на Сицилии и восстановить прежнюю территорию греков на Сицилии!».

Давос подумал некоторое время (на самом деле он уже принял решение), затем покачал головой и сказал: «Я бы хотел помочь жителям Сицилии, но я уже архонт Амендолара, и я должен нести за них ответственность. Видите ли, я занят целыми днями, и у меня нет времени даже на отдых, не говоря уже о дальних путешествиях. А жители Амендолары сейчас заняты переустройством своих домов, восстановлением сельского хозяйства и порядка в городе-государстве, а также его безопасности, и вряд ли они последуют за мной на Сицилию. Поэтому я могу только передать тебе и великому стратегу Дионисию мою благодарность за приглашение, однако я могу только отказаться».

У Геролиса была лишь небольшая надежда получить положительный ответ. Поэтому он не был слишком разочарован, а просто вздохнул и сказал: «Какая жалость! Но надеюсь, что у нас будет шанс сотрудничать в будущем».

Затем Давос вежливо сказал: «Пожалуйста, передай мои извинения и благодарность Дионисию, великому стратегу!».

Затем Давос отправил Геролиса.

Когда они подошли к воротам, Геролис остановился, затем повернулся и сказал: «Архонт Давос, не позволишь ли ты мне задать личный вопрос?».

«Говори».

«Насколько я знаю, когда вы захватили Амендолару, ты позволил своим людям захватить город, потому что жители Амендолары были почти стерты с лица земли что заставило вас позволить жителям Амендолары провести голосование, чтобы решить, останетесь вы или нет» — серьезно сказал Геролис.

Столкнувшись с испытующим взглядом Геролиса, Давос втайне подумал, не был ли этот посланник недоволен тем, что Дионисий захватил Сиракузы с помощью наемников и правил ими железным кулаком.

Посмотрев некоторое время друг на друга, Давос ответил: «Мы, наемники, устали от войны и смерти, мы просто хотели жить мирной жизнью, а не грабить богатства и добиваться власти. Если мы не хотим, чтобы Амендолара снова и снова погружалась в бунты, то каждый солдат, который хочет стать гражданином города-государства, должен следовать законам Амендолары и соблюдать юридические процедуры города-государства, чтобы стать гражданином города-государства. Тогда у исконных граждан не будет к нам никаких претензий, и у нас тоже будет спокойствие, так что весь город-государство сможет оставаться стабильным».

Геролис замолчал на мгновение и посмотрел на Давоса с гораздо большим уважением: «Я рад знакомству с тобой, архонт Давос».

Глава 116

Давос наблюдал, как Геролис, посланник Сиракуз, уезжает. Когда он вернулся в гостиную, то выглядел более серьезным и обеспокоенным. Деревья хотели затихнуть, но ветер не переставал дуть. Казалось, что Сиракузы готовятся к битве с Карфагеном. Независимо от исхода, Амендолару необходимо как можно скорее развиваться и укрепляться, чтобы прочно закрепиться в неспокойные времена.

***

Через два дня Дионисий, тиран Сиракуз, выслушал в своем дворце доклад Геролиса. Сначала он был мрачен, но потом рассмеялся: «Молодой предводитель наемников стал архонтом на всю жизнь! Макиас, что думаешь?».

Макиас, бывший лидер кампанских наемников, встал рядом с ним и сказал без колебаний: «Мой господин, я думаю, что как лидер наемников, он должен был сосредоточиться на том, как выиграть битву и получить больше золота и чести для себя, вместо того, чтобы делать то, чего он никогда не делал. Хотя может показаться, что это хорошо, это может легко привести к его неудаче, и это также повлечет за собой гибель невинных».

«Ты прав!». — похвалил Дионисий, а затем похлопал по своему трону: «Я каждый день дрожу, когда сижу на этом месте, ведь я не смею показать даже малейшей слабины! Наемник, который только храбр и свиреп, осмеливается быть тираном города!».

Геролис не смог сдержаться и сказал: «Мой господин, Давос не тиран, а пожизненный архонт, избранный народом Амендолары!».

«Геролис, что ты хочешь этим сказать?». — Дионисий уставился на Геролиса острым, как нож, взглядом.

Только тогда Геролис понял, что нечаянно коснулся обратной шкалы Дионисия. Его тут же прошиб холодный пот, и он опустил голову, не решаясь заговорить снова.

Дионисий долго внимательно смотрел на него, затем отвел взгляд и презрительно сказал: «Он просто разыгрывает мелкую пакость. Мы можем только сказать, что молодой человек немного умен, поэтому неудивительно, что он может выиграть несколько сражений. К сожалению, у него лишь небольшое видение. Филистус, ты знаешь, сколько жителей в Амендоларе?». (Примечание: Филист был греческим историком из Сицилии).

Слева от Дионисия, мужчина средних лет с элегантным темпераментом открыл рот: «Насколько я знаю, у них должно быть менее 4,000 граждан».

«Слыша это, даже если бы Амендолара не была обеспокоена войной, у них было бы всего 4 000 граждан. Они даже не дотягивают до нашего греческого города Сиракузы, у которого столько же граждан в квартале». — Дионисий пожал плечами и заявил с легким презрением.

Дворец огласился разрозненным смехом.

«Если бы предводитель наемников по имени Давос пришел ко мне, то после победы над Карфагеном он мог бы выбрать в качестве тирана Марсалу, Зиз (Палермо), Эрикс (Эриче), Исули Эгади, Сегесту и другие города. Эти города намного лучше, чем маленький город Амендолара. Жаль, что у него не будет другого шанса!».

Сказал Дионисий с большой гордостью, а затем посмотрел на Макиаса: «Как идет подготовка наших войск к нападению на Карфаген?».

«В настоящее время у нас более 10 000 наемников, которые расположились лагерем за пределами Сиракуз, и мы также можем мобилизовать не менее 40 000 гражданских солдат в Сиракузах, включая около 20 000 солдат из таких городов, как Катания, Леонтиной, Таннур и Пачино. Кроме того, есть еще 2 000 кавалерии. Мой господин, твоя армия — это мощное войско, какого еще не было в истории греческого города-государства! Даже самые могущественные Афины не обладали такой огромной военной силой!». — взволнованно ответил Макиас.

Дионисий, однако, сохранил спокойное выражение лица и перевел взгляд на своего молодого брата Лептинеса: «Как идет подготовка флота?». (Примечание: Лептинес — брат Дионисия и один из его военачальников).

Хотя Лептинес — брат Дионисия, он, однако, прямолинеен и откровенен. Из-за этого Дионисий очень доверял своему брату и назначил его главным командиром флота Сиракуз. Он ответил: «Сейчас у нас 150 трирем, а вместе с другими военными кораблями у нас в общей сложности 320 больших и малых военных кораблей».

«Мало…». — Дионисий вздохнул, и его пальцы начали постукивать по трону: «Видишь ли, в борьбе с Карфагеном тебе нужны две вещи — корабли и конница, а у нас недостаточно и того, и другого. Лептинес ты должен призвать другие города ускорить строительство военных кораблей. Что касается конницы, Макиас, отправь своих людей на Апеннинский полуостров, чтобы набрать кельтскую конницу. Филист, отправляйся