Ребка развернул «Летний сон» и увеличил тягу.

– Каллик, сделай мне расчет, исходя из того, что эта штуковина имеет несколько километров в диаметре и состоит из монолитной скальной породы. Какая в этом случае сила тяжести на ее поверхности? Мне нужна разумная максимальная цифра.

– Ах. – Четыре конечности хайменоптки забегали по клавиатуре. – Доли сантиметра в секунду, – сказала она через несколько мгновений. – Примерно три тысячных стандартного гравитационного поля, не более.

– Я так и думал. Но мы уже ощущаем его, несмотря на то, что находимся в пятидесяти километрах! Если экстраполировать по расстоянию, то сила тяжести на поверхности близка к одному «же». Это совершенно невозможно ни для одного известного нам материала.

Едва Ребка кончил говорить, как «Летний сон» совершил внезапный скачок в сторону. Дари отбросило назад на койку. Двое других спаслись, вцепившись в пульт управления.

– Что это такое? – Дари еще лежала на спине, когда яхта совершила второй скачок в обратном направлении.

– Противометеоритная система. – Ребка дернул себя в первоначальное положение. – Я поставил ее на автомат, потому что вокруг слишком много осколков. Как правильно я поступил! Держись, вот еще один и еще. Господи, они атакуют нас со всех сторон!

Не успел он сказать это, как последовало еще несколько реактивных бросков, швырнувших его на рычаги управления. Тяжело дыша, он ухватился за поручни.

– Откуда они летят? – Каждый раз, едва Дари делала попытку сесть, корабль совершал прыжок в непредсказуемом направлении. Раздался мощный удар по наружной обшивке, от чего несколько незакрепленных предметов из камбуза влетело в кабину и с грохотом прокатилось по ней. – Вы можете их рассмотреть?

Когда она произносила свой вопрос, ее сознание заработало над более абстрактным предметом. Каким образом снующие по круговой орбите скалистые обломки направились на них, все сразу и со всех сторон? Случайные процессы происходят не так.

Каллик, у которой в запасе была лишняя пара конечностей, чувствовала себя гораздо лучше Ханса Ребки. Не сказав ни слова, она взялась за рычаги управления. Корабль начал вращение вокруг продольной оси, и одновременно Дари ощутила мощную постоянную тягу, добавившуюся к прыжкам и пируэтам противометеоритной системы.

Со своего места на койке она могла видеть главный экран. На нем появился светлый диск, окаймленный сверкающими пылинками. Пока она смотрела на него, он вдруг начал приближаться с угрожающей скоростью. Еще немного, и они врежутся прямо в его центр, но тут корабль развернулся на сто восемьдесят градусов и начал торможение на максимальной мощности. Дари опять прижало к матрасу. Она услышала, как Ханс Ребка от неожиданности выругался и с глухим ударом упал на пол.

В течение нескольких секунд Дари испытывала максимальную перегрузку, затем ускорение спало. Двигатель выключился. Дари пошевелилась. Тяжесть была почти нормальной. Она подняла голову.

Ханс Ребка пытался подняться с пола. Каллик продолжала сидеть за пультом, орудуя четырьмя конечностями. Взглянув на них своими «задними» глазами, хайменоптка развернулась в кресле.

– Прошу прощения. Конечно, неправильно предпринимать такие действия без разрешения. Однако я рассудила, что они необходимы, если корабль и его обитатели желают в-в-выжить.

Ребка потер правое плечо и бедро.

– К черту, Каллик, оснований для паники не было. Противометеоритная система рассчитана на уклонение от нескольких объектов сразу – хотя такой бомбардировки я не испытывал ни разу.

– А такой и не бывает в нормальных об-бстоятельствах.

– Но почему ты считаешь, что здесь, на поверхности планетоида, мы в большей безопасности? – Дари выглянула в иллюминатор и убедилась в верности своего первого впечатления. «Летний сон» стоял на твердой поверхности в хорошо ощутимом поле тяготения.

