Кинг подумал, что исполнение этого пункта затруднений у него не вызовет.

— Мне следовало спросить, как вы поживаете, но и без вопросов понятно, что не очень.

Эдди пожал плечами:

— Все не так плохо. Главное, придерживаться базового правила — убей, если не хочешь, чтобы убили тебя. Как видите, я пока еще жив и сижу перед вами. — Бэттл с любопытством посмотрел на посетителя. — Вот уж не думал, что увижу вас снова.

— У меня к вам несколько вопросов. Кроме того, нужно кое-что сообщить вам. Выбирайте, с чего начнем?

— Давайте начнем с вопросов. Местные обитатели почти ничем не интересуются и вопросов не задают. Поэтому я большую часть времени провожу в библиотеке. Также качаюсь, играю и пытаюсь создать нечто вроде спортивной команды из здешних парней. А вот писать картины мне не позволяют. Боятся, должно быть, что я утоплю кого-нибудь в ведре с краской. Так здесь смотрят на живопись…

— Первый вопрос. Воплощению вашего плана в жизнь способствовала болезнь отца, не так ли?

Эдди согласно кивнул:

— Я долго думал об этом. Но похоже, пока отец был здоров, мне не хватало смелости, чтобы приступить к делу. Но когда его хватил удар, у меня в голове словно что-то щелкнуло: сейчас или никогда.

— Второй вопрос. Почему убили Стиви Кэнни? Раньше я думал, что вы сделали это ради матери, но теперь признаю свою ошибку.

Эдди покрутился на стуле, звеня кандалами. Мгновенно один из стражников повернул голову в его сторону. Бэттл улыбнулся и помахал ему рукой — дескать, все в порядке, приятель. Потом посмотрел на Кинга.

— Мои родители допустили, чтобы брат умер. А потом мой папаша с какой-то шлюхой нагулял на стороне еще одного сына. Ну так вот: я не нуждался в другом брате. А этот Стиви Кэнни, говорят, вырос на удивление здоровым и крепким. Таким по справедливости должен был быть Бобби! Вы слышите — Бобби! — Он перешел на крик, и стражники как по команде повернув головы, посмотрели на заключенного. Кинг не знал, кто из них страшнее и опаснее — убийца или эти зловещего вида парни.

— Третий вопрос. Почему убили Джуниора? Поначалу я полагал, что вы сделали это, поскольку он ограбил вашу мать, но теперь знаю, что вам по большому счету было на это наплевать.

— При ограблении получил серьезное повреждение портрет брата.

— Я знаю. Ваша мать показывала мне его.

— На этом портрете Бобби запечатлен до того, как болезнь произвела над ним свою разрушительную работу. — Эдди сделал паузу и положил перед собой скованные кандалами руки. — Между прочим, я написал этот портрет и всегда очень любил его. И хотел, чтобы он висел в спальне у матери, дабы она, глядя на него, вспоминала о своих прегрешениях по отношению к Бобби. Когда я увидел, что портрет порван, чуть с ума не сошел от злости и огорчения. И сказал себе: тот, кто сделал это, умрет. А так как я думал, что это сделал Джуниор, соответственно вынес смертный приговор ему.

Кинг зябко повел плечами при мысли о нестандартных причинах, подвигших Эдди на убийство.

— На тот случай, если вам это интересно, могу сообщить, что Ремми тоже очень расстроилась, когда увидела повреждение на портрете, хотя и старалась не афишировать этого.

— Моей матери просто повезло, что мне не хватило духу взяться за нее.

— Скажите, вы имитировали приемы многих известных серийных убийц из-за Чипа Бейли?

Бэттл расплылся в ухмылке.

— О, старина Чиппи… Все время хвастал своим опытом и обширными познаниями, стараясь показать, насколько он умнее окружающих и как много знает о серийных убийцах, их модусе операнди. Утверждал, что может выследить и взять даже самого умного из них. Что ж, я принял брошенный им вызов — мои результаты говорят сами за себя.

— Что бы вы сделали, если бы ваш отец не был убит?

— Сам прикончил бы его. Но прежде рассказал бы о том, скольких людей убил и по какой причине. Мне хотелось, чтобы он понял, каких мерзостей натворил, и хотя бы раз в жизни взял на себя ответственность за содеянное.

— И последний вопрос. Зачем вы брали с трупов разные вещи?

— Чтобы потом спрятать их в доме Харольда Робинсона и свалить вину на него. — Бэттл сделал паузу, с минуту о чем-то размышлял, после чего тихим голосом добавил: — Боюсь, в этом смысле я почти не отличаюсь от своего старика.

Кинг понимал, что это признание далось Эдди с большим трудом, так как являлось самым суровым обвинением, какое убийца выдвигал против себя самого. Детектив задал вопрос, с тем чтобы услышать это.

— Ну, что вы хотели мне сообщить? — осведомился заключенный, вновь сосредоточиваясь на разговоре.

Шон понизил голос до шепота:

— То, что вы были правы относительно Сильвии. Я встретился с ней и сказал, что знаю о совершенных ею преступлениях. Но на этом все и кончилось, поскольку у меня нет доказательств. Впрочем, я очень стараюсь добыть их и не успокоюсь, пока мне не удастся сделать это.

— Вы воспользовались ключом, который я вам оставил на стене, не так ли?

— Да.

— Я узнал об этом парне, Титусе Хаерме, когда в компании Чипа Бейли ездил на экскурсию в центр ФБР в Куонтико.

— Сильвия покинула Райтсберг. Вероятно, начала где-нибудь новую жизнь под новым именем.

— Повезло ей…

— Я никому не рассказывал об этом, даже Мишель.

— Полагаю, дело уже не имеет никакого значения.

— Оно имеет очень большое значение, Эдди. По крайней мере для меня. Просто я в данное время не могу дать ему ход, так как не имею серьезных улик против нее. Эта дама отлично умеет заметать следы. Но это не значит, что я не буду стараться ее поймать. — Кинг поднялся. — Я ухожу. И боюсь, мы больше не встретимся.

— Знаю. — Поднимаясь с места, Эдди неожиданно выпалил: — Эй, Шон! Передайте Мишель, что я не собирался убивать ее или причинять ей вред. Скажите также, что я получил истинное наслаждение, когда танцевал с ней.

Детектив некоторое время наблюдал, как стражники выводили звеневшего кандалами Эдди из комнаты, и когда за ними захлопнулась дверь, подумал, что видел его в последний раз. По крайней мере он очень на это надеялся.

Когда Кинг, выходя из тюрьмы, пересекал зал для посетителей, к нему подошел надсмотрщик и протянул какой-то сверток. На недоуменный вопрос надсмотрщик ответил, что сверток пришел по почте на имя Кинга и хранится в приемной уже довольно давно. Осмотрев сверток, Шон пришел к выводу, что он адресован скорее Мишель, нежели ему, но молча забрал его с собой.

— Что это? — спросила напарница, когда он сел в машину.

— Посылка для тебя. Мы остановимся на ленч в придорожном кафе, которое видели на пути сюда, и ты сможешь ознакомиться с ней во всех деталях.

Хотя придорожное кафе оказалось шумным и грязноватым, а его посетители в подавляющем большинстве представляли собой водителей большегрузных грузовиков, кормили там довольно вкусно, а кофе подавали свежезаваренный и очень горячий. Детективы нашли себе столик в задней части зала и принялись за ленч.