для нее плохо, видишь, сегодня к чему привело, устроилась в кафе работать, чтоб тебя видеть, а получила травму. Она когда в общежитие к двум моромошкам жить заселилась, я боялся что они ее прессовать начнут или, наоборот, с собой в кабак какой потащат, а она ведь не сможет себя защитить, если как сегодня кто приставать начнет. Про работу в отделе и говорить нечего, ты сам каждый день все видишь: от маньяков, до бытовухи. Не приспособлена она к этому, ни для нее такая грязь, – Павел передохнув и продолжил.

– Старайся ее от себя отстранить, да хоть посылай матом, бабу заведи, только чтобы она за тобой не ходила. Мышка если поймет, что все бесполезно и ты к ней равнодушен, сама отступится.

– Ей же будет больно, – стараясь не выдать своих растрёпанных чувств, произнес Роман.

– Трещина в ребре тоже не щекотно. Перетерпит. Ну какой из нее оперативник, мышонок мелкий, – произнес с затаенной грустью Павел, – по – человечески тебя прошу, не подпускай ее близко, не будет от этого ничего хорошего. Ни губи мою девочку.

Ящеров говорил искренне, Роман это понимал, он его уговаривает не потому, что ему конкретно Роман не нравится в качестве возлюбленного дочери, нет, он просто обычный мужик, который боится за своего ребенка.

Глава 9

– Мне эти практиканты нафиг не упали, – попытался донести Роман до начальства свою точку зрения.

– Вот когда у тебя в делах порядок будет, мы с тобой об этом и поговорим. А пока ты сам жаловался, что у тебя времени не хватает служебки писать, вот практиканты пусть этим и займутся. А ты мне чтобы на проверку принес все отчёты за прошлый месяц, по всем раскрытым делам и надо что-то с висяками решить, у тебя их дох…, – подполковник споткнулся, – много, поэтому иди работай.

Выходили оперативники с планерки, как всегда, в угнетённым настроении. Планерка – это так официальное название, а по сути своей просто еженедельное нахлобучивание подчинённых начальством. У них в принципе работа такая, что начальство имеет их во все места, практически каждый день, некоторых и по два раза в день и с особым удовольствием. Даже из кабинета ради такого дела выходит и вперёд по отделу, гонять всех кто плохо лежит в кабинете на диване. А что такого? При их работе бывает сутками не спишь, так и кимарят кто на диванах, которые стоят в углу почти каждого кабинета, а кто бывает за столом засыпает, уткнувшись носом в бумаги.

Правда, один раз случай был, оперативник на столе уснул, укрывшись курткой. Ору было на весь отдел, тараканы канцелярские бежали до ближайшего книжного магазина, гонимые звуковой волной.

– Роман Юрьевич, хотите, я стажёров себе возьму? – обратился к Роману Димка.

Димка парень молодой, толковый, они как-то сразу подружились. У Димана характер спокойный, неконфликтный. Семью, как и Роман, пока не завел, домой не торопился, поэтому здесь они с Романом друг друга нашли, торчали в отделе почти сутками. У Димки, правда, девушка была, Лена, ее такой расклад не сильно устраивал и, периодически, она приходила в отдел, высказывала свое фи и утаскивала Димку в неизвестном направлении. Единственное, что раздражало Романа в Димке, это бесконечное выканье. Никак не мог парня от этого отучить. Когда двухметроворостый бугай начинал ему выкать, Роман чувствовал себя гораздо старше своих лет. Димка говорил, что так обращается, потому что уважает его и обещал, что в скором времени эту привычку забросит.

– Тебе по выслуге не положено, – сухо отозвался Роман, прервав свои размышления, – что хоть там за стажёры, надеюсь не затупки, за кофе и булочками сбегать смогут.

– Сомневаюсь я, что побегут они, – ухмыльнулся Димка.

– А ты с ними, я так понимаю, близко знаком? – прищуря глаза, пытливо посмотрел на него Роман.

– Так в одном колледже учились, – попытался вырулить на ровную дорогу Диман.

– Ты там много с кем учился, так что давай мне подробнее, – напирал Роман.

– Да не волнуйтесь вы так, Роман Юрьевич, мы почти у кабинета, сейчас и познакомитесь, – заелозил Димка.

Ромка печенкой чуял подвох, была у него такая особенность, причем нередко выручала в опасных ситуациях. Такая чуечка есть у каждого оперативника, без нее хорошим опером не стать. Вот и сейчас чуйка проснулась, буквально вопила, что за дверью его приятного ничего не ждёт. Ромка ещё раз оглядел Димку, надеясь на его лице найти подтверждение своим мыслям, но тот паразит, сделал лицо кирпичом, типа я тут ни при чем. Оттягивать неизбежное смысла не было, и Роман резко рванул на себя дверь кабинета.

Запах – первое что он почувствовал, это до боли знакомый запах. Так пахло в его рабочем шкафу, прошло уже два года, а аромат так и не выветрился, складывалось ощущение, что он впитался не только в злополучное пальто, но и его китель, который висел в шкафу на плечиках перед этим пальто. Духи явно дорогие, раз имеют такой стойкий запах, да и как может быть по – другому, дешёвых вещей в окружении этой семьи нет. Вот как, как она пролезла сюда на практику? Терзался Роман вопросом, разглядывая сидящую на диване Кристину Ящерову. Девушка положила руки на колени и сидела, наклонив голову, как прилежная ученица.

Роману хотелось от досады что-нибудь расколотить. Павел Олегович точно помогать ей попасть сюда бы не стал, дед ее скорее всего тоже, значит кто-то другой. Если учесть, что Димка совсем недавно окончил юридический колледж, в котором учится Ящерова, то они явно знакомы. Вопрос насколько близко? Достаточно ли близко для того, чтобы устроить ее сюда на практику?

Почему – то прояснить этот вопрос оказалось в данный момент жизненно важным. Роман повернулся к Димке и коротко бросил:

– Пойдем в коридоре побеседуем.

Развернулся и вышел за дверь, не сомневаясь, что Димка последует за ним. Едва Димка перешагнул порог из кабинета в коридор, как Роман схватил его за грудки и прижал к стене.

– Ну, говори, твоя работа? – прошипел сквозь зубы.

– Вы о чем, Роман Юрьевич? – включил дурака Димка.

– В нашем вшивом отделе практикантов отродясь не водилось, во-первых, репутация не позволяла, во-вторых, начальство не сильно их жаловало, а тут такие превращения, с чего бы это?

– Так может у начальства и спросите? – попытался дальше отнекиваться Димка.

Роман слегка его тряхнул, снова прижимая к стене:

– Я у тебя спрашиваю, не ты ли, мил друг, перед начальством за Кристину Павловну походатайствовал? – с нажимом произнес Роман.

Димка, понимая, что дальше отпираться бесполезно, признательно