Еще во второй половине дня I.R.130 главными силами наносил удар к северу от Мухавца, достигая дневной задачи (высоту 144). I.R.133 в ходе боя чистил Западный и снова взятый Южный острова[872], твердо удерживая их в руках. I.R.135 взял запад Северного острова, однако, согласно приказу, с наступлением темноты возвращается к северному валу Северного острова и держит его.

Согласно приказу, Rgt.St.Nbw.Tr.4 с Nbw.Abt.8 и Entg.Abt.105[873], а также Battr.833 выбыли из подчинения дивизии. Бронепоезда № 27 и № 28 готовы к применению лишь с 23.6. Вероятное повторное использование для поддержки дивизии частей тяжелой артиллерии под Arko 27 — подготовка постоянного нерегулярного беспокоящего огня по укреплению Центральной цитадели и Северному острову.

Планы на ближайшее время — изоляция Цитадели и Северного острова по линии: восточная окраина Западного острова — северная окраина Южного острова — железнодорожные линии к северу от цитадели — северный вал Северного острова[874]. Обеспечение достигнутой на восток линии.

Ночью главное, это предотвращение вражеских попыток к бегству из укрепления Центральной цитадели и Северного острова, днем разоружение населения города Бреста и окончательное умиротворение города.

Движение через Буг: временный мост на южном конце магистрали № 1 — окружная дорога цитадели; железнодорожный мост и северная часть окружной дороги Брест-Литовск».

Шлипер (а итоговое столь важное донесение подписано им лично), введший в бой все резервы, еще не может полностью узнать величину потерь. Ближайшими данными о потерях 45-й дивизии 22 июня станут цифры в сводке о потерях корпуса, приведенные в KTB XII А.К[875]. Согласно им, за 22 июня корпус потерял убитыми 58 человек (из них 6 офицеров). Практически все убитые (55 человек (из них 6 офицеров) — это потери «сорок пятой». Ей же принадлежат и все пропавшие без вести — 15 человек (из них 1 офицер). 22 июня XII А.К. потерял ранеными 313 человек (из них 14 офицеров) — в этом количестве показатель «сорок пятой» неожиданно «низкий» — 138 человек (из них 10 офицеров)[876]. Но это учтены лишь те раненые, что поступили в госпитали 22 июня. Множество дожидалось санитаров на поле боя несколько суток, постепенно пополняя собой «первую часть списка».

Всего же, поданным Рудольфа Гшопфа, вероятно, составленным уже после боев за Брест, потери дивизии только убитыми за 22 июня составили 21 офицер и 290 унтер-офицеров и рядовых[877].

…В 11 вечера[878] — выступили. Свыше 200 человек группы Бытко молча прошли мимо кольцевой казармы (сектора 455 сп), свернув налево — вышли на усыпанный трупами Трехарочный. В крепости — тишина. И только тогда, когда первые бойцы прошли мост[879], по ним ударили первые очереди. Откуда? Неважно — не задерживаясь, отряд с Бытко во главе помчался по аллее, между стадионом и домами комсостава, ведущей к Северным воротам. Огонь все усиливался — били как раз от Северных, аллея полностью простреливалась с них. За несколько минут отряд Бытко понес сильные потери — поняв, что прорыв не удался, Бытко приказал бежать налево, к домам начсостава. Там и отсиделись и, дождавшись, когда все утихнет, в темноте вернулись назад. Первая попытка окончилась неудачно.

Но неудача 200 человек старшего лейтенанта Бытко в этот день была гораздо менее заметна, чем неудача более чем 13 тысяч генерал-майора Шлипера.

…Вероятно, из штабов армии и корпуса, пытавшихся объективно оценить положение 45-й дивизии, казалось, что ничего страшного не произошло — стратегические цели, обеспечивавшие продвижение соединений армии, прежде всего мосты, захвачены в срок и без особых потерь.

Стоившая больших жертв и фактически оказавшаяся бессмысленной операция Кремера, проводившаяся фактически для перестраховки, только подчеркнула удачу с мостами.

Советские войска в крепости блокированы и не угрожали движению по танковой магистрали, их потери (прежде всего пленными) намного превысили потери штурмующих ее подразделений 45-й дивизии.

Таким образом, по сравнению с тем, что могло бы быть, успей Красная Армия занять укрепленные районы — случившееся в Бресте представлялось слишком незначительным. К тому же не было никаких сомнений, что в ближайшие если не часы, то дни цитадель падет.

Однако на КП 45-й дивизии ситуацию оценивали по-другому. Штурм не просто провалился — в его ходе выявилось слишком много неожиданностей, делавших неясными перспективы продолжения атаки. Да, красноармейцы сдавались, но, как правило, лишь те, кто не имел оружия, боеприпасов или ошарашенные артналетом. Но последних все меньше — заметно, что противник постепенно приходит в себя. Те же, кто оказал сопротивление уже в первые часы, бились с таким упорством, что становилось ясно — легкой победы не будет. А она была нужна — суть блицкрига в том, что нелегкая победа означает поражение.

В случае 45-й дивизии время поджимало — как ни странно, но ей стало бы легче, если бы солдаты 3-го батальона, засевшие в Цитадели, были бы уничтожены. А так — жертвы всей второй половины дня, неудачная атака «штурмгещютц» — все было сделано, чтобы их вытащить, но все — безрезультатно. И каких-либо новых «тузов из рукава» у дивизии уже просто не было. Пустить танки? Есть слишком большая вероятность блокирования или минирования ворот. Если калибр «штугов» оказался недостаточен, то танками тем более ничего не добиться. Но главное — пойдет ли пехота?