Когда девушка поняла, какой неприличный вопрос она только что задала, она покраснела и потупила взор.

Зеленые глаза Леевкена потемнели.

– Моя жена скончалась пятнадцать лет назад.

– О… извините, соболезную.

Эта фраза была произнесена из вежливости, и Юлия вынуждена была признаться себе, что она не испытывала при этом никакого сожаления. Что с ней происходит?

Леевкен испытующе посмотрел на нее:

– Вам не нужно извиняться, Джульетта. Это произошло очень давно, много лет назад. А что касается Суринама… У этой страны есть и свои отрицательные стороны, и я это признаю. Но один-единственный взгляд на ее чистое звездное небо возмещает очень многое.

– А что вы выращиваете на своей плантации?

Юлия сочла, что пришло время сменить тему. Леевкен стал подробно рассказывать ей о жизни на плантации и о выращивании сахарного тростника.

Время пролетело совершенно незаметно. В конце концов Леевкен отвел Юлию назад, в зимний сад, где множество пар двигалось в такт музыке.

– Вы обещаете мне танец, Джульетта? – серьезно спросил он.

Слегка опьяневшая Юлия хихикнула:

– Да, с удовольствием. Но я уже пообещала танец своему кузену и его другу. Вам придется встать в очередь.

– Ну, когда я смотрю на все это, – сказал Леевкен, окинув взглядом пьющих, болтающих и танцующих гостей, – я понимаю, что вас, очевидно, ждет разочарование. Мне кажется, что ваш кузен и его друг…

– Что вы имеете в виду? – с любопытством спросила Юлия, когда он внезапно замолчал.

– Да посмотрите сами, – Леевкен указал в направлении молодых людей. – Мне кажется, что им вполне хватает друг друга.

И действительно, ни Хендрик, ни Вим не обращали внимания на то, что творилось вокруг них, не говоря уже о том, чтобы пригласить женщин на танец. Наверное, они снова обсуждали газету, которую собирались вместе издавать на деньги своих отцов…

Юлия с наигранным возмущением улыбнулась и просунула руку под локоть Леевкена.

– Тогда… тогда мне, наверное, придется изменить очередность и держаться поближе к вам. – Она, хихикая, взяла еще один бокал шампанского с подноса, который им протянула служанка.

Леевкен сдержанно улыбнулся:

– Мне это доставит удовольствие.

Когда музыка снова заиграла, он увлек Юлию в круг танцующих. Девушка поставила свой бокал на поднос и бросила торжествующий взгляд на кузин, а затем с готовностью позволила закружить себя в танце.

– Пожалуйста, называйте меня просто Карл, – прошептал ей на ухо Леевкен. Еще никогда Юлия не находилась так близко ни к одному мужчине.

Она воспринимала его прикосновение к ее руке, к ее плечу как жест собственника, однако Леевкен был прекрасным партнером и Юлия наслаждалась танцем – под его руководством, под его опекой, в его руках.

В полночь музыканты прервали игру. Дядя Вильгельм решил ни в чем себе не отказывать и устроил фейерверк. Когда закончился танец, Юлия слегка покачивалась, у нее кружилась голова.

– Давайте выйдем на улицу и посмотрим фейерверк прямо с веранды.

Карл провел ее к двери, где служанка протянула им пальто. Сердце Юлии все еще учащенно билось, а от их дыхания в зимнем ночном морозном воздухе появлялись маленькие облачка. Карл подвел ее к балюстраде. Здесь все еще было темно.

– Вам действительно не холодно? – И, словно это само собой разумелось, Карл обнял Юлию за плечи и слегка прижал ее к себе.

У девушки на миг замерло дыхание. Нет, ей не было холодно, напротив, ее охватил странный жар. Прежде чем она смогла что-либо сказать, первые заряды фейерверка взорвались над их головами и вниз посыпался огненный дождь.

В то время как другие гости зачарованно смотрели в небо, Юлия еще раз повернулась к Карлу. Она хотела сказать ему, как наслаждается этим вечером. Но прежде чем она смогла произнести хоть слово, ее глаза встретились с его бездонным взглядом. Глаза Леевкена казались в темноте почти черными. Он притянул ее к себе и поцеловал. Его мягкие теплые губы коснулись ее губ, и Юлии показалось, что она вот-вот упадет в обморок.

На следующий день Юлия боролась с головной болью. Неужели она выпила слишком много шампанского? После вчерашнего вечера у нее осталась масса впечатлений. Однако все воспоминания обрывались на том месте, когда губы Карла коснулись ее губ.

После обеда в дамском салоне Юлия встретила своих кузин. Сначала она хотела просто повернуться и уйти – у нее не было никакого желания видеться с ними, и к тому же до сих пор неприятно стучало в висках. Однако она вспомнила правила вежливости и подсела к кузинам.

– Чаю, Джульетта? Ах, какой прекрасный праздник был вчера! – в голосе Марты прозвучала насмешка, не предвещавшая ничего хорошего. – Ты ведь так чудесно развлекалась с этим Леевкеном…

Кровь бросилась Юлии в лицо. Неужели Марта видела их поцелуй?

Однако ее кузина лишь слегка наморщила нос и изобразила на своем лице сочувственную улыбку:

– Ну да ладно, я тебе не завидую. Все равно тебе одна дорога – в монастырь.

Юлия окаменела. Она с недоумением воззрилась на кузину. Что сказала Марта? В ушах у Юлии зашумело. Монастырь?

Марта хотела как можно дольше насладиться потрясением Юлии.

– Неужели ты думаешь, что наш отец выдаст тебя замуж? Ведь сначала наша очередь. – Марта с улыбкой прикоснулась к руке Доротеи.

Юлия слышала голос кузины, словно он доносился откуда-то издалека. Она не знала, какое будущее приготовил для нее дядя. Но то, что он может сослать ее в монастырь, ей никогда даже на ум не приходило. Внезапно Юлию охватил панический страх перед будущим. Неужели ей не дадут права решать, кем она станет?

Довольный Карл Леевкен сразу же после Нового года отправился к Вильгельму Ванденбергу. Может быть, это будет самая выгодная сделка, которую он совершал в Европе? Как иногда случай все же бывает благосклонен к людям…

После вечернего приема в Святой вечер у Ванденбергов один из гостей любезно предложил Леевкену подвезти его до гостиницы. Этот человек, правда, явно выпил лишнего, однако Карл с удовольствием принял его предложение. Он не испытывал особого желания в такой поздний час ждать наемную карету, а Амстердам в это время года был неприветливым и холодным.

Как только они уселись в карету, мужчина совершенно бесцеремонно обратился к Карлу:

– Ну что? Неужели вы положили глаз на маленькую племянницу Ванденберга? Ну да, эти юные девицы, конечно, обладают определенной привлекательностью. На такого, как я, они даже не посмотрят, а вот на вас… – Он похлопал Карла по плечу. – Ваши шансы чрезвычайно высоки.

Карл лишь слегка улыбнулся. Собственно говоря, он не собирался обсуждать эту тему с посторонним человеком. Конечно, короткий разговор с госпожой Ванденберг доставил ему определенное удовольствие. Ее светлые волосы, бледная кожа, невинный взгляд… Карл с удовольствием отметил, что он все еще способен очаровывать молодых дам.