Увидев в самом большом подземном зале множество сложенных штабелями пивных бочек, Г. О. предложил:

– А почему бы нам не поиграть в «повелителя замка»?[115]

Мы так и сделали. Игра вышла недурной, очень даже необычной. Правда, Денни умудрился свалиться за штабель, но не сломал ни одной конечности.

– Ничего страшного! – успокоил он в ответ на наши тревожные вопросы. – Я совершенно не пострадал, а вот стена здесь на ощупь мягкая. То есть, конечно, не совсем мягкая, но не царапает руку, как камень. Значит, возможно, тут есть дверь в какое-то тайное помещение или куда-то ещё.

– Узнаю доброго старого Дентиста! – поощрительно воскликнул Освальд, всегда горячо одобрявший интересные идеи Денни. Ведь именно под нашим благотворным влиянием юный Фоулкс убедился, сколь глупо и пагубно быть ручной белой мышкой.

– Вполне может так оказаться! – проорал он опять из-за штабеля. – Только бочки эти тяжёлые, как свинец. Их очень трудно отодвигать.

– А если нам попытаться проникнуть туда каким-то другим путём? – предложила Элис. – Должен же существовать подземный проход? И полагаю, он есть. Просто мы с вами о нём не знаем.

У Освальда есть особая географическая шишка на голове[116]. И он сказал:

– Эй, а ведь в том дальнем подвале, что расположен ровно под столовой, как мы вычислили, стена не совсем доходит до потолка. Я мог бы протиснуться в просвет между стеной и потолком. Похоже, за ним и спрятано то, о чём говорит Дентист.

– Сперва вытащите меня! Ну пожалуйста! Вытащите меня. Я хочу пойти с вами! – взмолился Дентист из своего бочечного плена в невидимых нам краях возле загадочной двери.

Ну, мы и вытащили его. Для этого Освальду пришлось лечь животом вниз на самую верхнюю бочку и вытянуть руки к Дентисту, который, ухватившись за них, выкарабкался из ловушки, пока остальные держали за ноги законного представителя славного рода Бэстейблов, каковым, конечно же, по праву старшего сына является Освальд, в отсутствие отца.

– Пошли, что ли? И живо гони мне всё то, что у тебя осталось ещё от спичек, – потребовал Освальд у Денни, едва тот возник перед нами, чёрный от пыли и облепленный паутиной.

Остальные согласились остаться и постоять у бочек, чтобы ответить на стук в дверь, если мы когда-нибудь до неё доберёмся.

– Смею предположить, нас по пути, возможно, подстерегает героическая гибель, – с надеждой проговорил Освальд.

Мы двинулись в путь и вскоре благодаря географической шишке Освальда легко обнаружили следующий подвал, который выходил прямо в ров. Должно быть, в Средние века там хранились лодки.

Денни подставил Освальду спину, и тот взобрался на стену, а затем, развернувшись, втащил туда своего неопытного, но быстро всё схватывающего последователя. Стена и впрямь не совсем доходила до потолка.

– Похоже на угольную шахту, – сказал Денни, передвигаясь ползком на локтях и коленях по поверхности, колкой, как гравий. – Только вот у нас нет ни кирки, ни лопаты. И ни одной безопасной шахтёрской лампы конструкции сэра Хамфри Дэви, – с грустью добавил он.

– От этой лампы здесь всё равно не было бы никакого толку, – принялся объяснять ему Освальд. – Она ведь создана для шахт, где скапливаются легковоспламеняющиеся газы и угольная пыль, а здесь ни того ни другого нет.

– Правильно, – согласился Денни. – Пыль здесь самая обыкновенная.

– Ну вот и двигайся, – поторопил его Освальд, и они проползли на своих многострадальных животах ещё немного вперёд.

– Славное приключение, правда? – осведомился немного запыхавшийся Дентист, когда юные исследователи проползли ещё несколько ярдов по шероховатой пыли.

– Да, – подбадривая его, откликнулся Освальд. – И ведь честь открытия принадлежит тебе, – отметил он, проявив похвальные объективность и справедливость, весьма редкие для его сверстников. – Надеюсь только, мы не обнаружим за дверью, когда доползём до неё, заплесневелый скелет заживо погребённого. Да шевелись, шевелись ты! Чего замер? – очень по-доброму подогнал он Дентиста.

– Мне паутина в рот попала, – прохрипел тот, продолжив, хоть и медленнее, продвигаться вперёд.

Освальд, с обычной своей бесстрашной осторожностью, полз первым, время от времени останавливаясь, чтобы зажечь новую спичку. Вокруг-то стояла кромешная тьма, и отважный предводитель рисковал каждый миг либо ухнуть в колодец, либо расквасить неустрашимый свой нос о какое-нибудь невидимое препятствие.

– Тебе-то хорошо, – заметил он Денни после того, как случайно лягнул своего последователя в глаз. – Ты защищён от всего, кроме моих ботинок. Да и они если и причинят тебе неудобство, то лишь по ошибке. Такое вообще не в счёт. А я вот могу угодить в ловушку, которая подстерегает здесь незваных гостей уже множество лет.

– Пожалуй, мне стоит немного поотстать от тебя, – принял решение Дентист. – Спасибо тебе. Ты, кажется, всё же пока не вышиб мне глаз.

И они поползли дальше, мужественно преодолевая всё те же упомянутые мною трудности. Зажигая очередную спичку, Освальд не проявил достаточной осмотрительности, и руки его, перемещавшие тело совместно с коленями, внезапно, как падающая с неба звезда, провалились в тёмную пустоту. Лишь грудь, затормозившая на краю лаза, помешала ему ухнуть вниз целиком.

– Стой! – рявкнул он, как только восстановил дыхание.

Но, увы, было слишком поздно. Нос Дентиста, опередив упреждающий рёв, воткнулся в каблук ботинка отважного лидера. И Освальд, не чувствуя за собой вины, очень по-дружески произнёс:

– Если ты сможешь хоть полминуты не таранить носом мои ботинки, мне, вероятно, удастся зажечь спичку.

Чиркнув спичкой, он разглядел в мерцании тусклого пламени разверзшуюся внизу пропасть. Она оказалась совсем не глубокой. Всего в человеческий рост.

Освальд развернулся, повис на руках, с бесстрашной стремительностью спрыгнул туда, нимало не пострадав, а затем помог то же самое сделать Денни. И разумеется, угловатое нечто, на которое тот по чистой случайности приземлился, не могло причинить ему такой боли, как он говорил.

Свет фонаря, а точнее, ещё одной спички открыл взорам двух отважных и пылких юношей много всего любопытного, покрытого пылью веков и поражающего необычными формами. Жаль, спичка погасла раньше, чем мы смогли разглядеть, что именно собой представляют наши находки.

Следующая спичка оказалась предпоследней. Денни мог бы расстроиться, но не Освальд. Он зажёг её, торопливо огляделся и увидел выход.

– Дверь вон там, – бодрым тоном указал он нужное направление своему лейтенанту. – Постучи по ней, глупый! Она за той штукой, которая выглядит как chevaux de frise[117].

Денни никогда не был в Вулидже[118], где есть мемориал с этой штукой, и пока Освальд объяснял, что такое chevaux de frize, спичка прожгла ему пальцы чуть не до костей. В итоге он сам на