Никто ему не ответил.

— Можно мне пойти? — вдруг спросила Гуля, вскакивая. — Можно?

В глазах ее отразились отблески огня.

— Зачем? Храбрость показать? — спросил Лева.

— Нет, не потому, — сказала Гуля. — Просто хочется себя испытать.

— Нет, Гуля! — твердо сказал Лева. — Это невозможно. Ваша смена всего несколько дней как приехала, и вы совсем не знаете здешних мест. В этом лесу есть непроходимые заросли, колючие, злые травы и кустарники. Иглица, например.

— А еще есть держидерево, — добавила вожатая Соня, маленькая, тоненькая девушка, похожая на девочку.

— Да, да! — подхватил Лева. — У этого дерева ветки как лапы. А на лапах — пальцы, загнутые, точно когти. Но самый злой хищник — жгитрава, колючий молочай. Жгитрава и царапает, и режет, и жжет. Да еще выделяет ядовитый сок.

— А что будет, если дотронешься до жгитравы? Обожжешься?

— Еще как! Точно о крапиву. Только крапивный ожог через час проходит, а эти ожоги и в месяц не заживают.

Лева подбросил в огонь коротких сухих веток.

— Вот что, ребята, — продолжал он. — Завтра утром мы с вами заберемся в лес, и я покажу вам все эти травы и кустарники. А сейчас идите-ка спать… Столько прошли за день, пора и на отдых…

Все встали и разошлись по палаткам. У костра остались дежурить Лева и Соня.

Вокруг стало совсем тихо. Только в траве не умолкая звенели цикады.

— Вдвоем нам дежурить незачем, — сказал Лева. — Ложись-ка спать. А на рассвете меня сменишь.

— А не лучше ли так, — спросила Соня, — сначала ложись ты, а потом ты сменишь меня, и я буду спать до утра?

— Ну ладно, — согласился Лева. — Разбуди меня ровно через час.

И Лева ушел. Улегся он позади одной из палаток, накрывшись курткой.

Соня осталась у костра одна. Было совсем тихо. Только потрескивали в огне сухие ветки.

Соня посмотрела на свои часики. Стрелки как будто стояли на месте. Она приложила часы к уху. Нет, часы не остановились, идут. Но как медленно! А вокруг так черно и глухо!..

Вдруг она услышала за собой шорох. Вздрогнув, обернулась. Это была Гуля.

— Сонечка, — сказала она, — разреши мне пойти в лес! Только до опушки — и назад!

— С ребятами поспорила? На пари? — спросила Соня.

— Да нет, не потому. Хочется перебороть страх…

И в глазах ее, освещенных пламенем костра, Соня прочла твердую решимость.

«А может быть, нужно воспитывать у ребят смелость?» — подумала Соня.

— Вот Лева встанет, спросим у него, — сказала она.

— А когда он встанет?

— В половине двенадцатого…

— Еще не скоро! А я мигом сбегаю и вернусь. Ну что, можно?.. Я сразу же вернусь!

И, не дождавшись ответа, Гуля побежала по полянке. Ее белая блузка мелькнула в свете костра и скрылась во мраке…

Перебежав полянку до лесной опушки, она оглянулась. Пламя костра ей весело светило. Казалось, что костер машет ей красными рукавами и как будто говорит ей:

«Не бойся, я здесь!»

Она уже хотела было побежать обратно, как вдруг что-то с силой хлестнуло ее по лицу.

— Ой, что это? — вскрикнула она. — Кто это?!

Звук своего голоса показался ей каким-то чужим, странно незнакомым. Сердце у нее замерло. Она пошарила вокруг себя руками и нащупала ветку.

«Глупая я! Ветки испугалась!» — подумала она и стала шептать:

— Не боюсь! Не боюсь! Не боюсь!

Постояв минуту, она решила пойти дальше, пока глаза не привыкнут к темноте.

Она пошла по лесной тропинке, широко открытыми глазами вглядываясь в густую тьму.

Ей вспомнилось, как она в детстве боялась темной комнаты и как мама, бывало, уговаривала ее, маленькую: «Темнота, Гуленька, совсем не страшна…»

Да, тогда темнота и в самом деле была не страшна. Она спускалась над ее детской кроваткой, как теплый полог. А сейчас здесь, в этом черном лесу, темнота совсем-совсем другая. Она полна чего-то неизвестного, таинственного… Вокруг будто какие-то чудовища. Нужно зорко всматриваться во все вокруг. Ощупывать руками стволы и ветки, чтобы понять, что это не чудовища. Нужно чутко прислушиваться к звукам леса, чтобы не испугаться шорохов, скрипа, шелеста…

«Да, недаром говорят: «У страха глаза велики», — подумала Гуля.

И ей вдруг стало понятно, откуда взялись всякие сказочные страшилища: змеи горынычи, бабы-яги…

«Ну, чудовищ нет. А что, если зверь какой-нибудь на меня нападет?»

На своем веку она видела уже и волков, и медведей и даже гладила и кормила их с рук, но то было в зоопарке, а не в лесу. И не ночью, а днем. Нет, лучше не думать об этом!

«А тот огонек все еще горит?» — спросила она себя, как, бывало, спрашивала в детстве маму.

Гуля опять оглянулась, но костер уже не светил ей сквозь ветви деревьев.

«Неужели догорел? — подумала Гуля. — Нет, не может быть. У костра сидит Соня. Потом придет Лева. Будут поддерживать огонь всю ночь. Куда же я забрела? И в какой стороне наши?»

Тут только Гуля поняла, что она давно уже идет не по тропинке. Она не думала, что так скоро окажется в самой чаще леса. Она ринулась назад, и вдруг что-то с силой вцепилось в подол ее юбки.

«Держидерево!» — вспомнила Гуля Левины слова.

Да, конечно, это оно. Распростерло ветки, как жадные лапы, словно так и норовит зацепить кого-нибудь. Гуля хотела было отцепить подол, но острые шипы уже вонзились ей в руку и в ногу.

Исцарапанная в кровь пленница изо всех сил старалась вырваться на волю…

А тем временем Соня разбудила Леву.

— Хорошо, хорошо, сейчас, — пробормотал он, думая, что она будит его для того только, чтобы он сменил ее.

На него смотрели испуганные глаза Сони.

— Что-нибудь случилось?

— Да, случилось, — проговорила она. — Гуля ушла!

— Ушла? — И Лева сразу же вскочил на ноги. — Куда?

— В лес. Одна… Ох, я так беспокоюсь!

— Как же ты ее отпустила?!

— Я не отпускала… Просто не могла ее удержать, — ответила Соня, чуть не плача.

Лева вытащил из кармана электрический фонарик.

— В каком направлении она ушла?

— Туда! — показала Соня рукой вправо.

— Оставайся у костра. Я пойду на поиски, — сказал Лева.

И скоро он скрылся во мраке.

Соня подбросила в огонь хворосту. Еще чернее показался ей лес.

Она видела, как медленно ползло в темноте светлое пятнышко. Это был луч Левиного карманного фонарика. Должно быть, Лева держал его высоко над головой.