- Это я. Что-то случилось?- голос дрожит. Умом понимаю, случилось. Просто так полиция тебя не станет разыскивать. Но верю, пытаюсь верить, что ничего серьезного.

- Вы последней видели Потапова Михаила Витальевича. У  нас есть к вам несколько вопросов.

- Кого я видела? - в голове шум. К горлу подступает тошнота. Михаил Потапов - Реми. Я не сразу соображаю. - Погодите, что значит последней? Что с Реми?

- Давайте присядем и поговорим.

Мы садимся за столик. Меня начинает колотить. Глаза наливаются слезами. Господи, пусть это будет сон. Реми, мой милый Реми, что с тобой?

Почему они молчат? Один смотрит на меня... Второй достает какие-то бумаги. Всё молча. Это молчание меня пугает. Оля на автомате подходит к нам и предлагает кофе. А у меня мельтишит глупая мысль: если они согласятся, с Реми будет все хорошо, а если нет, то плохо. Когда всё безвозвратно плохо - кофе не пьют, я права?Пожалуйста, согласитесь.

- Нет, спасибо, - говорит тот, что повыше. Из меня непроизвольно вылетает стон. Господи,  он всего лишь отказался от кофе, это ничего не значит! Не значит! Я дура! Дура! Как можно было загадать такое!

- А я, пожалуй, не откажусь. Аромат у вас здесь стоит , надо сказать, такой, что слюнки текут. Не смогу отказаться! - говорит второй сотрудник полиции и даже не понимает, что  он не просто согласился, он вернул мне надежду.  Реми жив, теперь я чувствую, я верю.

- Пожалуйста, скажите, что с Реми, то есть с Мишей, все хорошо! Пожалуйста! - голос срывается на шепот. Я сейчас не спрашиваю, я прошу. Как будто только от них зависит судьба моего друга. Оля тоже рядом, она волнуется не меньше моего.  Убегает за кофе и сразу обратно.

- Ксения Геннадьевна! - начал тот, что повыше. - Ксения, сначала вы нам расскажите всё, что знаете. Где виделись в последний раз, во сколько, заметили ли что-то странное.

И я говорю. Как мы шли. Как вечно болтающий обо всем на свете Реми молчал. Почему пешком. Почему не со всеми. О его последних словах мне. Последних... Нет, нет, нет! Нельзя  даже думать так!  Он еще мне много всего расскажет! Только так!

- А вы не знаете, почему Максим Витальевич просил вас быть осторожной? О ком шла речь?  - вопросы, вопросы, вопросы. Всё так медленно и дотошно! Когда они уже узнают от меня все, что им нужно,  и наконец скажут мне о Реми?

-  В клубе ко мне подошел один парень, он не понравился Мише. Черниговский Тимур вроде.

Что я такого сказала, не знаю. Но мужчины переглянулись и резко стали убирать  все свои бумаги обратно.

- Вопросов больше нет, все понятно! - отрезал один из них. - До свидания!

Они встали и направились к выходу.

- Погодите!!! - я почти кричу, - Так с Мишей- то что?

- Он в отделении травматологии областного госпиталя. На него ночью напали и сильно избили. Всего доброго!

Он больнице. Значит, жив! Мне надо туда. Прямо сейчас! Я должна знать, как он! Что с ним произошло? Я должна попросить прощение! За что? Не могу пока понять, но чувствую, что виновата перед ним. Это я утащила его из клуба, я отказалась от такси! Это я спокойно лежала в кровати, когда он избитый мучался от боли! Я даже не спросила его, как он добрался. Не подумала о нем. Я эгоистка! И я виновата не меньше тех уродов, что напали на него.

Не дожидаясь десяти, мы с Олей с грехом пополам закрыли кофейню и помчались в больницу. Нас к Реми, конечно, не пустили. Не приемные часы.  О состоянии Реми тоже молчали: мы ему никто, не положено. Все наши уговоры, мольбы, просьбы  разбивались о стену оголенного безразличия. Всё, что нам удается узнать:  Реми жив, но находится в реанимации. Это плохо. Очень .  Значит травмы, которые он получил, серьезные! Но он жив, а это главное!

