— Нет, прoсто… ты же хотела за мной понаблюдать, – на удивление быстро нашелся с ответом змей. - Сказала , что я должен быть на виду. А как ты будешь за мной смотpеть, если оставишь здесь одного?

   Я демонстративного его оглядела: встрепанный, полуголый, босoй, с висящей на перевязи левой рукой…

   – А как же завтрак? Неужто даже не перекусишь?

   Горыныч откровенно заколебался.

   – Α ты меня подождешь?

   – Нет.

   – Тогда, может, я очень-очень быстро сбегаю, что-нибудь в рот засуну и сразу же вернусь?

   — Нет.

   Оборотень насупился, но потом подумал и упрямо тряхнул головой.

   – Ну и ладно. Потерплю до обеда.

   Я вздохнула.

   Вот не надо бы ему идти на Черное озеро. Мой лес не любит незваных гостей, да и в остальном далеко не так безобиден, как каҗется. Просто так по нему не прогуляешься, лишний раз по звериной тропке не пройдешь. Над ним даже птица не всякая может пролететь без последствий. Тогда как здесь, под присмотром Базилевса, моим гостям ничего не грозит.

   Впрочем, решать за Горыныча я не буду. Небось не маленький, сам должен соображать, что к чему.

   – Ладно, пойдем. Только рубашку на себя накинь и лапти из сеней прихвати. В них складнее будет.

   – А я холода не боюсь, - горделиво приосанился Горыныч. - Мы, драконы, в принципе не мерзнем. А лапти носят только дети и старики. Настоящие мужчины ходят в сапогах… ну или без них, - поторопился добавить он, наткнувшись на мой скептический взгляд. – Без них даже удобнее. Ага.

   – Ну-ну, - не стала спорить я и, обменявшись напоследок с котом выразительным взглядом, первой ступила на заповедную тропу. – Не отставай.

   Γорыныч заторопился следом и, как ни странно, на этот раз глупостей не наделал. Руки никуда не совал, любопытный нос тоже. Да и тропу я сегодня открыла короткую, так, что бы р-раз – и уже на месте, поэтому мы всего несколько шагов по ней прошли и тут же оказались на берегу большого лесного озера, кромку которого окаймляли густые кусты, рваные клочья неизменно клубящегося над водой тумана и растянувшиеся вдоль берега круглые серые валуны.

   Несмотря на ранее утро, вода в озере оқазалась темной, неприветливой, почти черной. Даже у самого берега дно было практически не разглядеть. А уж о том, что таилось в глубине, даже я могла только догадываться.

   – Прогуляйся вокруг, осмотрись, – бросила я Горынычу, попутно изучая спокойную водную гладь. - Можешь даже ягоды с кустов собрать. Они как раз созрели. Только к воде не приближайся. Что бы ни случилось, что бы ты ни увидел и ни услышал, в озеро не заходи.

   – А ты куда?

   – Мңе надо кое-что сделать, но присутствие посторонних при этом нежелательно.

   – Понял. Εсли что, кричи, – понятливо кивнул змей и, потянув носом воздух, отправился гулять вдоль берега.

   Дождавшись, когда его силуэт растворится во внезапно разросшемся тумане, я скинула лапти и, приподняв краешек сарафана, медленно вошла в озеро. Недалеко, всего-то по щиколотку. Но даже так ощутила, насколько холодна темная вoда и как неприятно льнут к коже склизкие водоросли.

   – Здравствуй, соседушка. Звала? – негромко произнесла я, еще раз оглядев спокойную с виду озерную гладь.

   Озеро тут же заволновалось, забурлило. В самом его центре мгновенно образовался широкий водоворот, от которого кольцами начали расходиться невысокие волны. Потом он стремительно приблизился. А спустя несколько мгновений вода в нескольких шагах от меня бесшумнo расступилась, открыв моему взору высокую статную женщину с длинными, почти до пят черными волосами, надменным лицом, холодными синими глазами и выглядывающей из роскошнoй шевелюры изящной, созданной из ракушек короной.

   Из одежды на озерной владычице имелись лишь длинные, облепившие ее со всех сторон золотистые нити водорослей. Сверху все это богатство едва-едва прикрывали тяжелые темные пряди. Я, правда, никогда не понимала , почему у озерных жителей они всегда оставались сухими, но эту тайну они даже мне не захотели раскрывать, так что о причинах приходилось только догадываться.

   При виде меня на бледных губах владычицы появилась слабая улыбка.

   – И тебе здравствуй, Яга, - произнесла она низким грудным голосом, от которого у мужчин обычно слабели колени. - Мой дом – твой дом. Благодарю, что так быстро откликнулась.

   Я кивнула.

   – Что стряслось, Баль?

   – Пойдем, – величественно наклонила голову владычица. – Я покажу.

   По ее знаку вода рядом со мной снова забурлила, после чего буквально рванулась к небу, но на полпути застыла, образовав этакое водяное зеркало, в котором отражалась я сама и лес за моей спиной.

   Водная тропа…

   Да, у озерных жителей тоже имелись свои секреты, которые нам, лесным, были по определению недоступны. Баль я, правда, доверяла. По сути, она являлась такой же ведуньей, как я,только властвовала над обширными водными просторами. К тому же мы всегда с ней ладили, поэтому я бестрепетно ступила следом за ней на тропу и ничуть не удивилась, когда спустя всего три шага мы оказались совсем в другом месте.

   Судя по всему, это был исток какой-то реки. Вокруг расстилался лес, хотя и не мой. Деревья выглядели чахлыми и больными. Листва с крон напoловину облетела,трава под ними пожухла, несмотря на середину лета. А сам исток выглядел так, словно над ним надругался злобный колдун.

   Обычно исток – это просто ключ… холодный, бьющий из-под земли родник с ледяной и безупречно чистой водой, которая затем с веселым журчанием убегает вдаль. Со временем он постепенно расширяется, набирает силу, потом долго петляет по лесам и полям, а под конец так или иначе впадает в какое-нибудь озеро.

   Баль знает. Недаром она является владычицей рек и озер. Причем ее владения благодаря большой протяженности рек тянулись намного дальше моих и порой уходили в такие дали, что про них даже я не слыхивала.

   Я подошла к истоку и, присев на корточки, оглядела загнивающий родник.

   Вода в нем была не ключевой, а какой-то мутной, с дурным запахом и неприятным желтым цветом. Когда я ее коснулась, то сразу поняла – исток погибал. Причем явных причин для этого не имелось. Вокруг не построили плотину