Женщина побледнела:

– Ну что ж, Джон. Как тебе угодно.

– Да. Как мне угодно.

Когда она покинула комнату, Мэллори долго стоял, глядя через высокое окно на крохотное судно, парившее в голубом воздухе в пятидесяти футах от него, безмолвное, готовое действовать.

А потом он послал зов: «Ри-разум. Изучи комнаты этой женщины, Моники. У меня есть основания подозревать, что она замыслила государственную измену…»

К. Королева

1

Плотно пристегнутый ремнями в противоперегрузочном кресле командного отсека экстрасолярного исследовательского модуля подполковник Джейк Вандергер настороженно прислушивался к зреющему где-то внутри ощущению неизбежных неприятностей; ему казалось, что он вот-вот завертится ужом на раскаленной сковородке. Похоже, чертовы паленые сердечные таблетки перестают действовать, хотя прошло меньше шести часов с тех пор, как он закинулся ими перед вылетом…

Сидевший рядом капитан Лестер Тил вопросительно выгнул бровь:

– Все в порядке, подполковник?

– Да, отлично.

Вандергер расслышал зубовный скрежет в собственном голосе и, чтобы его замаскировать, мотнул головой в сторону десятидюймового экрана, с которого радостно ухмылялся чисто выбритый полковник Джек Садстон из Лунного контроля.

– Почему этот сукин сын никак не заткнется?! От его болтовни у меня мурашки по коже.

– Да ладно, Джейк, – фыркнул Тил, – пусть наш рекламщик отработает свой хлеб. Сам знаешь, у него все по канону. Сейчас расскажет, как важно трудиться вместе не покладая рук, а потом наверняка припомнит парочку особо достойных личностей.

– …В данный момент модуль находится на позиции и занял правильное положение, – уверенно вещал между тем Садстон. – Полная готовность к первому пилотируемому полету на торсионных генераторах.

Он широко улыбнулся с экрана, не отрывая, впрочем, взгляда от шпаргалки, лежавшей вне поля зрения камеры, и продолжил:

– А теперь давайте послушаем Вана и Леса прямо с борта ЭИМ[6]на солнечной орбите, за четыре минуты и пятьдесят три секунды до старта.

Вандергер ткнул пальцем в кнопку включения передатчика и произнес:

– Принято, центр управления. Нам с Лесом не терпится уже стартовать. Наша девочка вся заждалась… Э-э, я про модуль, Джек. Отсюда шикарный вид. Мы наблюдаем Землю, словно крохотный полумесяц. А что до Луны, Джек, вы тоже совсем маленькие, не ярче старины Сириуса с такого расстояния. Отбой.

– Пока мы ждем, слова Вана и Леса мчатся к нам со скоростью света, – сообщил голос Садстона, заполняя паузу, вызванную задержкой с передачей сигнала. – Даже на этой фантастической скорости, когда можно обогнуть планету десять раз всего за секунду, понадобится целых двадцать четыре секунды, чтобы… А, вот и Ван на связи…

– «Принято, центр управления»…

Мрачно выслушав собственный отчет, долетевший до телевизионной аудитории на Земле, Вандергер пробормотал:

– Чтоб их, эти трансляции. Мы могли бы стартовать уже два часа назад.

– Но тогда Садстон лишился бы минутки славы в живом эфире в прайм-тайм, – саркастически откликнулся Тил.

– Прайм-тайм, говоришь? – хмыкнул Вандергер. – Идиотизм какой-то, честное слово. У нас есть источник энергии, способный выдать в секунду больше мощности, чем человечество потребило за всю свою историю. И что мы делаем? Очередной крошечный шажок в космос, только и всего.

– Хватит уже, Джейк, – скривил в усмешке губы Тил. – Никто ведь не станет рисковать понапрасну человеческими жизнями, сам знаешь.

– Ты о Колумбе слыхал? – проворчал в ответ Вандергер. – Или о братьях Райт с Линдбергом?

– А ты слыхал о парне по фамилии Кокинг? – спросил Тил. – В тысяча восьмисотых он взял да и создал парашют. Поднялся в небо на воздушном шаре, чтобы испытать свое изобретение. И ничего не добился. До сих пор помню заголовок в старой газете: «Мистера Кокинга нашли в поле – буквально по кусочкам».

– Снимаю шляпу перед твоим мистером Кокингом, – ответил Вандергер. – Он хотя бы попытался.

– Насколько мне известно, за шестьдесят девять лет, считая с лунной станции-один, в программе не было ни одного несчастного случая со смертельным исходом, – напомнил Тил. – Хочешь стать первой фамилией в траурной рамке?

Вандергер усмехнулся:

– Я первым ступил на Каллисто. Тил, ты знал об этом? Поройся в архивах, там все записано заодно с бейсбольной статистикой и среднегодовыми показателями дождей в канзасской Централии. Высадка состоялась восемнадцать лет назад.

Он вытянул руку и провел пальцами по сверкающей «шляпе» похожего на гриб пульта управления:

– Подумаешь, модуль взорвется… Всякое бывает. Никто не живет вечно.

– …Пятьдесят три секунды до старта. – Голос Садстона нарушил тишину, что установилась в кабине после высказывания Вандергера. – Специалисты сообщают, что все идет по намеченному плану, модуль готов к прыжку, все системы работают бесперебойно, и это, несомненно, заслуга технического персонала Космического агентства ООН. Сорок восемь секунд…

Тил изловчился повернуть голову, несмотря на ремни, и взглянул Вандергеру в глаза.

– Не обращай внимания, приятель, – сказал ему подполковник. – Мы с тобой сейчас махнем невесть куда, поторчим там десяток минут, чтобы приборы все засняли, и сразу домой, где нас, конечно, погладят по головке.

– Пятнадцать секунд, – продолжал отсчитывать Садстон. – Четырнадцать. Тринадцать…

Руки пилотов слаженно, отрепетированным движением легли на рукоятки. «Готовность» – вниз и зафиксировать. «Пуск» – вверх до щелчка.

– Четыре. Три. Две. Одна. Старт!

Одновременно оба пилота передвинули большие спаренные, выкрашенные в белый рычаги на консоли. Вокруг загудело, громче и громче, давление начало нарастать…

2

Тил, дернув шеей, стряхнул головокружение, которое донимало его с того самого мгновения, когда торсионный двигатель швырнул маленький кораблик в пучины космоса. Ухватившись за подлокотники кресла, сглотнул, справляясь с тошнотой, и постарался обуздать тревогу, всегда изводившую его в такие моменты.

Все в порядке, твердо сказал он себе. Все в полном порядке. Через три часа ты снова будешь на станции-девять, а полдюжины медиков примутся тыкать тебя иголками в пах. Расслабься, парень.

Он заставил себя сесть прямо и зажмурился, старательно вызывая в памяти привычные ощущения, убеждая себя в полной безопасности оболочки из титановой пены.

Все в порядке, верно? Он точно знал, что делать в любой мыслимой чрезвычайной ситуации. Нужно следовать инструкциям, все предельно просто. Этот секрет он выяснил и усвоил давным-давно, еще когда понял, что предназначен для армейской службы; потому-то все считали, что он сохранит хладнокровие при любых обстоятельствах. А дело было в том, что его храбрость объяснялась точным следованием протоколам.