Тревис посмотрел на зажатый в руке револьвер. Минуту назад он казался ему тяжелым и неудобным. Теперь же идеально лежал в ладони, и Тревис понимал, как хорошо сбалансировано оружие. Уверенным движением он поднял револьвер, прицелился и выстрелил. Консервная банка взлетела а воздух. Он расстрелял все патроны. И всякий раз пробитая пулей консервная банка отлетала в сторону. Тревис опустил пистолет и посмотрел в изумленные глаза шерифа.

– Мы не те, за кого вы нас принимаете, – ответил он.

И они рассказали Тэннеру, что Лирит и Дарж пришли из другого мира, а Тревис из будущего, что за ними последовал маг. Когда они закончили, Тэннер некоторое время молча смотрел на пробитые пулями консервные банки. Наконец он кивнул:

– Моди права. Может быть, вы и в самом деле Тайлер Кейн.

Тревис сжал рукоять револьвера.

Лирит бросила беспокойный взгляд на Тэннера. Лицо шерифа посерело.

– Нам пора возвращаться.

– Я приведу лошадей, – сказал Дарж.

Обратно они ехали молча и к полудню вернулись в «Голубой колокольчик». Тэннер и Лирит соскочили с лошадей, и Дарж уже собрался отвести их в конюшню, когда дверь пансиона неожиданно распахнулась, и на крыльце появилась запыхавшаяся Моди.

– Слава Богу, вы вернулись!

Казалось, Тэннер забыл об усталости. Он взбежал по ступенькам и взял ее за руку.

– Моди, что случилось?

– Это… – Она раскашлялась. Тэннер обнимал ее за плечи, пока приступ не прошел. – Мистер Барретт.

– Что с ним? – спросила Лирит. – Лорд Барретт наконец пришел в себя?

– Нет, – тихо ответила Моди. – Он умер.

Они похоронили Барретта на следующий день.

Солнце уже давно взошло, когда Дарж привел к пансиону фургон из конюшни и отвез их на холм, где располагалось кладбище Касл-Сити. Когда они остановились, к фургону подошел человек в черном костюме. На мгновение Тревису показалось, что перед ним брат Сай.

Он ошибся. Гробовщик был не старше Тревиса, его лицо и костюм покрывала пыль. Тэннер что-то спросил у него, и гробовщик показал в сторону противоположного края кладбища. Дарж помог Моди вылезти из фургона и пошел рядом с ней, придерживая под руку.

Тэннер вежливо предложил руку Лирит, но Тревис заметил, что шериф опирается на свою спутницу. Последними шли Тревис и Джек, они несли полевые цветы, которые утром собрала Лирит. Тревис, Дарж и Тэннер надели свои лучшие рубашки, а Лирит облачилась в серое платье, гармонировавшее с костюмом Джека. Моди оделась во все черное.

– У него нет жены, которая могла бы его оплакать, – проговорила она, когда они собирались на похороны. – Значит, это должна сделать я.

Они нашли наскоро выкопанную могилу на дальнем краю кладбища. Рядом лежал сосновый гроб. Единственным памятником служил простой крест.

– Найлс, – сказала Моди, вытирая слезы со щеки. – Мне будет не хватать вашего голоса.

Тэннер положил руку ей на плечо, и она прижалась к его груди.

– Почему он умер? – спросил Тревис у Лирит после того, как она осмотрела тело Барретта.

– Он получил слишком серьезные ранения, – устало ответила Лирит. – Жаль, что с нами нет Грейс – возможно, она бы сумела ему помочь, но мне кажется, что он умер от потери крови – рана на голове так и не затянулась.

Аневризм, вызванный ударами по голове, подумал Тревис.

– Но ты же говорила, что он приходит в себя.

– Нет. Я сказала, что он пытается и что он сильный человек. Но иногда… – голос Лирит пресекся, – …иногда этого бывает недостаточно.

А как насчет него самого? Хватит ли у него сил и мужества сделать все, что необходимо? Прошлым вечером в «Шахтном стволе» он слышал разговоры, из которых следовало, что их план удался. Все в Касл-Сити знали, что Тайлер Кейн вызвал на дуэль лидера «Похода за Чистоту» и что карты будут открыты сегодня, в пятницу вечером, в «Баре Эль Ранчо».

Локк не мог не знать о слухах. Но известен ли ему их источник? Не раз Тревис смотрел на крутящиеся двери салуна, ожидая появления Лайонела Джентри и Юджина Эллиса или даже самого Аарона Локка. Но никто из них так и не показался. Они – как и Тревис – ждали наступления вечера.

– Где проповедник? – спросила Моди, оглядывая кладбище.

Хороший вопрос, подумал Тревис. Где брат Сай? Впрочем, у Тревиса зародилось подозрение, что он больше не увидит брата Сая – во всяком случае, в этом столетии.

– Наверное, здесь нет проповедника, – ответил Тревис.

– Тогда нам придется самим произнести молитву, – сказала Лирит.

Все по очереди рассказали, как познакомились с Найлсом Барреттом, и поделились воспоминаниями о нем: о его сардоническом смехе, умном взгляде и о том, как он хотел основать газету в Касл-Сити, которая могла бы соперничать с «Вестником».

– Жаль, что мне не удалось познакомиться с этим парнем, – с огорчением проговорил Джек. – Похоже, он был единственным цивилизованным человеком в Касл-Сити.

Когда все сказали положенные слова, Тревис разложил цветы на крышке гроба. Моди улыбнулась, по ее щекам вновь покатились слезы.

– Он направился на встречу со своим лейтенантом. Кажется, я вам о нем не рассказывала, мисс Лили. Прошлой осенью Найлс узнал о его смерти – более чем через год после того, как корабль, на котором находился лейтенант, затонул у берегов Австралии. Но теперь они рядом. Не правда ли? – Ее улыбка исчезла, и она посмотрела на Тэннера. – Правда, Барт?

Тэннер взял ее руку в свои ладони.

– Навсегда, Моди.

Он обнял ее за плечи, и они медленно двинулись обратно к фургону. Остальные последовали за ними.

День получился долгим и знойным. Никому не хотелось есть, но Лиза сделала лимонад, истратив последний лед из погреба. Тэннер ушел отдохнуть в свою комнату, но Моди не могла сидеть спокойно. Она переходила из одной комнаты в другую, вытирала пыль, переставляла вещи с места на место, пока у нее не начался приступ кашля.

– Пожалуйста, мадам, – сказал Джек, когда кашель прошел, – составьте мне компанию в гостиной.

Моди промокнула губы платочком.

– Сомневаюсь, что вам будет весело в моей компании, мистер Грейстоун, но я посижу с вами, если хотите.

Тревис бросил на Джека благодарный взгляд. Оставшуюся часть дня он просидел на крыльце вместе с Лирит и Даржем. Они почти не разговаривали, но Тревис знал, что они думают об одном и том же. Сумеют ли они спасти Сарета? Затем, когда длинные тени легли на улицу Гранта, дверь заскрипела и на крыльцо вышел Тэннер.

– Пора, – сказал он.

Тревис поднялся наверх, пристегнул пояс с револьвером и надел черную шляпу. После чего пришел черед очков в проволочной оправе. Мир вокруг стал каким-то странным, не размытым и искаженным, а наоборот, слишком четким. Тревис посмотрел на себя в зеркало, а потом спустился вниз, чтобы попрощаться.