Надя даже в ладоши захлопала — какой молодец, а ведь она совсем забыла про это удобное дополнение, а Илья и сам додумался.

— Отлично, теперь вы и сами дальше будете добавлять, все, что нужно к этим изделиям, можно складную трость сделать, или даже маленький стульчик или полочку приделать, ручку, чтобы сетку повесить. Так же можно и ходунки улучшить, и костыли. Так что думайте сами, моя помощь вам уже не нужна. И с докладом, я уверена, все отлично получится.

— Да, а заявку вы подали в патентное бюро? Накладки сделали? А костыли готовы? Рисунки нарисовали?- засыпала врача вопросами Надя.

— Все сделал, и заявку оформил, мне отец помогал, и доклад уже всем не по одному разу рассказал, хвалили сначала, а потом уже руками махали, когда я в пятый раз хотел все повторить, и рисунки нарисовал, и костыль готов, и накладки.

— Про Никиту не забыли упомянуть? И еще бы подарок надо или ему, или отцу сделать за помощь!

— Я его отцу старый гипс снял, перелом уже почти сроссся, на накладку заменил, и костыли ему сын принес, так он сейчас так быстро ходит, не угнаться!

— Эх, жаль, поздно спохватились, можно было сфотографировать его со старым гипсом и на тяжелых костылях, а потом — уже с накладкой и новыми костылями! Сделайте, пока не поздно, хотя бы это последнее фото, это вообще отлично будет, только лицо не показывайте, или разрешение у Петра Ивановича спросите.

— А может, позволят его самого показать, только вы поговорите с ним предварительно, — врач пораженно смотрел на девушку, удивляясь простоте идей, которые ему даже и в голову не приходили!

— Это только в первый раз страшно, а потом и понравится даже выступать, перед всеми умные мысли высказывать, важным себя чувствовать. Еще и научную работу про все это напишите, защититесь, будете большим ученым! — и они оба невольно улыбнулись, представив эту картинку.

— И потом, я обязательно буду всех вас проведывать, так легко вы от меня не отделаетесь, — и девушка опять улыбнулась. — Пустите?

— Конечно, с удовольствием, будем ждать. И я все сделаю, как вы советуете! Как вы все здорово продумали, прямо удивительно!

Надя развела руками и с ожиданием посмотрела на врача, и тот сдался:

— Хорошо, хорошо, выпишу я вас, только куда вы пойдете, не зная города?

— А мы с Василием договорились, что он сегодня придет к обеду и проводит меня, он и адрес училищ у себя в отделе обещал узнать, — Надя сделала вид, что не заметила, как приуныл молодой человек при упоминании имени «соперника».

— Тогда ждите, как освобожусь, принесу бумаги, — уже сухо сказал парень и вышел из палаты, чуть ли не хлопнув дверью.

Тут же влетела Зиночка и с улыбкой спросила:

— Чего Илья такой сердитый?

— Сама не пойму, попросила выписать меня, а он вот так, — Надя уже давно поняла, что Зиночка «неровно дышит» к врачу, поэтому не стала говорить, что тот ревнует ее к милиционеру. Короче, сплошная «Санта- Барбара».

— Так, пока не забыла, запиши мой адрес, я с мамкой в коммуналке живу, но если что, потеснимся. Ты не стесняйся, приходи к нам, мамка добрая, поворчит немного, не без того, но вдруг тебе общагу не дадут, и жить негде будет.

Предложение было кстати, действительно, с жильем в Москве всегда было туго, квартирный вопрос во уже всю «губил» москвичей, и тогда было много «понаехавших» из ближайших деревень, которые всеми правдами и неправдами старались здесь зацепиться, а ведь столица всегда была «нерезиновой».

— Да я пока не знаю, как все сложится. Надеюсь, с общагой что-нибудь решится, посмотрим. Вася должен проводить меня, я ведь Москву совсем не знаю.

— Вася! — улыбалась Зиночка, глядя на смутившуюся девушку. — А покраснела, покраснела, да ты не тушуйся, парень ведь действительно хороший.

Но тут из коридора послышался голос, который звал медсестру, и девушка выскочила за дверь.

Через некоторое время зашла тетя Дуся и тоже предложила, если что, приходить жить к ней:

— Домик у меня хоть и маленький, но уж как-нибудь помещу тебя. Я одна живу, муж еще в Гражданскую сгинул, детки от «испанки» сгорели, а ты девка справная, спокойная, мне все веселее будет. Да и сюда заглядывай, как устроишься, не забывай!

Надя не стала отнекиваться, записала и адрес тети Дуси, а сама радовалась, как ей повезло с людьми, с которыми она встретилась в этом новом мире.

После обеда пришел Вася, они поболтали немного, ожидая нужную справку. Парень принес девушке список всех педучилищ, которые существовали в это время в столице. А их было не так и мало, одно готовило специалистов для работы с дошкольниками, одно — учителей физкультуры, а целых шесть — специалистов по работе со школьниками младших классов.

Надя, подумав, выбрала училище номер один, которое располагалось почти в центре города — на Большой Ордынке, в сорок седьмом доме, и директором которого была Калашникова Клавдия Ивановна.

Ее привлекло наличие не только дневного, но и вечернего отделений, чего не было в других училищах. Она практично рассудила, что если ей будет трудно учиться днем, можно будет поискать работу и перейти на другую форму обучения.

Как убедилась девушка позже, выбор был правильный и счастливый, училище действительно имело славную историю, очень сильный педагогический состав и даже общежитие, что наблюдалось не всюду.

Вообще Надежда в очередной раз удостоверилась в рассудительности своей предшественницы — видимо, непростая детдомовская жизнь давала такой отпечаток.

Пока они с Васей мило болтали обо всем и ни о чем, в палату, постучавшись, медленно уже не вбежал, а вошел Илья. Критика возымела действие, да и перед милиционером он старался показать себя важным, степенным и официальным.

— Вот, гражданка Кузнецова, ваши документы и справка о прибывании в больнице. Желаю вам