Я стоял на месте и держал умение активным, пока он не оделся и вышел из комнаты.

— Спасибо, — тихо сказала девушка, упав на бок. — Ты новенький?

— Ага, — выдохнул я.

— Хочешь воспользоваться оплаченным временем?

Я округлил глаза:

— Нет, спасибо.

— Хорошо, — облегченно проговорила она. — Рахамм любил работать на втором этаже в ночную смену…

Я промолчал и вышел из комнаты. Сочувствовать, жалеть или пытаться чем-то помочь не было никакого смысла. Не в моих силах бороться с местными правилами.

Примерно через полтора часа запищал тревожный сигнал из девятой комнаты, где женщина хотела отгрызть причиндал молодого паренька раба. Она обосновала это желанием полностью ощутить прибор в своей власти, отгрызть мясо и почувствовать плоть у себя во рту. Перспектива наказания не пугала ее от слова вообще. Состоятельная мадам быстро пришла в себя и извинилась, указав, что в подобном заведении впервые. Одевшись, женщина попросила о встрече с госпожой Лейлой. Я в темпе нашел хозяйку заведения, которая расслаблялась в личных апартаментах на втором этаже, и привел ее в нужную комнату. Под несчастные взгляды молодого парня Лейла приняла дополнительную оплату лично и, сочувствующе погладив по голове раба, приказала не кричать, а стонать от удовольствия. После этого, она положила в его рот крохотный леденец, и парень тут же жадно проглотил его.

— Не волнуйся так, — одернула меня Лейла, когда я застыл на месте перед закрывшейся дверью. — Сладкий Дом не даст ему прочувствовать всю боль. Дуфрайн, конечно, запрещенное вещество, но для борделей есть специальное разрешение.

— И часто появляются подобные желания у клиентов? — спросил я, вспоминая атлана с желанием отрезать хвост девушке фойре.

— Не очень. Не так много действительно состоятельных разумных посещают такие места. Сладкий Дом стоит не дешево. Вообще, я могла бы и не давать ему пилюлю и просто попросить Фредси отрастить прибор заново. Но такие вещи плохо влияют разум, что впоследствии негативно сказывается на работе подопечных даже с ошейником.

— Ясно.

— Кстати, а ты знал, что Маргарет всегда выбирала второй этаж? — неприкрыто едко просветила меня Лейла. Я вел ее под руку обратно к апартаментам, и она не слишком торопилась. — И всего несколько раз использовала Сладкий Дом. Я всегда восхищалась ее самоотверженностью.

Я молчал. Очевидно, она не просто так рассказывала мне о той, с кем у меня сложились добрые отношения. И вообще, это очень некрасивый жест с ее стороны. Но четыре серебра перекрывали мой гнев.

Лейла скрылась в своих апартаментах, а я вернулся к прежнему месту и вслушивался в каждый звук. У меня не было желания слушать стоны и звуки секса. Нет. Это наваждение можно сравнить с разглядыванием какой-нибудь гадости, где ты одновременно хочешь отвернуться и досмотреть до конца.

Остальная часть ночи прошла спокойно. Больше не было тревожных сигналов и желающих развлекаться не по соглашению. Хотя, на втором примере я понял, что, уплатив нужную сумму, с рабом можно было сделать почти все, что угодно, и возможно, не менее кричащая дичь происходила за всеми дверьми второго этажа. Просто все было оплачено заранее.

Ночная смена была короче дневной, и нас отпустили, когда солнце еще спало. Бордель закрывался на несколько часов, чтобы привести в порядок комнаты, отмыть помещение в целом и обновить тряпки. На удивление, все содержалось в приличной чистоте, как предметы мебели, так и "обслуживающий персонал".

Истмани пытливо поглядывала на меня, видимо ожидая пылкого рассказа о проведенной смене, но ее очевидное желание я решил не удовлетворять. Она, кстати, отлично поспала в каморке на первом этаже, и уже по окончанию смены я узнал, что мы должны меняться этажами по договоренности. Девушка лениво зевала и потягивалась, когда я ждал ее, чтобы она показала мне служебный выход, и я облегченно выдохнул, понимая, что в следующий раз смогу провести смену так же. Мне не понравилось на втором этаже, но ради хороших денег я согласен и на это.

До Синего Демона добрался, когда солнце блеснуло красным. Постучав, дождался, когда Марис отопрет дверь, и без лишних приветствий ввалился внутрь. Следовало хоть как-то отдохнуть, чтобы днем не быть сонной мухой во время тренировки с Дереком. Мы договорились встретиться в штабе Гильдии и оплатить тренировочный зал.

Я поднялся в свою комнату, и как только голова коснулась плоской подушки, провалился в мир Морфея.

…

— Вот так, — показал замах целитель. — Если поднимешь слишком высоко, потеряешь скорость. Слишком низко, удар получится слабым.

Я повторил за его движением, крепко сжимая в руках тупой учебный полуторник. Уже второй час я обливался потом, размахивая клинком, и мне показалось, что Дерек был даже больше заинтересован в моем обучении, чем я.

Вокруг шумели такие же неумехи, как и я, только без личных учителей. Потрепанные куклы принимали в себя удары тренировочных мечей, разбрасывая ошметки соломы и тряпок.

— Нет, Каин, — остановил он меня. — Ты делаешь взмах, будто собрался выбить пыльный ковер, а я тебе показываю, как раздробить противнику ключицу. Повторяй в точности, как делаю я.

Я молча кивнул и снова замахнулся мечом. Удивительная штука — фехтование. Я никогда не увлекался этим, но знал, что даже в двадцать первом веке очень много любителей старинных видов сражений. Сейчас я очень сильно жалел, что не владел ничем подобным.

— Да, — кивнул Дерек. — Сейчас почти верно. Это движение тебе нужно отработать и выполнять так же просто и естественно, как движение рукой.

— Понимаю, — ударил я снова. Система отработки движений мне была известна очень хорошо.

— А ты чего такой уставший сегодня, кстати? Неужто с милой Нарой в таверне встречался? — хохотнув, спросил он. — Смотри аккуратнее, насколько мне известно, она девушка свободолюбивая и не обременяет себя узами глубоких чувств. Влюбишься, будешь страдать. Хотя…кто знает, может быть, ты окажешься тем, кто усмирит ее стремление к разнообразию.

— Нет, не с Нарой, — ответил я, обливаясь потом. Тело давно забыло, как это — тренироваться на износ, да и в помещении было гораздо теплее, чем на улице. — Я на работу устроился. Ночную.

Целитель присвистнул:

— Ну, даешь. А