Каллик показала на носовую часть другого корабля, выглядывавшую из-за близкого горизонта планетоида.

– По двум причинам. Поскольку «Все – мое» возможно, стоит на поверхности с работающим маяком и, следовательно, с работающими антеннами, значит, здесь, на поверхности планетоида, метеоритный дождь отсутствует. Я подумала, что это является признаком безопасности, еще до того как разглядела, что именно привело в действие противометеоритную систему.

– Камни и лед?

– Нет. – Черный череп медленно качнулся из стороны в сторону. – Когда мне удалось разглядеть объекты, посыпавшиеся на нас, у меня появилась вторая причина для быстрой посадки. Атакующие принадлежали к формам открытого космоса. Я знала, что они избегают ощутимого гравитационного поля, и здесь мы будем в безопасности. – Хайменоптка повернулась к Дари. – То были не камни и не лед, профессор Лэнг. Нас атаковали фаги.

Ханс Ребка был поражен. Но Дари, вскочив с койки, захлопала в ладоши от восторга.

– Фаги! Да это же восхитительно.

– Восхитительно? – Ребка с недоверием посмотрел на нее. Не знаю, имела ли ты дело с фагами. Дари, но я вот что скажу: возможно, они и медлительные, но чрезвычайно мерзкие создания.

– А эти фаги вовсе не так медлительны, – спокойно сказала Каллик. – Они быстрее всех, о которых я читала.

– Что делает их еще противнее. – Ребка уставился на возбужденную Дари. – Тебе очень хочется быть убитой?

– Конечно нет. Мы прошли Летний Прилив, и ты все еще задаешь мне такие вопросы? – Дари не смогла сдержать улыбку. – Я хочу жить не меньше твоего, но поставь себя на мое место. Я притащила нас всех сюда, в центр неизвестно чего, обещая, что мы найдем здесь ключ к тайне Строителей. А в результате мы нашли лишь обломки да следы старых горных выработок. Еще несколько минут назад мне казалось, что это, возможно, все, что нам посчастливится обнаружить. Но ты знаешь не хуже моего, что фагов можно встретить только возле артефактов Строителей, и только там. Возможно, они сами являются артефактами Строителей – многие специалисты поддерживают эту гипотезу. – Она встала и подошла к иллюминатору корабля, чтобы рассмотреть сверкающую и подозрительно правильную поверхность планетоида. – Я была права, Ханс. Я поняла это еще на Тектоне, а сейчас совершенно уверена. Мы попали именно туда, куда надо! Строители ушли давно, но мы вскоре выясним, куда они ушли.

Каллик хотела поскорее влезть в скафандр и бежать на поверхность планетоида. Корабль Луиса Ненды был в пределах прямой видимости – всего в нескольких сотнях метров, и ей не терпелось впасть на него. Стремление узнать судьбу своего господина заставило ее позабыть обо всех предосторожностях.

Хансу Ребке пришлось отдать прямой приказ, чтобы остановить ее.

– Ни в коем случае, – произнес он. – Здесь тебя может подстерегать с десяток известных мне опасностей и еще штук двадцать, о которых я ничего не знаю. Ты пойдешь с кем-то из нас, и только после первичного осмотра.

Даже при подлете планетоид показался им аномально массивным и аномально сферическим. Час, проведенный за наблюдениями и замерами, выявил новые странные свойства. Когда Каллик и Ханс Ребка надели наконец скафандры и вышли наружу. Дари заносила в бортовой журнал «Летнего сна» результаты измерений, поглядывая время от времени в иллюминатор. Копию она отправила Ж'мерлии на Дрейфус-27 вместе с сообщением об их благополучной посадке и местонахождении. Для передачи по узконаправленному лучу на Опал Дари подготовила другую копию с просьбой переслать ее по Бозе-сети на Врата Стражника.