Он почувствовал дурноту, будто произошло резкое изменение курса, угла атаки.

— Начинайте высадку сразу после меня, — голосом дублировал он приказ для обоих лейтенантов. Пилот был поставлен в известность через локалку и подтвердил.

Но лейтенанты и так уже проводили все необходимые действия, как по учебнику. Светились на полу и потолке желтые указатели. Когда те сменятся красными, десантники покинут самолет.

Бойцы стояли в полной экипировке — в броне с символикой альпийских горных стрелков, с ракетными ранцами за спиной. Парашюты тоже были надеты. И штурмовые легкие рейлганы и малые гранатометы были при них, чтоб сразу можно было вступить в бой. А все остальное более тяжелое оружие будет спущено отдельно.

Кивнув в последний раз своим людям и произнеся что-то ободряющее, он двинулся в конец десантного отсека. «Аксолотль», занимавший почти треть ширины фюзеляжа, светился огнями, словно приветствуя его. Он пойдет первым.

При его приближении сам открылся командирский люк, и офицер залез в кабину универсальной десантной машины. Кресло охватило его, как мягкая, но одновременно пружинящая подушка.

После нескольких тренировочных полетов все управление уже было подстроено под него, и тратить на это драгоценные секунды не пришлось. Экраны зажглись сразу же. Прямо в глаза Гарольд себе лишней информации не выводил, чтоб не загромождать обзор и не перегружать себя.

Самолет вокруг него снова вздрогнул, но это было уже штатное. Не близкий взрыв и уж точно не попадание.

Просто открылась задняя рампа, и Система сигнализировала, что объявлена минутная готовность к десантированию. Вообще-то эта процедура могла пройти полностью без его участия. Но контролировать ее он должен был. Так он и делал, осуществляя даже визуальное наблюдение внутри десантного отсека. Он видел, что впереди его машины (или позади — если отсчитывать не от хвоста, а от носовой части) десантники пришли в движение. Их сбросят через боковую десантную дверь, но уже после того, как он «отчалит». Они пролетят несколько километров в состоянии свободного падения, а потом включат ракетные ранцы, погасят ускорение и полетят дальше своим ходом, быстро снижаясь.

Он будет десантироваться по такой же схеме. Только двигатель включит на большей высоте и полетит с помощью него. Парашют у его машины тоже имелся, но это, как и у десантников, было средство на крайний случай. У летающей амфибии имелся прибор невидимости, а купол парашюта сделать невидимым нельзя.

Десятисекундная готовность…

Девять, восемь, семь…

Почему-то он вспомнил космос. Там было куда страшнее, да и опаснее… а он все равно не боялся.

Одна секунда. Отрыв! Все произошло без его участия. Просто поставили перед фактом. Он не смог бы даже отменить прыжок. Точно так же нельзя родиться обратно.

На долю секунды Синохаре показалось, что он висит в воздухе, и так будет продолжаться вечно. Перегрузки вдавили его в кресло еще глубже, но система амортизации смягчала нагрузки так, что его позвоночнику и внутренним органам ничего не угрожало.

Система известила его, что десантники штурмовой группы тоже полетели. Он видел их на радаре как россыпь крохотных точек.

Земля внизу была поделена почти пополам на сушу и море. Суша была зеленой… конечно, зимы тут не бывало… но кое-где она выглядела изборожденной черными выжженными проплешинами. Незадолго до их высадки по району должны были пройтись ракетным частым гребнем, расчищая плацдарм.

В небе стремительно пронеслись едва заметные росчерки. Это был удар по вражескому тылу, который очень кстати. Сверхзвуковые ракеты более точны, чем тяжелая рельсотронная артиллерия, но ТРА с кораблей тоже должны вот-вот вступить в игру. Даже в пятидесяти километрах от линии фронта мятежники не будут чувствовать себя в безопасности. А крупные города, которые ранее бомбили щадяще, наверняка получат свою порцию разогнанных электромагнитной силой болванок и сверхзвуковых «Ультра-ястребов», насколько он знал о практике десантных операций.

Скорее всего, это больше не проба сил. Атака началась по всему фронту. Гигантская военная машина запустилась, и она не остановится, пока не перемелет несчастных придурков, решивших восстать против Мирового совета, в труху.

Кроме зримой части, наверняка активизировались все возможные виды агентов и диверсантов, часть из которых в спящем состоянии давно жили в тылу врага… а может, даже служили в рядах его так называемой Революционной армии. А кто-то был сброшен с невидимых конвертопланов совсем недавно или пробрался малыми группами на подводных «Скатах».

Падение превратилось в стабильный полет, направленный вниз, к морю. Нервная система австралояпонца была такой же стабильной, как работа реактивных двигателей, чья тяга компенсировала не очень аэродинамически стабильную форму «Аксолотля». Все-таки машина-трансформер проигрывала настоящим самолетам в воздухе, хотя и претерпевала небольшие трансформации при переходе из формы для одной стихии к форме для другой. Зато она могла уверенно чувствовать себя и на суше, и на воде, и под водой.

Яркое солнце скрылось из виду, когда он нырнул в облака. Несколько секунд Синохара летел в их густом слое. Земля приближалась быстро. Облачный покров был не сплошной, рваные кучевые облака быстро поредели, пока он не вылетел на чистое место. Дождя тоже не было.

Для машины-амфибии, созданной для всех трех стихий, не было разницы, но Синохара предпочел десантироваться в море.

Надо снижаться. Больше тяги на движки. Ребелы могут его отследить, похоже, он их недооценил.

Пятьсот метров до поверхности воды.

Триста.

Сто.

Контакт!

Судно коснулось волн и сразу погрузилось на несколько десятков метров.

Толчок был ощутимый, полностью погасить импульс не могла никакая амортизация.

Усилием воли он включил форсированное кровообращение. Мышцы наполнились силой, сознание прояснилось. Всплывать пока рано.

Судя по сигналам в общей сети, добровольцы из «Арийского легиона» тем временем приземлились, заняли плацдарм и прикрывали точным огнем высадку тех своих товарищей, которые еще находились в небе. Хотя они и в воздухе вели огонь по поверхности из рейлганов и автоматов с коррекцией выстрела. Хлопали разрывы управляемых гранат.

Тут и там вокруг него снижались последние «арийцы». У добровольцев были джет-паки, поэтому они летели со скоростью почти триста километров в час. Но, несмотря на почти полную оптическую невидимость, чувствительные радары могли их засечь.

Так и случилось. По ним повели с земли очень плотный огонь, снарядов не жалея, из чего-то похожего на старую русскую систему «Панцирь» или ее китайскую копию, а еще вероятнее их более поздние модификации тридцатых годов. Очень точные и скорострельные, предназначенные для сбивания самолетов и ракет, но эффективные и против небольших целей. Несколько из них разорвало в мелкие клочья. Но большинство уже достигли низких высот, на которых поразить их ПВО не могло.