Они возникли где-то в Млечном Пути. Паданец не знал, где находится звезда, давшая им жизнь. Не знал и того, давно ли его раса вышла в космос и начала перемещаться через межзвездное пространство, хотя внутри его сущности ощущались отголоски огромных расстояний и времени. Одна ветвь их вида стала сама космическими кораблями, несущими свою сущность через пространство пустоты. Огромные существа, извлекающие энергию из пространства-времени как такового, скручивающие гравитационные поля, чтобы продвигаться вперед на скорости, довольно близкой к световой. Экспансия сделалась их судьбой, их целью и смыслом существования.

Когда существа достигли ярких новых звезд, к которым стремились, то обнаружили, что биосфера многих планет несовместима с первоначальной химией их тел. Они не стали браться за огромную задачу по изменению враждебных планет, но зашли еще дальше в процессе слияния с освобождающей их нанотехнологией, и их тела стали еще более податливыми, легко адаптируясь к новой среде. Существа формировали самих себя с целью составить прямую конкуренцию существующим на планетах жизненным формам, сопротивлявшимся их завоеванию.

Безудержная волна колонизации порождала бесчисленные конфликты и толкала их на еще большие изменения, еще большие отклонения от первоначальной физической сущности. Так возникла способность к мимикрии, вершина их основанной на нанотехнологиях эволюции, позволяющая более агрессивно и коварно вторгаться в новые миры. Корабли оставались на орбите новооткрытых планет и сбрасывали рой яиц, которые поглощали исконных обитателей планеты, копировали их форму и порождали поколение подменышей. Когда их раса становилась доминирующей, уничтожив местных конкурентов, последующие поколения возвращались настолько близко к своей истинной форме, насколько позволяли условия планеты, и жили жизнью хозяев своей новой территории.

В какой-то момент экспансии их расы стая кораблей была захвачена Бездной. Адаптация здесь оказалась трудной, но все равно продолжалась. Мотивацией служил страх, поскольку паданцы вскоре поняли цель Бездны. Подобно тому как они сами поглощали и уничтожали множество звездных рас, Бездна собралась поглотить их и тем самым ускорить их развитие до постфизического состояния, пригодного для дальнейшего поглощения ее Ядром.

Некоторые паданцы адаптировались до предела, позволенного их природой. Они искали нишу в этой новой и странной метаэкологии и нашли, взяв на себя роль симбионтов Ядра. Они стали небесными властителями – проводниками, уносящими в Ядро достигшие самореализации души и помогающими новичкам в Бездне найти подходящие для их обитания области.

Другие продолжали существовать как прежде: забрасывать яйцами других несчастных пленников Бездны, пожирать жизни и культуры – до того момента, пока им не удастся стать самими собой. Проживать свою жизнь под постоянным давлением Бездны, чтобы самореализоваться и отдать свою сущность ее Ядру.

Те, кто обрел форму космических кораблей, боролись против заточения своей расы в Бездне. Они использовали свою врожденную способность локально искажать пространство-время, пытаясь изменить природу Бездны и силой вырвать у нее путь на свободу. Но, по всей видимости, это не сработало.

– Лес, – тихо сказала Кайсандра. Она присоединилась к Найджелу на веранде. Время близилось к рассвету, и над горизонтом было видно серебристо мерцающее пятно Леса. Найджел пристально смотрел в том направлении, позабыв про стопку бренди в руке. – Лес и есть те самые космические корабли паданцев, которые пытались сбежать, да?

– Да.

– Значит, это правда, – сказала она. – Никто не может отсюда вырваться. Если они при всем своем могуществе не смогли сбежать из Бездны…

– Они напортили и напутали. Искажение, которое они генерировали, создало нечто вроде петли в локальном слое памяти. Они застряли в прошлом. Точнее сказать, память Леса относится к прошлому.

– То, что случилось с Лорой?..

– Да. Как только четырнадцатый шаттл вошел в Лес, он застрял в этой петле. В слое памяти есть участок, подраздел, циклически повторяющий события, которые происходили с Лорой в течение двадцати семи часов и сорока двух минут. Он воссоздает ее и заставляет ее вместе с товарищами по научной команде каждый раз переживать один и тот же отрезок их экспедиции. Проклятье, они проживают заново одни и те же куски по двадцать семь часов и сорок две минуты на протяжении трех тысяч лет. Это… это просто… о черт!

Кайсандра нахмурилась. Масштабы ужаса не поддавались воображению.

– Но почему все экзоподы и тела в Пустыне Костей имеют одинаковый возраст? Каждый раз, когда Лора покидает Лес, она приземляется на Бьенвенидо, значит, это должно происходить через равные промежутки времени.

– Парадокс. Путешествие во времени невозможно, и Бездна за пределами искажения, порождаемого Лесом, пытается нормализовать окружающую среду. Насколько я могу судить, каждый раз, когда происходящее с Лорой повторяется, цикл происходит в памяти Бездны трехтысячелетней давности, искаженной Лесом. С точки зрения Лоры, это выглядит солипсизмом, который она разделяет с единственной персоной – с самой собой. И каждый раз, когда одна из нее умирает внутри искаженного сегмента памяти, слой творения интерпретирует события как произошедшие в далеком прошлом Бьенвенидо.

– Но события происходят на самом деле? – спросила Кайсандра. – Они реальны?

– Для нее – да. Но не для нас. Лора не существует в нашем времени, в нашем сегменте реальности Бездны. То, что происходит с ней – с каждой версией ее, – должно было случиться в прошлом. Поэтому, когда ее жизнь заканчивается и цикл выбрасывает ее последний труп, тело мгновенно превращается в кусок прошлого, которого никогда не было. Таким образом Бездна за пределами петли пытается подвести баланс и сделать настоящее таким, как должно, желая нейтрализовать парадокс. – Найджел хищно усмехнулся. – Некогда на Земле имелась похожая история: креационисты утверждали, будто окаменелости динозавров тысячи лет тому назад заложил господь бог. Дерьмо, как бы им понравился здешний расклад!

– Уракус! И она все еще продолжает переживать это все?

– Да. Где-то, в каком-то участке слоя памяти, Лора, Аянна, Ибу, Рохас и Джоуи – все они пережили одну и ту же последовательность событий более миллиона раз.

Кайсандра закрыла глаза, вспоминая гору экзоподов и чудовищный спекшийся слой мумифицированных тел.

– Значит, сейчас, в эту самую минуту, в том искаженном куске слоя памяти Лора пытается сбежать с места приземления экзопода и пересечь пустыню на самодельной тележке?

– Да. Или же она ждет у подножия горы экзоподов, готовясь убить следующую Лору, которая спускается с неба, – мы видели свидетельства того, что она сделала это много раз. С другой стороны, учитывая нынешнюю высоту холма, большинство Лор либо погибнут, либо искалечатся, когда их экзоподы приземлятся на вершину и рухнут вниз. В любом случае каждый раз она умирает и ее личная часть цикла заканчивается.

– Ты должен остановить это. Должен освободить ее.

Найджел сделал глоток бренди. Он неотрывно смотрел на Лес.