этих слов обида никуда не делась. Змеей залезла в душу, вцепилась зубами и отравила все воспоминания.

– Это ты называешь дружбой?! – Альдис впервые решилась атаковать: от простого и жесткого пинка Гвен ушла легко, почти играючи.

– Да! – Сокурсница отвечала на выдохе, отбивая атаки. – Это. Уважение. Не. Играй. В. Поддавки.

– Хорошее уважение – палкой по голове. – Контратака Гвен была не менее яростной, девушке пришлось уйти в глухую защиту.

С минуту они обменивались ударами. Потом остановились, изучая друг друга.

Каждая из противниц хорошо, может, даже слишком хорошо знала манеру боя и слабые стороны другой. Наставница Нода не раз ставила их в пару на занятиях, да и после уроков Гвен частенько предлагала отработать вместе полученный материал.

Альдис сильнее и быстрее, но Гвен гораздо лучше владеет тактикой и умеет пользоваться подручными средствами.

Но Альдис сегодня почти не дралась, значит, меньше устала. Если вымотать гальтку окончательно, можно будет завершить все несколькими ударами.

Гвендолен смотрела, прищурившись, и, наверное, тоже мысленно делала какие-то выводы.

Она шагнула раз, другой, огибая Альдис посолонь по большой дуге. Девушка повернулась, настороженно наблюдая за гальткой. Даже измотанная в боях, Гвен остается опасным и непредсказуемым противником.

Чего хочет гальтка? Она ждет, что Альдис ее атакует? Значит, надо не атаковать, подождать. Вечная беда Альдис – ей никогда не хватает терпения в сложных поединках. Наставница Нода, да и Такаси говорили это не раз…

– Знаешь, я тебя видела сегодня утром! – крикнула ей Альдис, чтобы отвлечь. – Ты выламывала палку. Я могла напасть, но прошла мимо.

– Мне жаль.

– Жаль?

– Это показывает, как мало ты уважаешь меня как противника.

– Что?

Она никогда не думала, что ситуацию можно рассматривать и так.

– Слушай, бесстрашная дочь эрлов, что за каша у тебя в голове? Ты считаешь, что командиром должен обязательно быть тот, кого ты любишь, а друзьям надо поддаваться, чтобы они не обижались?

– Нет, я…

– Покажи все, на что способна!

Гальтка скользнула вбок, ударила кулаком под ложечку. Удар получился мягким и не опасным – Альдис вовремя успела закрыться. В ответ она пнула Гвен под лодыжку и, что удивительно, попала.

Правая нога гальтки поехала в сторону. Альдис добавила еще парочку ударов. Сейчас цель – сбить противника с ног, а там как получится.

Гвен упала на четвереньки. Жестокая техника боя, которую давали наставники, диктовала: пнуть в живот, дать по шее, взять в болевой захват, наконец.

Но было жалко. Это же Гвен!

Она ждала. Гвен, пошатываясь, начала подниматься. Подойти бы и добить, но девушка медлила.

А потом гальтка изысканно выругалась и вскочила так, словно и не собиралась падать. До курсантки запоздало дошло: все, начиная с первого удара, было трюком из тех, которые подруга обожала применять на спаррингах. Напади Альдис на якобы «беззащитную» сокурсницу, и ей несдобровать.

– Дело в том, что я не верю.

– Во что не веришь?

– Не верю, что все это необходимо. Ладно бы занятия, учеба. Что покажет это испытание? Кто лучше умеет бить в спину?

– Да, жаль, наставники у тебя не спросили, как лучше нас учить, – насмешливо протянула гальтка. – Ты бы им все объяснила.

Подобные ехидные подначки были в стиле Гвен, обычно на них никто не обижался. Как ни крути, рыжая насмешница чаще била в цель, чем промахивалась.

Обычно не обижалась и Альдис. Но сейчас слова гальтки ее задели, и очень сильно.

Она представила себе, что рядом не Гвен. И не подруга. Просто злобная, незнакомая девчонка, которая хочет отобрать у Альдис заслуженные баллы.

И все стало легко. Бить в полную силу. Пользоваться чужими ошибками. Постоянно двигаться, изматывая и без того уставшего врага. Не давать шансов. Не отвечать на вопросы. Не вступать в споры и разговоры, во время которых противник отдыхает.

Атака. Уклонение. Снова атака. Прыжок. Удар.

Поверженная противница лежала на животе. Альдис, полуприсев над ней, держала правую руку гальтки в болевом захвате. Левую ладонь придавливало к земле колено. Просто так, на всякий случай.

– Я не хочу тебя обыскивать – это унизительно. Отдай кулон, и мы расстанемся.

Вместо ответа гальтка наклонила, а потом резко откинула назад голову.

Было больно. Было неожиданно очень больно. Опешив, Альдис чуть не выпустила пленницу. Потом опомнилась, вывернула руку в суставе до предела.

Ярко-алые пятна падали на спину гальтки.

Нос хрустнул во время удара? Или показалось?

Как трудно, оказывается, вырубить человека, если не хочешь причинять ему серьезного вреда. Бить Гвендолен по голове – страшно. Душить тоже. А сидеть так вечно – невозможно.