«Ниже Березова, — говорит Зуев, — видны в берегах черные слои. От юрт Кушеватских берега становятся бугристыми, крутыми, из песка и глины. В глыбах глиняных содержатся окаменелые раковины. Между заливом Рингама и юртами Параватскими виден лес красный, особенно кедровник. Ниже Соби берега низки, песчаны и поросли крупным тальником. Ниже Обдорска берега состоят из бугристых наносов песка и глины, беспорядочно скученных. Таковы ж берега в начале губы, а далее каменисты».

К толь недостаточному описанию можно прибавить, что средняя глубина от Самарова на низ 11–12, исключая ям, на 20 саж. углубляющихся, что в Обдорске у Оби 2 главных русла шир. 1½-2 вер., а прочие 3 рукава не шире 250 саж., что в 8 вер. ниже Обдорска Обь собирает свои воды в одно многоводное русло, потом, опять разделяясь, падает в губу многими устьями.

Рыболовные суда промышляют по всем рукавам Оби, но предпочтительнее по Большой, как представляющей более удобных мест для промыслов. Промыслы начинаются между 20 и 31 июня по н. ст., пески нанимаются промышленниками у остяков по разным ценам, от времени до времени поднимающимся[371]. Рыба промышляется неводами и каждогодне идет с моря в постоянном порядке: сперва сырок, потом нельма, далее обе вместе, за ними осетр, моксун, стерлядь, пыжьян, щокур, язь во все лето, под конец налим. В губе можно бы ловить сельдей, если бы рыбопромышленники умели их солить. Сколько богатств еще впереди.

3. Воды Тобола.

Главные ветви Обской системы: Иртыш и Тобол. Иртыш, уже описанный, имеет течения от оз. Зайсана до Оби 2739 в. Тобол, также описанный, делает от границы до слияния с Иртышом 518 в. и заслуживает свою известность не долготою течения, а принятием с левой стороны 4-х значащих рек: Тавды, Туры, Исети, Уя. В Тоболе ловятся: нельма, стерлядь, сырок, язь, налим, щука, линь, окунь, ерши, чебаки, ельцы, пескари, а в Иртыше, кроме того, осетры. Лучший лов бывает летом на песках, зимою на местах глубоких, при устьях рек и речек, при ключевых незамерзающих отдушинах.

4. Конда.

Надлежало бы начать описание западных вод средней и южной полос с рек, в Тобол падающих, но во избежание перескоков лучше начать с 62-й параллели, из которой вытекает Конда с тремя совместными вершинами, Ворьею, Мулымьею и Еврою, проходящею через три плеса. Конда, окруженная справа лесами, слева болотами и отчасти лесами, прорезывая свое русло прямо в иловатой почве, по примеру прочих северных рек и речек, собирает воды на средине болотного, близ уральского пространства, на котором воды Лозьвы делятся с водами вершинных речек, направляющихся в Северную Сосьву. Конда, сливая воды в Иртыш, осушает по возможности помянутую средину между низменностью северной и покатостью юго-восточной. В нее впадает со стороны левой речек и речушек 17, с правой до 10. Река сия течет по уезду Туринскому 167 в., с шириною 10–30 саж., по Тобольскому — 350 в., с шириною 40–70 саж. Не судоходна.

В Конде и в ея плёсах или туманах[372] ловятся щуки, окуни, чебаки, изредка нельма, а при устье ея стерлядь. Такие ж рыбы, кроме стерляди, ловятся вогулами и при устьях прочих речек.

Озер близ Конды, по обеим сторонам, образовалось до 30, не разумея озер части уезда Тобольского, ни северных Туринского. Из 3-х проходных озер, р. Кондою прорезываемых, ближайшее к Сатыгину селению имеет длины 9, ширины 3 в., но то, которое подле волости, превосходнее величиною.

5. Воды Богословского округа.

Поднимемся в предгорья Урала, в горный Богословский округ, склоняясь до известного Денежкина камня, во 150 в. отстоящего от главного завода и воздвигнутого как бы для грани между двух полос, северной и средней, подобно как р. Ваг на восточной стороне системы Обской служит для такого же размежевания. Болот и займищ, тундрою покрытых, каковы при подошве Кумбы по каменистым холмам над реч. Ваграном или как Роинское на правой стороне Лобвы, нечего считать в округе Богословском. В нем замечательных по величине озер 4: Октай, одно из Княспинских, Крылышково и Валенторское. Они рыбны, как и речки.

Через Богословский округ стремительно пробегают 4 тока речек, умножаемых побочными речками, чтобы наконец слиться в одном русле. Из сих токов составляется: 1-й Невдою и Лозьвою; 2-й Ваграном с разноименными его вершинами и Южною Сосьвою; 3-й Лобвою, образующеюся из ручейков Конжаковского Камня; 4-й Павдою и Лялею. Лозьва, расширяющаяся до 7 саж., соединяется с Сосьвою, подобно как Лобва с Лялею; все они вливаются в р. Пелым, пробежав около 150 (до 200 в.) от своих истоков. Заметим мимоходом, что в уединенных тамошних речках, как то в живописном Ивдиле, Колонге и даже Лозьве, водились бобры с их постройками водяными.

Берега Ляли, в которую пала извилистая реч. Павда, угрюмы, круты и каменисты около бывшего завода Лялинского. В каменных расселинах виднеются летом только таволга, дикий хмель (Atragone alpina), ракитник и зверобой. Ниже, около берегов Ляли, окрестные холмы прорезаны кривыми буераками, кажется, от весенних ручьев. Флора тут разводит скерду, двулистный ландыш, дикую грушовку, куколь, сверцию, или болотный василек, звездчатку и перелойную траву. Лес в том периоде продолжался почти до д. Бессоновой. Отсюда левый берег становится ниже и окружается приятными полями. В Ляле ловились с изобилием таймени, лини, нередко нельма, в заводях — налимы, щуки, окуни, ерши, чебаки, пескари.

Лепехин с бывшего завода решился прямо пробраться на Лобву и к вечеру при всех трудностях приехал к реч. Талой, при устье которой стоят горы из серого камня. В жаркий летний месяц он видел тут деревья листные и травы, подобные вышеупомянутым в весеннем еще развитии. В ущельях горных есть вода — известный раствор, горным салом называемый. Вогулы, к удивлению, употребляют его как внутреннее лекарство. Лобва до соединения с Лялею вбирает в себя на малом расстоянии 15 быстрых речек и течет около д. Жаркой в берегах пологих, потом крутых и гористых, где есть гнезда соколов и кречетов. Академик прельщался приятною наружностью береговых гор, на которых росли высокие кедры с кудрявою елью. По ущельям росли трава богородская, боярская сныть, благовонная марена и голубая жимолость. В эту экскурсию академик заметил, что те же растения, которые по Волге погибли бы от малого холода, здесь по ночам вянули, и с солнечным всходом опять оправлялись. Летний звериный промысел вогулов там замечен в лове сохатых и оленей. Сохатого, сколь он ни силен, умерщвляет и росомаха, кидаясь врасплох на него с дерева, и, увязив когти в хребет, загрызает его.

Все эти подробности сказаны с намерением, чтобы по ним, как по образчикам, можно было судить о речках прочих токов, равно и о характере тамошней природы.