Классический фильм «Волшебник страны Оз» начинается черно-белым фрагментом, а когда домик, подхваченный ураганом, переносится в страну Оз, Дороти открывает дверь и ступает в новый мир, полный красок, – изображение становится цветным. В реальной жизни – после испытаний и перемен – мы тоже зачастую видим мир словно бы заново, его многоцветье и многосложность постоянно меняются. Цвет часто используется как опознавательный знак. Республиканцы и демократы делят штаты на «красные» и «синие», в пригородах Лос-Анджелеса, где хозяйничают банды Crips и Bloods, одетого в «чужой» цвет могут убить. Американская антикоммунистическая кампания в 1950-х гг. получила название «Красная паника», а неофициальное наименование французской сборной по футболу, Les Bleus, служит объединяющим цветовым идентификатором страны. Цвет – визитная карточка любой спортивной команды, от зеленого цвета клуба Celtic до пурпурно-золотого у Los Angeles Lakers, синего у St. Louis Blues и красного у Cincinnati Reds. Болельщики опознают свой клуб и друг друга по одежде определенного цвета.

Значение некоторых цветов в разных культурах не совпадает. Оранжевый – священный цвет для буддистов, государственный цвет Голландии, но для меня, дочери садовника, выращивающего цитрусовые, это всего лишь цвет апельсинов: он был связан с поездками в сады вместе с отцом или с посещением фасовочного цеха, где работники паковали в ящики тысячи плодов. Эта нехитрая ассоциация оранжевого с апельсинами в 2005 г. резко поменялась почти для всех израильтян, когда по плану одностороннего размежевания Израиль начал выводить своих граждан из сектора Газа. Многие жители Газы отказывались уходить и были насильно выведены из домов израильской армией. В то время жители Газы взяли себе символом оранжевый цвет. Он четко соотносился с конкретной политической позицией – и те люди, которые верили в одностороннее размежевание и не соглашались с протестующими, перестали носить оранжевый. Одна моя приятельница, любившая оранжевый, после размежевания сказала, что не может больше носить оранжевые рубашки и брюки, и раздала всю свою одежду оранжевого цвета. Интересно, что в другом политическом конфликте бирманские буддисты объявили оранжевый цвет символом своего мирного протеста против военной хунты, стоявшей у власти, – протеста, получившего название «шафрановая революция». А на противоположной стороне земного шара католические сепаратисты из Северной Ирландии ассоциируют оранжевый цвет со своими противниками – протестантами-оранжистами.

Другие цвета, например красный, имеют почти универсальный смысл во многих культурах. Новые эксперименты открыли удивительное влияние цветов на человеческие поступки. Исследования, о которых я расскажу, свидетельствуют не только о том, что символизм цвета имеет глубокие корни в языке, но и о том, что цветовые ассоциации намного более сложны, чем можно счесть на первый взгляд.

Красный – цвет непростой. Это цвет наших внутренних, самых глубинных реакций. Во многих культурах он связан со страстью и опасностью, угрозой и вожделением. Красный настолько ярок, что его воздействие мы воспринимаем интуитивно: мы выхватываем глазом ярко-алую помаду даже на самой людной вечеринке, а красный сигнал светофора обычно замечаем даже на самой бешеной скорости и успеваем затормозить.

На арене для боя быков тореадор в яркой одежде взмахивает красным плащом перед мордой фыркающего быка, стараясь его раздразнить. Бык, как кажется, бросается на цвет, хотя на самом деле он реагирует на движение плаща, поскольку быки не видят красного цвета – у них иное цветовое зрение. И все же, о ком-нибудь, впавшем в гнев и раздражение, мы говорим, что нечто подействовало на него как красная тряпка на быка. На протяжении всей истории человечество ассоциировало красный цвет с агрессией, и, как выяснили ученые, красный влияет на наше сексуальное поведение, способность к физическим нагрузкам и даже на результаты тестов по изучаемым предметам.

Наше общество помешано на тестах, определяющих уровень способностей. Из тестов по математике и родному языку состоит школьный отборочный экзамен (SAT), от которого зависит, в какой колледж вы сможете поступать. Тесты нередко предлагаются и соискателям работы. Мы, взрослые, можем не упомнить всех пройденных нами тестов (или предпочтем о них забыть), но наши дети и внуки постоянно имеют с ними дело – тестами проверяется словарный запас, правописание, понимание связи слов, а математические тесты оценивают знание алгебры, геометрии и численных методов.

Однако помимо умений, навыков и знаний успех на экзаменах зависит и от других факторов – например от цвета. Это не новость, что результат тестов может зависеть от нашей усталости или от сторонних шумов. Вспоминается старая американская загадка: что такое – все сплошь черное, белое и красное?[1]В прежние времена, когда новости печатались только черной краской на белой бумаге, верный ответ был, конечно, «газета». Но сейчас правильный ответ – проваленный кем-то тест.

Исследования неоднократно показывали, что женщины хуже проходят математические{41} тесты, когда участницам напоминают их пол простой просьбой указать его на бланке теста. Нечто похожее происходит и с афроамериканцами{42}, которых в начале экзамена просят указать расовую принадлежность: в этом случае результаты их математических тестов снижаются. Эти эксперименты свидетельствуют, что для неуспеха на экзамене было достаточно простого напоминания о принадлежности студента к определенной группе (к женскому полу или африканской расе), члены которой обычно считаются неспособными к математике. Так происходило даже со студентами, имеющими хорошие математические способности. При этом участники эксперимента не подозревали, что действовали под влиянием стереотипов. Этот феномен называется угроза стереотипа. Красный цвет может воздействовать аналогично совершенно без нашего ведома.

Группа ученых из США и Германии, возглавляемая Эндрю Эллиотом{43}, решила исследовать связь между красным цветом и успешностью на отборочных тестах и провела несколько экспериментов – частью в США, частью в Германии. В первом эксперименте исследователи отдельно тестировали каждого из 71 американского студента, принимавшего участие в эксперименте. Экспериментатор объявлял, что студенту предстоит разгадывать анаграммы – расставить перепутанные буквы в правильном порядке (например, сочетание «лтос» переделывать в слово «стол»). Анаграммы были не очень легкими и не очень трудными. После тренировочного задания участников произвольным образом разделили на три группы.