патагонская лодка – длинная изогнутая пирога с разведенным на борту огнем. Патагонцы предлагали в обмен на безделушки рыбу или присоленную птицу. К счастью, холода стали слабеть, но декабрьское лето на Огненной Земле больше напоминает европейскую зиму.

Так прошло шесть месяцев. 29 декабря 1699 года Гуэн де Бошен, отчаявшись найти выход из пролива, разворачивается и плывет на стоянку в Голодную гавань. И тут – о чудо! – задул юго-восточный ветер. Новый разворот. До выхода в открытое море остается всего (или целых) три недели.

Выйдя из пролива, Гуэн де Бошен направляется вдоль американского побережья на север с целью открыть французский торговый путь и основать колонию. Подходящих мест на южном побережье мало, это узкая полоска земли, постоянно заливаемая волнами, которые ветры Тихого океана гонят к Кордильерам; снег зимой, дожди и туманы летом. Приемлемое место удается найти чуть севернее, там есть даже многообещающая растительность, но тех, кто без опаски приближается к берегу, встречают прицельные залпы, а потом и тучи отравленных стрел: испанцы, призвав на помощь индейцев, защищают свои владения от тех, кого приняли за флибустьеров. «Береговые братья» оставили по себе такую память, что туземцы готовы даже сотрудничать с колонизаторами-испанцами, лишь бы отвадить нежеланных гостей.

Не менее враждебный прием ожидал французов и в Перу. Напрасно Гуэн де Бошен посылал парламентеров, чтобы продемонстрировать мирные намерения: «Мы просим лишь пресной воды и провизии. Предлагаем в обмен чудесные ткани». Бесполезно. Вице-король строго-настрого запретил любой контакт с французами. Тогда Бошен пригрозил, что высадится на берег и силой возьмет все то, что ему не хотят продать или обменять. Никакого ответа.

Любопытно наблюдать, как монолитная стена отказов начинает давать трещины. Точно так же и сегодня никакой запрет не устоит перед перспективой получить барыш. И хотя приказы вице-короля строги, а память о зверствах флибустьеров жива, торговцы уже навострили уши, прознав, что французы, курсирующие вдоль побережья, предлагают торговлю или обмен. Наконец в Арике (на нынешней границе между Чили и Перу) происходит знаменательное событие. Бошен сообразил отправить в качестве посланника священника, чье облачение не внушало опасений, и испанцы согласились его выслушать. «Наше предприятие носит мирный характер…» и так далее. Святому отцу не пришлось долго уговаривать торговцев, они уже и сами смекнули, что приказы губернатора только вредят делу и о них можно, пожалуй, забыть.

Гуэн де Бошен получает воду и провизию, а суперкарго начинает бойко торговать французскими тканями: выручка составила 50 тысяч экю, а это груз только одного судна, на котором море подпортило часть товара. Не менее успешно шла торговля в Кальяо и Биско, совсем неподалеку от Лимы, правда Бошена предупредили, что вице-король снаряжает три военных корабля для охоты за французами. Впрочем, в Перу дела делаются не быстро.

– Нам больше нечего продавать, – объявляет Бошен, – теперь займемся исследованиями.

Решительно повернувшись кормой к берегу, он берет курс прямо на запад, и через трое суток раздается крик дозорного: «Земля!» Моряки подошли к одному из Галапагосских островов. И сегодня этот вулканический архипелаг считается одним из самых негостеприимных мест планеты. Правительство Эквадора охраняет обитающих на островах гигантских игуан и черепах, нелетающих птиц и другие виды диковинных реликтовых животных, представляющих большой научный интерес. Даже самые отважные из участников экспедиции Бошена, увидев это скопление чудовищ, настояли на скорейшем отплытии.

Карта Галапагосских островов, составленная английским флибустьером Уильямом Коули. Конец XVII в.

Гуэн де Бошен уже собирался вернуться в Европу, но надо было пополнить запасы, и экспедиция вернулась в Перу. Тамошний губернатор был все так же непреклонен, но, к счастью, все так же бессилен. Военные корабли, которым надлежало охотиться на французов, бездействовали в порту Лимы, ожидая пушек и экипажей. Зато прибрежные торговцы, как стервятники, набросились на французские суда:

– Быть не может, что вам больше нечего продать! Купим что угодно.

Пошарив на дне трюмов, нашли для продажи «испорченные и неиспорченные ткани, остававшиеся на борту. Больше совсем ничего не осталось». Трудностей с припасами не возникло. Экспедиция вышла из Ило, близ Арики, 5 декабря 1700 года и встала на стоянку в Рио-де-Жанейро, обогнув мыс Горн и не заходя в Магелланов пролив. Обойти мыс Горн с запада на восток в сотни раз легче, чем в обратном направлении, – из-за преобладающих ветров.

В Рио Бошен и его спутники узнали, что герцог Анжуйский, внук Людовика XIV, недавно стал королем Испании.

– Какое счастье! Больше не будет запретов для французских судовладельцев, желающих торговать с Перу. Перед нами откроются все порты.

Фауна Галапагосских островов. Рисунок одного из участников экспедиции Гуэна де Бошена. Ок. 1699

Оптимисты заблуждались. Испания желала сохранить исключительные права на торговлю с этими регионами. Людовик XIV запретил французским арматорам посылать туда суда под страхом самой суровой кары. В 1713 и 1714 годах Бурдас Деламар, торговец и судовладелец из Сен-Мало, дважды попадал в тюрьму за нарушение запрета. Во второй раз он оказался в Бастилии, где просидел более года. Его имущество было конфисковано.

Министр Поншартрен вел слежку и подвергал обыску все суда, уходившие из Сен-Мало, считая подозрительным любой товар, который можно сбыть в Перу. И подозрения были не напрасны. Никакие запреты не останавливали отважных и изобретательных моряков Сен-Мало, ставших большими специалистами по части контрабандной торговли. Модницы-испанки Южной Америки не хотели обходиться без бретонского полотна, парижских украшений. А назад из Перу корабли Сен-Мало везли серебряные слитки и золотой песок. Доход в десять раз превышал штрафы, которые были вынуждены платить контрабандисты. Их не пугала даже тюрьма.

Несмотря на неудачу с основанием колонии и убытки, экспедиция Гуэна де Бошена проторила новый путь. Сторонники торговли с заокеанскими испанскими колониями выдвигали безупречные аргументы в духе эпохи:

– Наша торговля самая выгодная, это даже выгоднее торговли с Ост-Индией и Китаем. Мы не станем обменивать один товар на другой – ввоз иноземных товаров наносит ущерб национальному производству. Мы будем черпать из самого источника богатств. Избавлять королевство от лишних товаров и привозить золото и серебро. Таков наш девиз, и так мы служим нашему государству.

В книге «Кругосветное путешествие» капитана Вудса Роджерса, изданной в Лондоне в 1712 году, приводится рассказ об одном происшествии, имевшем место 31 января 1709 года:

«В то утро, в 7 часов, мы прибыли на Хуан-Фернандес. Наша шлюпка доставила с берега большое количество раков, а также человека, одетого в козлиные шкуры и на вид еще более дикого, чем владельцы этих шкур. Он жил на острове уже