Слишком много надо успеть. Понесут, растрясут рану, он может не выдержать, а времени терять нельзя. Не ему — фок Варзов, хотя ему тоже… Сперва совет, потом — письма. Рудольфу, Ойгену, сестре… Надо хотя бы сейчас… И не забыть про Валентина. Как это трудно — отмыться, если не плачешь и не каешься. Почему визги слышат и слушают, а дел не видят? Даже лучшие не видят, но Рудольф объяснит молодняку, кто есть кто. Не прикажет считать своим — убедит, он умеет…

Проклятье, смыть отцовское клеймо тяжелей, чем собственное. Войны и той мало, тут только время и поможет, но губить из-за этого молодость? Валентин и так не жил после брата. И не живет…

— Мой генерал.

Гирке и Придд. Легок на помине…

— Граф, благодарю вас… за своевременную атаку. Не думал, что вы решитесь калечить лошадей.

— Я всего лишь выполнил приказ.

Приказ? Чей? Ясно, не Карсфорна и не Ансела. Джордж бы просто не успел — «лиловые» ударили с опережением…

Гирке заслонил молодой полковник.

— Мой генерал, я передал ваш приказ на случай неожиданности на переправе, — отчеканил он. На красивой физиономии стыло то же упрямство, что зимой на берегу реки. Да, мальчик, ты умеешь рисковать… Погнал в бой своих и спас все дело. Говорят, сын походит на отца. Вранье. Полковники походят на своих генералов и маршалов. На тех, в кого верят. На тех, кто верит им. Алва поверил Придду. Правильно сделал…

— Выпей. — Это уже Джордж. — Тебе надо.

— Выпью, когда поговорим. Все здесь?

— Да.

3

Берк, Ансел, Лецке, Карсфорн, Гирке, Придд… Останься ты на ногах, ты бы решил так же. Останься ты на ногах, приказ бы не обсуждался, но раненый генерал… не будем врать хотя бы себе — смертельно раненный — в убедительности теряет. И изрядно.

— Господа. — Ну и голосок: не то кошка драная, не то чайка. — Как мы сегодня видели… дриксы тоже умеют удивлять. Достаточно неприятная неожиданность… не правда ли? Чтобы избежать неожиданностей… еще более неприятных… Корпус покинет Печальный язык и отправится спешным маршем… на соединение с основными силами.

Здесь в помощь Рёдеру остается Берк и три эскадрона… Два драгунских и один легкоконный… Командовать обороной переправы по-прежнему буду я. На время марша, вплоть до соединения с основными силами… корпусом командует генерал Ансел. Начальником штаба остается Карсфорн. Самочинное возвращение в форт исключается… Вам понятен приказ?

Смотрят друг на друга и на пока еще не тело. Растерянно так смотрят. Жаль, не видно всех лиц, но Гэвин станет спорить. И Джордж станет, а это хуже. Вот тебе и последний бой, господин командующий. Со своими и за своих.

— Господин генерал, разрешите напомнить… — Карсфорн. Если б не пуля, первым бы взвился Ансел, но перечить раненому трудно. Особенно зная рану, а Джордж ее знает. Один из всех.

— Напоминайте, Карсфорн.

— Господин генерал, у нас имеется четкий приказ маршала Запада. Мы не можем оставлять переправу без должной защиты. Особенно сейчас, когда дриксы показали серьезность своих намерений.

— Кто-нибудь еще так считает?

Молчат. Значит, все согласны или, наоборот, не согласны. Вопрос, с какой стороны считать…

— Джордж, давай твое питье. — Горло пересохло, а говорить придется много. Попробуй-ка объясни то, что сам понял не до конца, да и то в полубреду, но они уйдут, раздери их кошки! Если ты годен хоть на что-то, уйдут.

