В соответствии с приказом 1-й горно-егерской дивизии надлежало освободить от советских войск с. Рыжавка и только потом возобновить наступление в направлении на с. Дубово, как это было предусмотрено ранее, или же повернуть на Умань. Окончательное решение командование армии пока оставило за собой. 125-й дивизии предписывалось уничтожить противника в селе Краснополка, захватить транспортный узел в Христиновке и продолжать продвижение к Умани. Обеспечение левого фланга возлагалось на 295-ю дивизию. Кроме того, она должна была достичь района Севастьяновки. Командование полагало возможным предпринятие новых попыток прорыва со стороны окружаемых советских войск по линии Терлица – Монастырище в юго-восточном направлении. Предотвращение этих попыток возлагалось также на 295-ю дивизию. Перед 4-й горно-егерской дивизией ставилась задача достичь Кублича[53].

К концу июля командование XXXXIX корпуса было вынуждено обратить внимание на моральное состояние подчиненных войск. Наряду с сильной физической усталостью, вызванной бесконечными маршами и тяжелыми боями, среди солдат стали наблюдаться опасные признаки деморализации. Все чаще в войсках задавались вопросом: «Сколько еще это будет продолжаться, будет ли наконец достигнута окончательная победа? Или все жертвы и усилия так и не получат должного завершения?» Такие настроения были вполне объяснимы. Войска несли потери убитыми и ранеными, ежедневно боролись с сильным противником, но решительной победы над ним всё ещё достигнуто не было. И у солдат стали возникать сомнения в собственных силах и в перспективах войны. Исчезал стимул для осуществления новых усилий.

Поэтому командование корпуса издало специальный приказ, в котором дало анализ сложившейся обстановки и постаралось уверить своих солдат, что понесенные жертвы не напрасны и уже совсем скоро удастся разгромить части Красной армии по эту сторону Днепра[54]. Генерал Л. Кюблер был готов даже раскрыть перед своими войсками общие цели операции, которые в иной ситуации надлежало держать в секрете, только чтобы поддержать их боевой дух.

В подобной ситуации командир XXXXIX корпуса сделал персональное обращение к командирам дивизий. В нем он заявил, что войска корпуса оказались в тяжелом положении. Боеприпасов из-за трудностей с их подвозом осталось ограниченное количество. Поэтому он требовал изъять их у тыловых и резервных частей и передать в те части, которые находятся на передовой. С этого времени расточительное расходование боеприпасов следует рассматривать как преступление. Должно быть исключено использование тяжелых гаубичных снарядов для ночного беспокоящего огня. Любой массированный огонь по ненаблюдаемым целям также запрещался[55].

На 28 июля перед соединениями немецкого XXXXVIII корпуса стояла задача по захвату г. Умань, после чего им предстояло двигаться на Кировоград. Батальоны «Лейбштандарта» должны атаковать от выс. 251, 0 в сторону выс. 228, 0, занять ее и, прикрывая фланг корпуса, в дальнейшем двигаться на с. Тишковка. Конкретные задачи для них были определены следующим образом.

– 1-му батальону предстояло захватить плацдарм у с. Королевка и оттуда атаковать в направлении на с. Лещиновка. Его действия с занятого ранее плацдарма у с. Ботвиновка поддерживала батарея штурмовых орудий.

– на выс. 258, 0 выдвигался 4-й батальон. Перед ним стояла задача во взаимодействии с батареей штурмовых орудий атаковать в направлении на Яроватку и южную часть Цибермановки, овладеть ими и, действуя уже оттуда, захватить выс. 228, 0.

– 3-й батальон оставался на своих прежних позициях, обеспечивая правый фланг «Лейбштандарта». В случае успеха на участке 1-го батальона, он должен был оказать ему необходимую поддержку.

– 2-й батальон сосредотачивался на юго-западной окраине с. Соколовка, чтобы в дальнейшем действовать совместно с танкистами 11-й дивизии для овладения с. Красноставка, после чего эсэсовцы должны были перехватить железную дорогу на Танское.

В течение первой половины дня шла подготовка к грядущему наступлению. Одновременно эсэсовцы отражали атаки советских войск на свои позиции. К 17.30 из батальонов в штаб «Лейбштандарта» стали поступать доклады, что части готовы к атаке.

В 17.45 батальоны «Лейбштандарта» перешли в наступление. Сравнительно успешным оказалась атака 2-го батальона, и уже через полтора часа 7-я рота ворвалась на северную окраину с. Красноставка. Оттуда противник повернул на высоты, расположенные северо-восточнее с. Добрая. Чтобы сломить сопротивление советских войск, в поддержку эсэсовцам выдвинулся взвод штурмовых орудий. Наш 11-й мотострелковый полк, не удержав под воздействием противника своих позиций, был вынужден отойти.

Соседний 4-й батальон предпринял несколько атак, чтобы захватить выс. 258, 0, но все они оказались безрезультатными. Высота осталась в руках оборонявших ее красноармейцев. Тем временем 4-й батальон, поддержанный огнем 1-го и 3-го дивизионов, вел бой за Цибермановку, где оборону удерживали полки 15-й моторизованной дивизии. Огнем советской артиллерии единственный мост в селе был уничтожен, поэтому противнику пришлось атаку прекратить. Оборонявшиеся в районе Панского Листа советские части также отбили все немецкие атаки на своем участке.

В 4.15 в штаб 11-й танковой дивизии противника из корпуса поступил письменный приказ, из которого следовало, что соединение должно продолжить наступление. В соответствии с ним следовало наладить максимально тесное взаимодействие с «Лейбштандартом» – справа, и 16-й моторизованной дивизией – слева и нанести удар через с. Роги на Новоархангельск. На противоположном берегу р. Синюха надлежало образовать плацдарм, с которого предполагалось предпринять наступление на юг в сторону Кировограда.

Как видно, сопротивление частей 2-го механизированного корпуса позволило остановить немецкое наступление на Умань. Воспользовавшись моментом, 6-й и 12-я армия выскользнули из очередного «мешка». Но говорить, что им удалось избежать угрозы окружения и уничтожения, было еще рано. Противник решил перенести острие вбиваемого им «клина» с уманского направления восточнее – в район Новоархангельска и Кировограда.

Для нового наступления противник создал поддерживающую артиллерийскую группировку. Из трех, сравнительно слабых артиллерийских частей (3-й дивизион 119-го артполка, 844-й артдивизион, 2-й дивизион 84-го артполка) была сформирована группа усиления, объединенная управлением 108-го артиллерийского командования. Также 11-й дивизии был придан 2-й танковой полк из состава соседней 16-й танковой. Для выполнения поставленной задачи командир соединения генерал Л. Крювель сформировал две боевые группы. В правую вошли: 2-й танковый полк, 1-й батальон 110-го пехотного и 1-й батальон 111-го пехотного полков, 1-й дивизион 119-го артиллерийского полка, а также саперы и зенитчики. Возглавил ее командир 110-го полка. В составе левой группы находились 15-й танковый полк, 2-й батальон 110-го пехотного полка, 61-й мотоциклетный батальон, 2-й дивизион 119-го артполка, саперы и зенитчики. Командовал ими командир 11-й пехотной бригады. Поддержку им в борьбе с советскими бронетанковыми силами оказывал 231-й противотанковый дивизион. В резерве оставался 2-й батальон 111-го пехотного полка.