— Вы начинаете бояться, куколка? Выглядите так, словно ждете катастрофу. — Он положил свою толстую, поросшую жесткими черными волосами руку ей на колено и добродушно потрепал. — Не позволяйте мрачным предупреждениям сеньора пугать вас, моя дорогая. Я о вас позабочусь.

Тина оторвалась от своих размышлений, но посмотрела на Тео удивленно. Она не могла понять, о чем он говорит, пока не бросила взгляд в иллюминатор и не увидела, что происходит снаружи. Часами смотрела она на растительность, густую, словно сопротивляющуюся вторжению человека, иногда такую близкую, что казалось, можно протянуть руку и сломать ветку, иногда далекую, когда река расширялась и зелень вообще становилась не видна, — и всегда, узкая или широкая, река, вялая и малоподвижная, стремила свои воды к цели. Но теперь Тина с ужасом увидела, что они приближаются к порогам — месту настолько опасному, что встревожился сам Карамару. Тина беспокойно посмотрела вдаль и увидела, что река стремительно несется между увенчанными белой пеной острыми как бритва камнями и массивными скалами. Обо все препятствия злобно ударялись волны в три-четыре фута высотой, проносились мимо и обрушивались на следующее неподвижное препятствие. Казалось невероятным, что судно сможет маневрировать в этих предательских водах; страхи Тины усилились, когда корабль подошел к первой полосе порогов и гневная алчная вода сомкнулась вокруг его бортов.

Корабль било и бросало из стороны в сторону, и Тина инстинктивно вцепилась в Тео. Казалось, эти мгновения длились вечно. Все молчали, лишь ревела вокруг стихия. Джозеф Роджерс искусно вел свой корабль по кипящему котлу. Тина украдкой посмотрела в сторону контрольной рубки, и сердце ее дрогнуло, когда ее взгляд наткнулся на холодные голубые глаза. Она быстро отвернулась, чувствуя, что ничто, даже' страх перед кипящими водами, не в состоянии смягчить боль от сознания того, что Вегас сердит на нее. Мощный рокот двигателя неожиданно стих. Тина испуганно вздрогнула, услышав удивленное восклицание Тео. Прежде чем кто-нибудь успел что-то сообразить, по кораблю прошла дрожь и он почти остановился, — всех бросило вперед. Судно медленно перевалило через крутой водопад. Поразительно, но все продолжали молчать. Ухватились за сидения и смотрели на Джозефа Роджерса и Вегаса, которые старались удержать ровное положение корабля. Через несколько долгих страшных секунд ожили двигатели, и все испустили облегченный вздох, увидев, что путь впереди свободен: знаменитые пороги Сан-Габриель остались позади. Все устремились в контрольную рубку и поздравляли широко улыбающегося Джозефа и ставшего чуть менее мрачным Вегаса.

Тина попыталась присоединиться к остальным, высказать и свое восхищение тем, как искусно эти двое совершили то, что казалось невозможным, но Тео удержал ее, презрительно проговорив:

— Значит, и вы поддались чарам бразильца!

Она негодующе вырвала руку, но заколебалась. Ей едва не стало дурно от откровенно злобного выражения лица Тео; его слегка выпяченные глаза сверкали ненавистью; он смотрел на Вегаса, окруженного участниками экспедиции. Вчерашнюю сцену он до того не упоминал, и Тина подумала, что он о ней забыл, но теперь испуганно поняла, что Тео ничего не забыл, что он злобно ненавидит человека, который вчера вечером осадил его.

— Не... не понимаю, о чем вы говорите, — запинаясь, ответила она и покраснела.

— Тогда я поясню, — негромко и насмешливо сказал Тео. Он провел языком по толстым губам с видом хищника, предвкушающего агонию беспомощной добычи. — Надеюсь, в будущем вы ясно покажете сеньору и всей этой банде, что мы с вами не просто друзья. — Лицо его помрачнело, когда она вздрогнула от отвращения, и угроза в голосе стала еще ощутимей: — Если вы будете продолжать всего лишь терпеть мое присутствие, я без всяких колебаний расскажу сеньору, что вы самозванка. На самом деле вы просто маленькая обманщица!

Тина вздернула голову.

— Не сомневаюсь! — В ее холодном голосе не было и следа охватившей ее тревоги. — Думаю, что вам это даже понравится, потому что уверена: у вас большая практика подсматривания и вмешательства в чужие дела! А что если я вам скажу: давайте, попытайтесь причинить мне вред! Чего мне бояться? Мы продвинулись так далеко, что повернуть назад нельзя, и Рамон Вегас не станет подвергать группу опасностям обратного пути, особенно если догадается, что только накажет меня, заставив участвовать в дальнейшем путешествии!

Глаза Тео сузились, в них отразилась нерешительность. Она отчаянно продолжала:

— А как насчет ваших собственных мотивов? Как будут реагировать остальные, если я расскажу, как вы пытались меня шантажировать? Вы знаете, — нанесла она последний удар, — что если это станет известным, вам больше не участвовать ни в одной экспедиций!

Он молчал. Она смотрела на него, пытаясь скрыть свой запрятанный вглубь страх, но, видимо, он как-то отразился на ее выразительном лице, потому что толстые губы Тео насмешливо изогнулись.

— Вы блефуете, куколка, — ответил он. — Почему бы вам не признать свое поражение и не согласиться на мои условия? Вам совсем не хочется, чтобы сеньор узнал, кто вы на самом деле, и в конце концов, я прошу только, чтобы вы подарили мне удовольствие своего общества и иногда одну-две улыбки. Почему бы вам не согласиться? Большинство женщин было бы польщено.

Он продолжал расхваливать себя, а Тина постаралась привести в порядок хаотические мысли. Она ненавидит этого человека, его прикосновение вызывает у нее дрожь отвращения, но если для того, чтобы он молчал, нужно всего лишь внешнее проявление дружелюбия, она сделает глупость, если настроит его против себя. Она напомнила себе, как он помог ей вчера, и поняла, что в предстоящие недели ей не раз может понадобиться его знание джунглей. К тому же ей нужно убедить Рамона Вегаса в необходимости отыскать туземного знахаря, а для этого Тео должен молчать. Даже замаячившая впереди цель — таинственное снадобье — не могла прогнать полностью прежний ужас перед джунглями, и общество Тео, пусть и нежелательное, может оказаться, полезным. Тина ненавидела эту необходимость двуличия, но заставила себя улыбнуться и смягчить уязвленное самолюбие Тео, признав свое поражение.

— Хорошо, — с напряженной улыбкой согласилась она, — я принимаю ваше предложение дружбы — при условии, что вы ничего не скажете сеньору. Но, — резко добавила она, когда он довольно улыбнулся и попытался снова взять ее за руку, — я не намерена позволять вам какие-либо вольности, мистер Бренстон, запомните это!

Он довольно улыбался, но больше не пытался коснуться ее. Поудобнее уселся, вытянул длинные ноги и насмешливо сказал:

— Если мы друзья, не лучше ли вам называть меня Тео?

Она коротко кивнула. Теперь все члены экспедиции хорошо познакомились друг с другом; даже сеньору все, кроме Тины, называли просто донья Инес, а то, что Тина настаивала на строго формальном обращении к ней, вызывало у всех неловкость. Может быть, с надеждой подумала она, примеру Тео последуют остальные и ее оставит ощущение отчужденности, которое она испытывала всякий раз, как ее с подчеркнутой вежливостью называли мисс Доннелли.

Тина вздрогнула, услышав голос сеньоры, быстро подняла голову и увидела, что Инес и Рамон Вегас стоят рядом и смотрят на нее.