Неожиданно брюнетке попался на глаза Зебр. Этот диковинный типчик с энергией батарейки «Энерджайзер» выпендривался перед приезжими дурочками, видимо, уповая на амур де труа. В сторонке его поджидали такие же странные создания. Несмотря на все уморительные ужимки этих чухонцев, профессиональный нюх подсказывал журналистке, что их ни в коем случае нельзя упускать; что за их появлением здесь, в Сочи, стоит важное, возможно эксклюзивное, нечто. Брюнетка поспешила затушить сигарету о край урны.

— Снимай вон того! — приказала она парню с камерой. — Скорее! И вон тех!

Зебр обменялся с простушками телефонами, договорившись на следующий день обязательно созвониться. Потом были колесо обозрения, замок ужасов и жуткий аттракцион «Корсар», после которого компаньонам едва не пришлось заново идти в ресторан. Затем тир, где вознаграждали за удачную стрельбу игрушками. Белка едва не попала в призы.

Уже у выхода из «Ривьеры» к вытхуянцам ловко подскочила жгучая брюнетка, преследуемая телекамерой. Сунув им микрофон, она предложила ответить на несколько вопросов для сочинского телевидения.

— Нет, мы интервью не даё-ё-ём! — загородил Жирафф Председателя Советующихся.

Вытхуянцы поторопились ускользнуть от ока объектива, но Зебр задержался.

— Послушай, крошка, вы случайно за информацию не платите?

В арсенале опытной брюнетки были такие приёмы женского обольщения, что разбить очередное мужское сердце ей было так же просто, как прихлопнуть муху газетой.

— Смотря, какой информацией вы обладаете, — произнесла она терпким недвусмысленным тоном и приблизилась к полосатому вплотную. — И какая оплата вас интересует!

Зебр сглотнул.

— Информация — самая лучшая на свете! Такая и НТВ не снилась! А оплата…

И он что-то прошептал на ухо брюнетке.

— Ах ты, шалунишка! — она ласково ущипнула его за щеку. — Ладно, договоримся!..

— Зебр, ты дурак! — набросилась Белка, когда Зебр нагнал вытхуянцев. — Что они спрашивали?

— Да муру какую-то! Нравится ли вам в Сочи, какие замечания по сервису. Ну, я сказал, что вход на пляж у них слишком дорогой… И что крышки от унитазов ненадежные…

— Больше никогда не связывайся с журналистами! Тебе же говорили! — Белка слегка щёлкнула его по затылку.

— Да, моя Госпожа! Слушаюсь и повинуюсь! Вытхуянцы, посмеиваясь, шли вдоль дороги в сторону своего отеля. По улицам раскатывали туда-сюда в плотных потоках дорогие иномарки, все как один с блатными номерами: 001, 333, 777. Навстречу то и дело попадались красивые девушки. Вся эта беснующаяся подсветка! Вся это пьянящая сексуальная энергетика сочинского вечера! Наступало время сказки, всеобщего и всеобъемлющего веселья. Зажигай, Сочи! Зебр тягостно вздохнул:

— Уж полночь близится, а близости всё нет!

Из-за этих ветвей власти у нас уже неба не видно!

Вытхуянская оппозиционная пресса

Ну, вот. В апартаментах Председателя Советующихся, а вернее, в просторной гостиной, предваряющей спальню, Жирафф развил бурную деятельность. Шеф не успел проснуться, как потребовал кофе в постель, а с ним — бутербродов и шоколада. Всё это нужно было быстро отыскать, а ещё приготовить и со вкусом сервировать. Осёл только что сбегал в магазин и теперь выкладывал на стол покупки. В окно с последней надеждой заглядывало позднее сочинское утро.

— Дай сюда, я сама! — Белка, которая была здесь же, перехватила у суетливого Жираффа электрочайник. — Трудно было в ресторан позвонить, заказать завтрак в номер?

— Я эконо-о-омлю!

Дверь в спальню, где ещё нежился в постели Бегемот, была приоткрыта. Сквозь щель просачивалась удушливая дымка первой утренней сигары и подсевший за ночь голос:

— Нет, ты мне прямо ответь, без ксенофобии, почему делегацию вытхуянцев не пустили на Форум «За культуру русского языка»? Что? Говорят, сначала поменяйте то слово, которым вы себя называете? Что за безобразие? Они ещё не знают, как мы себя раньше называли!..

В номер стеснительно постучались, но сразу вошли. То был Зебр — с мокрой головой и полотенцем на плечах.

— Нас у-утро встреча-ает рассве-етом! — бодро напевал он. — В бассейн девчонок набилось — пи-пец, хоть в ихтиандры переквалифицируйся!

Впрочем, настроение у полосатого случалось и получше. Он плюхнулся на диван, забросил ноги на журнальный столик и включил телевизор.

— Зая, ты чего такой грустный? — спросила Белка. — Скушай вафельку!

— Верх цинизма: постелить мне в соседней комнате, а утром спросить, почему я такой грустный!

— Нет, ну интересно! — Белка передала Жираффу поднос с завтраком для Бегемота, и тот поспешил в спальню. — Ты сам попросился переночевать, сказал, что у тебя в номере не работает кондиционер. Обещал быть паинькой. И что ты теперь хочешь?

— Я хочу или всё, или… хоть что-нибудь!

По телевизору предлагали то арендовать парусную яхту, то отдохнуть в ночном клубе на воде «Ноев ковчег».

— Что там наш кормчий, дрыхнуть не забодался? — Зебр переключил канал. — Скоро полдень!

И только он это произнёс, как увидел на экране себя в компании вчерашних простушек. От неожиданности полосатый сбил ногой с журнального столика вазочку с цветами.

Белка тоже видела, их глаза встретились.

Зебр мгновенно поменял программу и стал беззаботно насвистывать гимн Вытхуяндии.

— Ну-ка, переключи назад! — грозно надвинулась рыжая. — Я кому сказала!

— Да тебе показалось!

Они схватились и, возможно, натворили бы дел, если б в двери не возник сам Бегемот, в гостиничном халате и тапочках, с чашкой кофе в руке. Жи-рафф на ходу помешивал в его кофе сахар.

— Что тут у вас за дестабилизация, детишечки? — поинтересовался Председатель.

Пульт от телевизора оказался в руках Белки. Она вернула канал, по которому только что показывали полосатого.

— Смотрите!

«Мы задались вопросом: кто же они, эти таинственные посетители парка «Ривьера»? — вещала с микрофоном в руках давешняя брюнетка-журналистка. — Мы покопались в видеоархивах, и вот что нам удалось выяснить. Этот в меру упитанный господин — не кто иной, как глава государства Вытхуяндия…»

На экране возник вчерашний Бегемот, снятый скрытой камерой. Он стоял в очереди на карусель и жадно уплетал мороженое. Затем кадры документальной хроники: он выгружается из правительственного лимузина, у Белого дома, и радостно душит в объятиях растерявшегося президента Америки. Вот он с Фиделем Кастро на сигарной фабрике — неудачно прикурил сигару и подпалил кубинскому лидеру бороду. С королевой Англии в приюте для сироток — неловко поворачивается, и королева кубарем летит с лестницы. И он же выступает в ООН с раздражённой речью, гневно стучит ботинком по трибуне. И ещё на торжественном митинге, посвященном закладке фундамента нового крольчатника.