Мы стоим у крыльца в расстерянности. Оля набирает Аню, но та тоже ничего не знает, с Егором не общалась. Егор! Он тоже пропал. А вдруг и с ним беда? Гоню эти мысли.

Около одиннадцати звонит телефон. Гена. Сбрасываю. Опять звонок. Опять сбрасываю. Это все из-за него! Из-за него я вернулась домой раньше! Это ему Реми пообещал, что проводит меня! Он виноват не меньше меня! Сейчас я его ненавижу!

Так ничего и не узнав, Оля уехала домой, а я просто иду по улице. Проспект Ленина никогда не спит. Неоновые вывески, фары машин, всегда много людей, даже ночью. Если идти вдоль проспекта квартала три , приду домой к Миронову. Не хочу. Не могу его видеть. Останавливаюсь и ловлю такси.

****

- Кто там посреди ночи?

- Алевтина Егоровна, это Ксюша! Откройте, пожалуйста!

Дверь со скрипом слегка приоткрывается, женщина осторожно выглядывает. Убедившись, что это я, она открывает и впускает меня.

- Ксюша, у тебя все нормально? Почему ночью? И что с лицом, девочка моя? Обидел кто? Плакала? - Алевтина Егоровна стоит в одной сорочке, видно, что я ее разбудила. Мне неловко, неудобно, но больше не к кому обратиться.

- Алевтина Егоровна, у вас нет запасного ключа от бабушкиной квартиры? Я свой потеряла, - вру. Он остался у Мироновых, но я туда не вернусь.

- Погоди, дочка, был где-то. Сейчас вспомню, куда положила. А ты заходи. Давай-давай , иди на кухню. Что же это с тобой? На тебе ж лица нет.

Я не спорю. Иду. Соседка ставит на плиту чайник, достает чашки. Не спрашивая, кладет мне три ложки сахара. Я не пью сладкий чай, но сейчас даже не замечаю этого.  Мне без разницы. Этот день выпил меня до дна.

- Вот ключи . Но только к себе завтра пойдешь. У меня переночуешь, на диване, -  в  эту минуту я ей так благодарна. Я и сама не хочу в пустую квартиру. Не сегодня. Но к Мироновым не хочу еще больше. - А сейчас  рассказывай, не молчи. Пока в себе всё держишь - тяжело. А как выговоришься , так и груз спадет. На двоих- то всяко легче.

И я опять вру. Но правда соседке ни к чему. У нее больное сердце, сама говорила. Пусть думает, что просто поругалась с родственниками. Остыну и вернусь.

Как и обещала, Алевтина Егоровна постелила мне на диване.  Лежу, смотрю в одну точку на потолке и пытаюсь вспомнить хоть какую-то молитву.  Я не знаю, как еще мне помочь Реми!

Настойчивый звонок телефона заставляет проснуться. Открываю глаза и не сразу вспоминаю, что я у Алевтины Егоровны. Сегодня новый день. События вчерашнего еще не успели отравить его.

-Да, - голос немного сонный. Звонок с неизвестного номера, скорее всего опять реклама.

- Ксюша, разбудил? - это Егор. Судя по голосу у него все хорошо. И это не может не радовать! За него я тоже вчера переживала.

- Нет, я уже проснулась. С тобой все хорошо, я волновалась!

- Да, ну и денёк вчера был. Прости, если напугал. Просто столько навалилось. Сначала мама Реми к нам пришла, вся в слезах. Она его найти не могла. Он как с тобой ушел , так и пропал. Искали вместе. Я сразу тебе хотел позвонить. Но, представляешь, у меня телефон в клубе свистнули. Вот кому мой раритет битый понадобился? Ну да неважно. Короче, я же твой номер наизусть не знаю.  Анька спит, к телефону не подходит.  Набираю Захара. Он сказал, что ты в кофейне, но вроде Реми не видела. Не стал время тратить, начал общих знакомых трясти.