— Алло? — в ту же секунду ответила я незнакомому абоненту.

— Энджел? Это Блейк, секретарь Джеймса Джейкобса?

— Здравствуйте, я тут в «Тосте», может, я не туда прие…

— Да-да, Джеймс не пришел? У него задержали рейс, и он не приедет? — продолжал Блейк.

— Вы меня спрашиваете или информируете?

Я слегка смешалась от манеры Блейка говорить с вопросительной интонацией.

— Он очень извиняется, мы позвоним вам позже и назовем, куда подъехать для интервью? До свидания?

И он повесил трубку.

Придверная девица ястребом налетела на меня:

— Джеймс не приедет?

— Нет, он не смог. Не успевает.

Я небрежно махнула рукой, словно так часто встречаюсь со звездами кино, что мой радар их уже и не регистрирует.

— Значит, вам принести счет?

Листок уже был в ее руке. Я видела, что ей не терпится шлепнуть счет передо мной и пустить за стол грызть салатные листики какую-нибудь Лорен Конрад.

— Давайте, — кивнула я.

Селебрити чертовы. Надо было заказать блины.

— Поверить не могу, что этот козел так и не появился, — повторяла Дженни, когда мы рвали пополам Третью Западную улицу в нелепом алом «мустанге»-кабриолете, который я запретила ей брать в прокате, но сразу полюбила всем сердцем.

Что я сразу невзлюбила, так это манеру Дженни водить. Она призналась, что не садилась за руль с прошлого приезда в Лос-Анджелес, то есть несколько лет, и это чувствовалось. Можно подумать, на лос-анджелесских шоссе и без того мало приключений.

— Я позвонила Мэри. Оказалось, история с кафе выеденного яйца не стоит, — сказала я, крепко вцепившись и ремень безопасности. — У знаменитостей, понимаешь ли, плавающий график, так что ничего страшного, встретимся позже.

— Надо же, как непрофессионально Джеймс Джейкобс себя ведет! Мое сердце, можно сказать, разбито в некотором роде.

Дженни впритирку обогнула угол дома и проехала на красный свет. Сколько бы она ни твердила, что по здешним правилам можно проезжать на запрещающий сигнал светофора какое-то число раз, я неизменно закрывала глаза.

— По-моему, тебе необходима шопинг-терапия, а в шопинг-терапии я доктор Лора. Сейчас покажу тебе лучший шопинг в Лос-Анджелесе.

— Я не сомневаюсь, что у него были самые уважительные причины, но раз уж ты предложила… — отозвалась я, сразу представив себе беготню по Родео-драйв а-ля «Красотка» с целой гроздью пакетов и коробок в руках. — И правда, давай пройдемся по магазинам. Покажи мне шик, Дженни Лопес.

— Приехали! — триумфально объявила она, въезжая на подземную парковку.

— Мы же только что вышли из кафе! — удивилась я.

«Мустанг» был в пути меньше двух минут.

— И что?

— А куда мы приехали? — Я сдвинула очки на кончик носа, оглядывая в полутьме бесконечные ряды машин. Мне казалось, в воскресенье больше подобает ехать в церковь. — Не быстрее было пройти пешком?

— Господи Иисусе, да тебя нужно вышвырнуть из города. — Щурясь в тусклом освещении, Дженни лихо въехала сразу на два парковочных места. — Что я тебе говорила? В Лос-Анджелесе пешком не ходят.

— А что это за место? Торговый центр? — недоверчиво предположила я.

— Беверли-центр, дорогая, — Дженни пошарила в «бардачке». — Лос-анджелесский молл.

Мне было все едино.

— Ах, торговый центр…

— Слушай, это я, что ли, приперлась в Лос-Анджелес с двумя футболками и лыжным костюмом? Нет. Это ты. Стало быть, тебе необходимо кое-что прикупить. Так что закройся и топай в «Блумингдейл».

Справившись с разочарованием, что мы приехали в обычный молл, и утопив очередные лишние граммы в соке «Джамба», я решила сосредоточиться на первоочередных задачах.

— Расскажи мне, что и как у вас было с Джо, — промычала я сквозь шелковое макси-платье от BCBG с узором пейсли, которое Дженни натягивала мне через голову в примерочной.

В моем активе уже значилось оливково-зеленое платьишко от Роберто Родригеса, желтое, рубашечного покроя «Филипп Лим 5.1», черное шелковое от Кэрриган и полдюжины мини на бретельках от Эллы Мосс. Про «Сплендид» и «Джеймс Перс», висевшие на стене, Дженни одобрительно сказала, что цепляет. Сейчас я пыталась отвлечь ее внимание от купальников.

— Нечего рассказывать, — сказала она, отступив на шаг и склонив голову набок, чтобы разглядеть, как сидит макси-BCBG. — Ничего не было.

— На полметра длиннее, чем нужно, — наябедничала и на платье, надеясь прогнать расстроенное выражение с лица подруги.

Она выглядела непривычно огорченной. Впрочем, возможно, это оттого, что увидела мое в высшей степени неподходящее бельишко. На нижнем белье у Дженни и ее мамаши был настоящий пунктик.

— В каком смысле «ничего не было»? С его стороны не было никаких шагов?

— Ничего, голяк, ноль, — обиженно сложила губы Дженни. — Он как будто не понял намека. Нормальная длина, это же BCBG. Сама ты слишком короткая. На, меряй вот это. Лучше скажи мне, как там твой секс по телефону. Что, Бруклинец — настоящий профи в грязных разговорах?

— Перестань! — Я залилась краской внутри макси-колонны из шелка, которую с меня безжалостно стянули через голову. — Мы еще не созванивались.

— Как так? — Дженни даже не попыталась скрыть удивление в голосе, застегивая на мне молнию очень тесного и очень откровенного мини-платья без бретелек «Френч коннекшен». — Ты же ему звонила вчера вечером? Бросила меня одну и пошла названивать!

— Я тебя не бросала! — пискнула я (в платье не могла бы вздохнуть даже старая вешалка). — И я ему не дозвонилась. Ничего страшного, мы здесь всего один день, он сутками работает над новым альбомом. Звукозаписывающая компания настаивает, чтобы все было закончено к концу года.

— Ага, наверное, — отозвалась подруга, натягивая очередной шедевр от BCBG, который моментально сделал из нее богиню. Вот зараза. — Надеюсь, у него хватит ума не звонить всякий раз, когда тебя нет в номере, а я в ванной.

— Хм…

Я старалась не думать об этом. Покамест мое выложенное звездами голливудское приключение оказалось сплошным разочарованием, и гадать, что поделывает Алекс в двух с половиной тысячах милях от Лос-Анджелеса, даже не хотелось.

— Дженни, если бы мне захотелось в какое-нибудь действительно гламурное местечко, куда бы ты меня повела?

— Слушай, брось эту тему! Да, это обычный торговый центр, но здесь же есть большинство бутиков, здесь все закупаются! — рассеянно отмахнулась Дженни, держа перед собой нежно-розовое платье от Нанетт Лепор и темно-синее платье-рубашку «Теори». — Мы обязательно съездим в Мелроуз или Гроув, но в Беверли-центре все есть! Однажды я здесь видела Бритни, еще до того как она побрила голову, но когда ее уже отпускали одну. А Родео-драйв нам не по карману.