стояли сотрудники ЗАО «ОТРАСЛЬ», а также сотрудники российского проекта Сахаров. Какие-то две женщины курили сигареты и стряхивали пепел в урну.

Когда Рейчел хлопнула дверью богатого лимузина и пошла к дверям, она кожей почувствовала, как оценивающе на нее смотрят российские женщины и девушки, которые стояли при входе в здание. Рейчел и не думала смущаться, она всем видом показала этим оценивающим российским девушкам, что она плевать на них хотела, и что она злая богатая стерва из Швейцарии, которая мягко стелет, да жестко спать. Произошел своеобразный обмен взглядами, через которого Рейчел сообщила этим женщинам, что таки да… стерва, да злая, да дьявольски богатая, да хамская, да разведенная, да сволочная, да нескрепная и совершенно бездуховная, да да да да… Да еще, скорее всего, и ярая русофобка… но это не точно. Самое главное что умная, как десять Вассерманов. Нечета некоторым.

Охранники попросили документы, Рейчел показала приглашения и паспорт, а также бумагу специальной формы, которая позволяет Рейчел пребывать в лаборатории доктора Виноградова в течение двух часов. Охранники ее пропустили, и Рейчел вошла в богатый холл, богатый во всех отношениях. Этакое сочетание современной высокотехнологической роскоши с хорошим вкусом.

«Сколько же русские забабахали денег во все это? — подумала Рейчел. — Какие дикие финансовые трафики тут идут…»

На встречу Рейчел вышла девушка лет тридцати удивительной внешности. Это была еврейка ашкенази потрясающе библейского внешнего вида, вот прямо хоть сейчас начинай снимать фильм про Иисуса и Понтия Пилата. Девушка была одета в ослепительно белую шелковую рубашку с логотипом ЗАО «ОТРАСЛЬ», черный пояс и черные штаны, также имелись полусапожки с застежками. Также у девушки были вьющиеся жгучие черные длинные волосы. Настоящая, та самая еврейка, которая ходила по земле в то самое время, когда существовали Древняя Иудея и Самария. Глаз просто не оторвешь, какая красивая девушка. Редкий типаж. Гордость еврейского народа.

— Рейчел Толука Севилья, рада вас приветствовать в российском проекте «Сахаров», — сказала девушка и подошла к ней.

— Я тоже очень рада, с кем имею честь? — осведомилась Рейчел.

— Позвольте представиться, — сказала древняя еврейка, древняя не в смысле возраста, а в смысле генетики, — Сара Мессмэр, старший администратор проекта «Сахаров». Я приставлена к вам, чтобы проводить вас в лабораторию профессора Виноградова. Я так понимаю, вы давно знакомы с Павлом Александровичем?

— Очень приятно, Сара Мессмэр, — ответила Рейчел и вежливо поклонилась, — с Павлом Александровичем знакома уже лет десять. Очень жаль, что мы с ним работаем в конкурирующих организациях. Мы были бы прекрасной командой.

— А я наслышана о вас, — сказала Сара, красиво поправив жгуче-черные волосы. — Не думала, что вблизи вы выглядите куда лучше, чем по телевизору. Помните ваше выступление на российском телевидении, где вы всех поразили своим русским языком без акцента?

— Не понимаю чему тут поражаться, — парировала Рейчел, — я владею восемью языками и стараюсь так, чтобы акцента не было. Зачем он нужен?

— Потрясающе, видно, что вы дочь самого Грегори Толуки Севилья. Наверное, так и должно быть, у нас в России говорят — яблоко от яблони не далеко падает. А скажите вы тоже, как и ваш отец, настоящий коллекционер?

— Без всякого сомнения, я искусствовед, коллекционер и еще биолог. Состою в сообществе швейцарских коллекционеров. Имею лицензию на работу оценщика частных коллекций.

— Какое разностороннее развитие. Просто удивительно.

— Это все папина заслуга. Его фирменное воспитание. А я вам хочу сказать… — начала было Рейчел.

— То, что у меня библейская внешность, хоть сейчас снимай фильм про Иисуса, — улыбнулась Сара.

— Вот именно это я и хотела сказать, — ответила Рейчел. — Откуда вы узнали?

— Мне всегда это говорят, — сказала Сара. — Причем все кому не лень.

— Знаете, Сара, вот вас бы к нам в проект «Сатурн», а то у нас там работают одни мымры.

— Вот когда мы спустимся, вы убедитесь, что у нас тоже работают тут одни мымры, а также шизофреники, алкоголики и язвенники.

— И сколько же у вас тут язвенников?

— Почти все, — улыбнувшись, ответила Сара.

Насупленные охранники несколько раз провели сканерами и убедились, что Рейчел ничего запрещенного не несет. Они повесили на Рейчел позорную светящуюся табличку…

«СОТРУДНИК КОНКУРИРУЮЩЕЙ ОРГАНИЗАЦИИ»

Девушки прошли дальше по металлическому коридору, освещенному тусклыми лампами, и дошли до лифтов. Всего лифтов было семь.

— Если хотите, я проведу вам экскурсию по нашему выставочному залу экспонатов.

— Было бы интересно, — ответила Рейчел. — Я бы завтра зашла.

— Во сколько вы желаете посетить выставочный зал?

— Мне было бы удобно в три часа. А что выставляете?

— Редкости, артефакты, имеются несколько живых многомерных хищников, для осмотра. Наш выставочный зал — это гордость российского проекта, — также у вас есть доступ на аукцион, если желаете купить какую-либо редкость. Все лицензировано, все легальное.

— Обязательно посмотрю. Крайне любопытно.

— Хорошо, я запишу себе ваше прибытие, — ответила Сара и что-то быстро набрала пальчиком на инструметроне, который находился у нее на руке, и был скрыт рукавом белой рубашки. Прибыл лифт и две девушки зашли в него. Сара нажала на кнопку третьего нижнего этажа, и они поехали.

Прибыв на место, они вышли из лифта и Сара, пожелав всего наилучшего, поехала наверх. Рейчел направилась к лаборатории профессора Виноградова. Позорная табличка с надписью «Сотрудник конкурирующей организации» нервировал Рейчел. Вызывал ассоциации с Германией сороковых, когда на евреев вешали желтые звезды. Как по иронии табличка тоже светилась желтым светом.

Рейчел дошла до нужной лаборатории, на которой красовалась большая надпись «Лаборатория 43», а рядом на магнитике была пришпилена записка «Это лаборатория Виноградова, прошу больше без предварительной записи меня не беспокоить».

Рейчел нажала на кнопку вызова, ждать пришлось около двух минут. Наконец-то на экране показалась злая физиономия растрепанного профессора Виноградова.

— Я же просил без предварительной… Рейчел! Боже мой, Рейчел Толука Севилья, а мне говорили, что вы прилетите на следующей неделе. Сейчас впущу.

Отъехала вправо тяжелая дверь лаборатории и Рейчел вошла в предбанник. Открылась еще одна дверь, и она увидела своего уже старого друга и коллегу профессора Виноградова.

— Павел Александрович, я очень рада вас видеть, — на чистейшем русском языке без всякого акцента сказала Рейчел и приняла теплые объятья профессора. Рейчел говорила на восьми языках без малейшего намека на акцент, все благодаря особому отцовскому воспитанию, когда отец Рейчел через игру и через азарт вызвал у девочки желание развиваться. При этом, как уже было сказано, маленькая Рейчел умудрилась за все свое детство не прочитать ни одной детской книжки, отец строго нестрого ей это запрещал. Выросла умная женщина, единственным недостатком которой стало то, что Рейчел всех остальных стала