И рядом со мной по траве шел человек. Или - вампир. Не знаю. Может, это просто бы-ла моя мечта об идеальном мужчине?

Тень Даниэля уходила все дальше и дальше. Я знала, что так будет. И он - знал. Знал, когда передавал мне свой дар. Рано или поздно я стану сильной, как на его рисунке - и тогда найду в себе силы простить и отпустить его. Теперь уже навсегда. Чтобы он смог родиться заново. Как и все мы в великой спирали жизни. А пока человек, которому я не могла посмотреть в лицо, шел рядом со мной. Просто - шел. Ничего не говоря, ничего не делая. Просто иногда срывая одуванчики и отдавая мне, чтобы я вплела их в венок. И его руки - тонкие, изящные, с длинными чувственными пальцами, с золотистой кожей, были подозрительно похожи на руки Мечислава. Но самого вампира там не было. Это был мой сон. Не наведенный. Не провал в транс. Просто - становление чего-то важного внутри меня. И я была спокойна. Впервые за эти страшные полгода.

Мне хотелось, чтобы мой сон длился вечно.

Но - меня разбудили.

- Пушистик... проснись, девочка...

Голос, мягкий и обволакивающий, казался продолжением моего сна, а сон - продол-жением голоса...

Я с трудом открыла глаза - и оказалось нос к носу с Мечиславом.

Видимо, спросонок я плохо соображала. Потому что сделала вовсе уж неправильную вещь.

Я медленно подняла руку и коснулась пальцем брови вампира, чуть пригладила ее, кос-нулась щеки, обвела кончиком пальца губы... вампир застыл от такого приема, как соля-ной столб.

- Ты мне снился. А сейчас я - сплю?

- Да, - шепнул Мечислав. Наклонился - и поцеловал меня. Легонько-легонько, чуть ка-саясь моих губ, как будто боялся сделать резкое движение. Я мурлыкнула - и ответила на поцелуй. И только минут через пять осознала, что происходит. Мечислав, в отличие от меня, не терял времени даром. Он сидел рядом со мной, так, что я облокачивалась на него спиной, целовал мою шею, а руки легонько ласкали мою грудь. Поглаживали, чуть сжимали, словно пробуя на вес, скользили по платью, рисуя замысловатые узоры...

- Нет!!!

Я взлетела с дивана, как подорванная. Вампир даже и не подумал меня удерживать.

- В чем дело, пушистик?

И опять было что-то неправильное в его голосе. Он по-прежнему оставался таким же приятным, завораживающим, очень... возбуждающим. И в то же время - неправильность была в интонациях. Чувствовалось, что сейчас вампир не собирается меня соблазнять, а просто интересуется, что он сделал не так, что вообще не так.

Я замотала головой.

- Мне не надо было этого делать. Но я так расслабилась...

- Я же не кричал, что меня насилуют, - пошутил Мечислав, откидываясь на спинку ди-вана. - Так что я в любое время в твоем распоряжении. Только не сегодня, ладно?

И тут я поняла, в чем дело.

Мечислав просто устал. Как собака. Ему сейчас не то, что не до секса - с дивана не сва-литься бы. А заигрывания со мной, его реакция на мою выходку сейчас - это так, по при-вычке.

Слишком уж много всего навалилось.

Я-то многого не понимаю, не осознаю, не знаю. Мне вообще сложно представить, ка-кое пугало для вампиров - их Совет. Хотя поглядев на Альфонса с Олежеком, начина-ешь понимать инквизиторов. А Мечислав все знал с самого начала. И боялся. И был в ди-ком напряжении. Поэтому и на мне сорвался. Ну, тогда, когда подумал, что я спала с Сережей.

Жаль мальчика. Вот уж кто пострадал ни за грош ломанный. Всего-то за пару визитов к понравившейся девушке. Но кто же мог знать, что все будет - так? Что беднягу исполь-зуют, чтобы выманить меня из дома, а потом убьют?!

Я.

Я должна была знать. Или хотя бы думать головой, а не... злостью на вампира. Тоже, нашла противовес! Одним словом, если бы я - не, то Сережа был бы жив.

Будет мне хороший урок на будущее. Если с кем-то связываться (ага, так Мечислав мне и дал. А потом догнал и добавил!) надо, чтобы этот кто-то все обо мне знал. То есть - либо вампиры либо оборотни. Либо - ИПФ. Если уж меня так перемкнет, что я захочу уйти в монастырь.

И еще надо, чтобы этот кто-то мог о себе позаботиться. А не был овцой на бойне.

А я сейчас почти такая же овца. Только с меня выгоднее стричь шерсть, а не резать. А ведь Мечислав это понимал лучше меня.

Он-то знал, кто бы не победил, я буду ценной собственностью. Но даже с вазой эпохи Мин можно обращаться по-разному. Можно - поставить под стекло и раз в год показы-вать гостям. А можно использовать вместо плевательницы.

А что я могу сделать, чтобы со мной так не поступили?

Да только одно. Тесно сотрудничать с Мечиславом и учиться использовать свою силу. Чтобы накрутить хвост любому, невежливо глянувшему в мою сторону. Вот!

Кстати, о силе...

- что с Кларой?

- Мы решили дать ей пожить до завтрашнего вечера. А ночью - все. Ты сможешь прие-хать сюда завтра, часам к двенадцати?

- Ночи?

- Ночи.

- смогу.

- Это хорошо. И еще, сделай одолжение займись Славкой.

И только теперь я поняла, что даже ни разу не вспомнила о брате.

Свинюка эгоистичная, что тут еще скажешь. Хотя... в оправдание... он-то обо мне де-вять лет не вспоминал, даже больше.

- Он жив?

- Да. Он попытался задержать свою подругу, когда та уходила тебя убивать. За что и поплатился сломанной шеей.

- Парализован на всю оставшуюся? Ладно, хоспис я ему оплачу - решила я. - Дед опла-тит.

- Юля, - закатил невероятно зеленые глаза Мечислав, - он же оборотень! Любые физиче-ские повреждения он может залечить в течение трех суток.

- Ладно. А от меня тогда что надо?

- Вадим успел ему рассказать, что он наворотил. Твой братик сейчас в раскаянии и про-сти тебя зайти.

- может, просто передадим ему набор для харакири?

- Передашь лично, - отрезал Мечислав. - Доставить тебе кусунгобу?

- Че-го?

- ритуальный кинжал - прямой тонкий кинжал с клинком примерно см длиной. Он же ёроидоси и мэ-тэдзаси.

- предпоследнее слово повтори плиззз. Я и не знала, что японцы умеют ТАК красиво материться.

- Юля!

Мечислав вздохнул так что даже у меня на миг проснулась совесть.

- иди к брату. Там тебя ждет Леонид, попросишь отвезти тебя домой, ага?

- До завтра?

- До завтра. А я пошел спать.

* * *

Я тоже пошла. В бокс номер пять.

Славка был там. Лежал на кровати с самым трагическим видом. Так же наверно и я вы-глядела после смерти Даниэля. Рядом сидел Лёнька и что-то ему втолковывал.