жизнь меня все уважали, а теперь я стану бездомным бродягой? Для чего мне терпеть ужасный позор и такие мучения? Пусть меня завтра убьют, но я не буду слоняться по улицам.

— Будешь жить вместе с нами. — сказала Татьяна и пошла искать чемодан для одежды профессора.

К тому ужасному времени, деньги совсем обесценились, и чтобы хватало на нормальную жизнь, профессор давно уже продал все ценные вещи. Кроме множества книг, у него больше ничего не осталось. Так что, Татьяна сама всё смогла унести.

Академик забрал только фото жены и детей. Он побродил по своему, уже бывшему, дому, вышел на лестницу и, не закрыв дверь на ключ, двинулся в квартиру соседей. Ему отвели небольшую коморку, где раньше была детская комната. Там старик и устроился.

Утром нового дня, квартиру профессора осмотрел большой «демократ», который в то давнее время, часто мелькал в телевизоре. С ним вместе явился главарь тех бандитов, что приходили вчера.

«Радетель Великого Азербайджана» прошёлся по комнатам и остался доволен «добытым трофеем». Он приказал, отправить на свалку все книги, картины и старую мебель, а в доме сделать евроремонт.

Покончив с армянами, «сознательные азербайджанцы» круто взялись за прочих «русскоязычных».

— Чемодан, вокзал, Россия! — в те дни, эти слова были самыми модными в СССР и гремели они во всех бывших «братских» республиках. Азербайджан был в числе лидеров «народного освобождения от оккупантов».

К счастью Татьяны, её квартиру, почему-то, не тронули. То ли, припомнили, что они тут живут уже долгие годы и говорят на местном наречии, значительно лучше, чем коренные «азеры»? То ли, ещё по какой-то причине?

Скорее всего, потому, что в семье были очень хорошие люди, что не делали зла никому из соседей. К тому же, они не позволили всем окружающим взять страшный грех на свои чёрствые души. То есть, приютили больного профессора и дали ему спокойно дожить до смертного часа.

Халтура

Время подходило к полуночи. Я разделся, улёгся в кровать, и приготовился спокойно уснуть. В этот момент, ожил телефон. Чертыхнувшись, я встал и взялся за трубку.

— Привет! — закричали на том конце провода: — Это Мила с тобой говорит, узнаёшь?

— Узнаю. — без особой радости сказал я в ответ: — Что это ты так поздно звонишь?

— Я только, что поговорила со своей старшей дочкой. — затараторила Мила: — Алла несколько лет проживает в Америке. Её друг открыл архитектурную фирму. Ему нужны люди, которые могут чертить на компьютере. Ты вроде бы изучал «AutoCAD»?

— Я и сейчас работаю в нескольких подобных программах.

— Прекрасно! — бросила Мила: — А ты можешь… — она вдруг запнулась и начала неразборчиво мямлить: — это, как её… сейчас посмотрю… я тут всё записала… а вот, наконец-то нашла. — она облегчённо вздохнула и прочитала голосом московского диктора: — …создать виртуальный макет крупного здания.

— Конечно. Я делаю трёхмерную графику и печатаю с этих моделей цветные картинки. Затем, представляю заказчику и главному архитектору города или района, где намечается строительство здания.

— Отлично! Алла приедет ко мне дней через десять. Ты сможешь показать ей проекты?

— Приходи с ней в контору, где я сейчас подвизаюсь. Альбомы с картинками у меня на работе.

— Алла просила меня записать твои проекты на лазерный диск, чтобы её милый друг мог их посмотреть. Если ему это понравиться, он завалит тебя своими заказами. Сделаешь?

— Запросто!

— Договорились. Как только Алла приедет, я тебе позвоню. Пока. — Мила бросила трубку и, наверное, отправилась спать.

Зато у меня сон бесследно пропал. Ведь впереди замаячила неплохая халтура. Может быть, она повторится несколько раз. И даже, чем чёрт не шутит, возникнет возможность заявить о себе, как об архитекторе, в далёкой Америке.

Зарплаты, как пишут в газетах, там очень высокие. С нашими низкими ставками их никак не сравнить. Приятель, который обитает в Германии, как-то сказал, что у них такая работа стоит в пять раз дороже, чем здесь. В Америке платят, наверно, не меньше. И объекты, скорее всего, интереснее, чем в нашей провинциальной Самаре.

Полночи я ворочался в койке и грезил непонятно о чём. Утром я пришёл на работу. Первым делом, собрал самые интересные фото, записал их на лазерный диск и стал ожидать суматошную Милу и её дочку Аллу.

Ждать пришлось достаточно долго. Я уже стал забывать тот ночной разговор. У архитекторов это часто бывает. Сначала маячит большая работа. Потом, заказчик куда-то исчезнет, тем дело, обычно, и кончится.

Недель через пять, зазвонил телефон. Мила сказала, что Алла приехала, и они прямо сейчас забегут ко мне на работу. Они появились минут через сорок. Я ожидал, что за годы, проведённые в Штатах, Алла уже превратилась в этакую «столичную штучку».

Взглянул на неё и понял, что крупно ошибся. Потом начал с ней говорить и, после двух предложений, вновь изменил своё мнение. Внешне она, как была, так и осталась плохо одетой простушкой. Зато гонору у неё появилось, хватит на трёх москвичей.

Я принёс альбом со своими работами. Цветные картинки лежали в кабинете директора, и она их предъявляла потенциальным клиентам. Особенно в тех частых случаях, когда убеждала людей в высоком уровне нашей проектной конторы. Обычно, заказчики велись на красивые фото. Ну а дальше шёл разговор, по поводу цены договора.

Миле тоже все очень понравилось, и она завалила меня кучей любезностей. Алла вела себя по-другому. Она листала страницы с высокомерием наследной принцессы, случайно попавшей в убогую лавку старьёвщика. Мало того, презрительно фыркала и повторяла, что её милый друг делает вещи более высокого класса.

Я компенсировал презрение дочери, восхищением матери и смиренно сносил девичий снобизм. Архитектура, как и всё остальное искусство, это полная, на мой взгляд, вкусовщина. Хотя, если честно сказать, мнение и той и другой, не вполне отражали действительность. Истина, как мне казалась, находилась где-то в серёдке.

Алла завершила просмотр. С большой неохотой взяла лазерный диск с моими картинками и лениво сказала: — Это я отправлю в Америку, поговорю по телефону с приятелем и расскажу о своих впечатлениях. Если он вдруг захочет, с вами работать, то он позвонит. — сухо простившись, она двинулась к выходу.

Мила слегка задержалась. Какое-то время она расточала мне комплименты. Затем, поспешила за дочерью.

История с ожиданием ответа повторилась опять. Я уже выкинул из головы мысли об американской халтуре, и тут зазвонил телефон. Это произошло на работе, в пятницу, в девять утра.

— Здравствуйте, мой друг посмотрел ваш лазерный диск. — вдруг зачастила моя собеседница. Это так не вязалось с ленивой манерой