—Тебе необходима компания. Забирай свое пиво и идем в дом. Я приготовлю тебе что-нибудь гораздо более привлекательное, чем замороженная пицца.

—Я люблю замороженную пиццу, — заявил Харпер, понимая, что Дэвид вполне может отказаться от своих планов просто для того, чтобы не бросать друга в одиночестве. — Поезжай, тебя ждет мартини! — Он хлопнул друга по плечу и довел до парадной двери. — Ешь, пей, развлекайся.

—Если передумаешь, позвони по сотовому.

—Спасибо. — Харпер открыл дверь и прислонился к косяку. — Но пока ты будешь истекать потом на Бил-стрит, я в прохладе посмотрю, как «Брейвс»[2]разобьют «Маринерс»[3].

—Мне жаль тебя, сынок, очень жаль.

—И выпью пива, не одеваясь. Что может быть лучше?

У него перехватило дыхание, когда из-за поворота тропинки появились Хейли и Лили.

—Очаровательное зрелище, — выразил его чувства Дэвид.

—Да. Они милые.

Малышка в чем-то вроде песочника в розово-белую полоску с розовым бантиком в темных, как у ее мамы, волосах была похожа на карамельку. И мамочка — в крохотных синих шортах, открывающих длинные ноги, и обтягивающей белой маечке — была похожа на конфетку, только совсем другого рода.

Харпер сглотнул слюну, чтобы хоть чуть-чуть промочить пересохшее горло... Тут их заметила Лили.

Испустив то ли восторженный вопль, то ли боевой клич, «карамелька» выдернула ладошку из руки Хейли и бросилась напрямик к каретному сараю так быстро, как только могли нести ее крохотные ножки.

—Тихо, тихо, конфетка!

Дэвид наклонился, подхватил малышку и подбросил. Лили обеими ладошками погладила его лицо, что-то пролепетала и потянулась к Харперу.

—Как всегда. Когда ты рядом, я заветрившийся паштет.

—Давай ее сюда, — Харпер перехватил сияющую Лили, и девочка задрыгала ножками от радости. — Привет, красотка!

В ответ Лили положила головку на его плечо.

—Кокетка, — прокомментировала подошедшая Хейли. — Мы гуляем, болтаем о своем, о девичьем, но стоит ей заметить пару красивых парней, и она тут же меня бросает.

—Почему бы тебе не оставить ее с Харпером, не надеть красивое платье и не отправиться со мной в Мемфис?

—Ой, я...

—Поезжай, — поддержал Харпер как можно равнодушнее. — Лили может остаться со мной. Притащите нам переносную кроватку. Я уложу ее, когда она устанет.

—Как мило! Спасибо. Но у меня был длинный день. Боюсь, я не готова к поездке в Мемфис.

—Они оба слабаки, Лили, — Дэвид наклонился и поцеловал девочку. — Я окружен слабаками. Ладно, мне пора. Счастливо оставаться.

—Хейли, если хочешь проветриться, я с удовольствием присмотрю за ней.

—Нет. Я скоро уложу ее и сама пойду спать. Почему ты не поехал?

—Слишком жарко, — выпалил Харпер самую легкую и исчерпывающую отговорку.

—Ужасно жарко, а ты выпускаешь из комнат всю прохладу. Лили, идем домой.

Но когда Хейли попыталась забрать дочку, та отпрянула и прилипла к Харперу, как плющ к дереву. И довольно отчетливо выговорила па-па.

Хейли залилась краской и выдавила слабый смешок.

—Она ничего такого не хотела... Просто эти звуки самые легкие, вот и все. У нас сейчас очень многое называется па-па. Идем, Лили.

Девочка крепко обхватила Харпера за шею и захныкала.

—Может, зайдешь ненадолго?

—Нет, нет... Мы просто вышли погулять, и пора возвращаться, — затараторила Хейли. — Я должна искупать ее перед сном.

—Я пойду с вами.

Харпер повернул голову, чмокнул Лили в щеку и что-то прошептал ей на ухо. Малышка засмеялась и теснее прижалась к нему.

—Невозможно получить все, что хочешь, — заметила Хейли.

—К сожалению, она довольно скоро это узнает. Харпер протянул назад руку и захлопнул дверь.

Хейли искупала дочку, уложила ее и, когда малышка уснула, ушла в свою комнату.

Она пыталась читать, смотреть телевизор, но возбуждение не позволяло сосредоточиться. Тогда Хейли поставила видеокассету с йогой, купленную в универмаге, позанималась. Спустилась на кухню за печеньем. Вернулась, включила музыку, выключила.

К полуночи Хейли все еще была на взводе. О сне не могло быть и речи, так что она вышла на веранду.

В каретном сарае горел свет. Наверное, он в спальне. Хейли никогда не бывала на втором этаже, который Харпер называл чердаком. Там он спал. Там, вероятно, и сейчас лежит в кровати. Читает книгу. Голый.

Не следовало идти с Лили в ту сторону. Можно было пойти куда угодно, а ее понесло прямо к каретному сараю. Не только ее дочка одурманена этим парнем.

Боже, она чуть не растаяла, когда за поворотом тропинки увидела его в одних обрезанных джинсах, прислонившегося к дверному косяку. Широкая загорелая грудь, влажные закурчавившиеся волосы и ленивая улыбка...

Харпер выглядел таким сексуальным... Чертова реклама сексуальности в дверном проеме среди цветов, сама знойная страсть. Странно, что еще удалось связать пару слов, когда внутри все дрожало.

Нечего крутиться возле Харпера! Это нужно прекратить. Как легко было раньше, когда она была беременна... Даже в первые месяцы после рождения Лили она воспринимала его лишь как друга. Когда же все начало меняться?

Хейли не знала, не могла вспомнить. Просто все изменилось.

Лили не единственная, кто не может получить все, что хочет.

К утру Хейли совсем расклеилась. Настроение было хуже некуда. Тело словно рвалось из ставшей вдруг тесной кожи, а голова отяжелела. Наверное, слишком много йоги для новичка. Слишком много работы и мало сна. Пора взять маленький отпуск. Она может себе позволить несколько выходных дней подряд. Можно съездить в Литл-Рок, навестить старых друзей. Похвастаться дочкой.

Деньги есть. Она уже начала копить на поездку в Диснейленд к третьему дню рождения Лили. Правда, незапланированное путешествие пробьет брешь в отпускном фонде. Интересно, сколько оно может стоить? Пожалуй, несколько сотен долларов, но смена обстановки безусловно принесет ей пользу.

Тыльной стороной ладони Хейли смахнула пот со лба. В теплице было слишком жарко, слишком душно. Пальцы, пытавшиеся собрать маленький садик в вазоне, казались распухшими и неуклюжими. Вспыхнуло раздражение. И зачем она связалась с этой работой! Стелла вполне справилась бы сама... или Руби. А она посидела бы за кассой... В это время года даже обезьяна смогла бы работать за кассой.