— Спасибо, Джордж. — Вино… Теперь, чего доброго, решат, что он не только ранен, но и пьян. — Господа, сегодня утром вернулся разведчик. Карсфорн и Рёдер при необходимости сообщат подробности… Баваар и его люди обнаружили след от большого… от очень большого обоза в крайне неожиданном для нас месте…

Это имеет смысл, только если обоз идет вслед за армией… Или впереди нее. Значит, дриксы переправляются через Штарбах и упираются в Хербсте… Для чего? Только для того, чтобы ее форсировать. Больше им в тех местах делать нечего… Сюрприз, подготовленный для всей Западной армии, будет… несколько больше доставшихся нам фашин и пушек… Боюсь, Бруно уже на нашем берегу. Причем там, где мы его не ждали и не ждем… Слишком близко к армии фок Варзов… А она сейчас на марше.

— Это… — Джордж мучительно подбирал слова. — Это… Леворукий знает что такое! Нужно срочно послать разведку и убедиться…

— Делать вывод по каким-то следам несерьезно…

— Я знаю эти места. Двойная переправа через Штарбах и Хербсте — это невозможно…

— Тем более для Бруно…

— Я не вижу достаточных оснований для нарушения приказа. Конечно, маршала Запада следует уведомить немедленно…

— Заодно можно выслать разъезды…

Как сговорились, а голова опять кружится. Вино или рана? Проклятье, им не объяснить, а заставить… Получится ли у тебя заставить? И говори четко. Коротко говори, на длинные фразы тебя не хватает.

— Хватит, господа. Обоз прошел несколько дней назад. С проверкой мы опоздали. О том, что берега там неудобные… что никто и никогда там не переправлялся, я наслышан. Ну и что? Вспомните ту же Ренкваху… Или Хайнриха… «Медведь» преизрядно удивил Рокслея. Почему бы Бруно не удивить нас? Если фельдмаршал за зиму все рассчитал и подготовил… у него не только фашины найдутся. У него будут и наплавные мосты хоть в две тысячи бье. Все, что дриксам нужно… это дотащить их до воды. И еще чтобы мы поверили в Павсания…

— Павсания? — На лице Ансела сочувствие мешалось с облегчением. — Ты, наверное, хотел сказать…

— Я сказал, что хотел, генерал. Спросите на досуге герцога Придда. Он объяснит. Господа, надеюсь, я рассеял ваши сомнения. Исполняйте.

— Господин генерал… — Карсфорн с опущенными глазами… Странное зрелище и красноречивое. — Господин генерал, я вынужден заметить…

— Господин генерал, вверенный мне полк будет готов к выступлению через три часа.

— Благодарю вас, Гирке! Ансел, Лецке, когда будете готовы вы?

Боль внизу живота, словно бы исчезнувшая нога — не думать! Есть дела поважнее… Кровь остановилась, значит, не сегодня. Дня три или неделя. Это если очень повезет или, наоборот, не повезет, но ошибся ли он… Ошибся ли хоть кто-нибудь? Он еще успеет узнать.

— Ансел, Лецке, я жду ответа.

— Господин генерал, мы уложимся в то же время, что и полковник Гирке.

1

Это сделать нужно. Необходимо. Ричард повторял это себе пятый день кряду. Юноша отпирал дверь в домовую церковь, трогал цветы, менял догоревшие свечи, целовал незабудки возле ног своей святой и уходил, даже не тронув лежавшую на старом плаще реликвию. Нет, он понимал, что сделка после гибели сюзерена становится бессмысленной, но Рамиро предложил обмен, и Ричард согласился. Отец бы его понял, но больше никто. Иноходец не верит снам, он отмахнулся даже от нохских призраков, а эр Август не поверит в невиновность Предателя. Между Ветром и Скалами лежит ошибка, а не подлость, но это еще предстоит доказать. Правда о находке в гробнице загладит и ложь Альдо о шкатулке. Катари не зря кричала о браслете — он наверняка был на руке мертвой Октавии или в гробнице Франциска, иначе зачем бы Левию понадобились кости обоих?