Лора удивлённо вскинула брови. В оливковых глазах Шаттена сегодня не было той едкости, как в прошлую встречу, а предложение о помощи прозвучало, словно попытка извиниться. К тому же она совершенно не чувствовала, что обидела его, позволяя себе резкие слова. От него исходил только всё тот же запах бензина и чуть-чуть бергамота, а ещё лёгкий холодок эмоций, словно внешние реакции и мимика не имели ничего общего с тем, что реально его беспокоило. Но никаких угрожающих волн. Что это, попытка усыпить её бдительность? Втереться в доверие?

– Если вам и впрямь так скучно, то я не откажусь от помощи, – решилась Лора, закончив свой короткий анализ опасности ситуации и придя к выводу, что иногда дружелюбие куда выгоднее атаки. – Кстати, орешки могли вас выдать, если вы хотели продолжать шпионить за мной незаметно. А ещё – арахис без пива это деньги на ветер, – она сухо улыбнулась и повернулась к комиссару боком, чтобы стянуть следующий кусок тента, но искоса за ним наблюдая.

– За таким шумом вряд ли бы даже летучая мышь услышала хруст. А вы говорите, как настоящая немка…

– И что вас удивляет? Я и есть немка. Полагаю, вы уже успели проверить по своим базам всю мою биографию. – Недовольно повела плечом Лора, заодно пытаясь вытянуть, что он успел нарыть о ней. Старая фамилия – это не так уж страшно, что бы ни говорил Ашер. Ни приводов, ни арестов. Чиста перед законом как ангел, что в прошлом, что в настоящем.

Просто тот подонок не стал на неё заявлять, опасаясь лишения звания…

– Я счёл это дико невежливым и нечестным по отношению к вам, – вдруг тихо заметил Шаттен, убирая стойки навеса и складывая их на брусчатку.

Лора оглянулась и посмотрела на него внимательней, ища закономерный подвох. Он по-прежнему невозмутимо работал, не пытаясь поймать её заинтересованный взгляд. С его ростом и силой навес удавалось убрать предельно быстро, за что Лора не могла не быть благодарной. Она хорошо чуяла ложь. И Шаттен не врал. Комиссар и этика – немыслимое сочетание. Как и загорелая кожа в октябре на классическом немецком ровном профиле. Задержав внимание на его широких, жилистых руках, обхвативших очередную тонкую стальную трубу, Лора не успела остановить язык и спросила:

– Откуда такой загар, комиссар? Вы часто бываете в Альпах?

– Скажем так: он въелся в кожу и не смывается уже много лет, как бы я этого ни хотел, – криво улыбнулся Шаттен, снова не выдав никаких эмоций, лишь реакцию мышц лица, будто умелый грим. – Лучше расскажите, фрау Вебер, нет ли у вас для меня новостей. Клиент-одиночка, пропавший молочник…

Она напряжённо прикусила щёку изнутри: эта головоломка становилась всё любопытней, но раз уж он не стал переступать нормы морали, то и Лора решила больше не лезть в личное. К тому же, ему всё равно нужна от неё только информация. Нечего было и проявлять неуместный интерес. Глупо.

– Увы, порадовать ничем не могу, – вздохнув, она тряхнула головой и принялась запихивать сложенные стойки в чехол, заканчивая разбор навеса. – Все соседи на месте, а вчера я не работала, готовилась к сегодняшнему дню. Но ваш телефон я не сжевала, так что в случае чего обязательно позвоню.

– Это, конечно, радует, и я очень надеюсь, что вы записали меня в контакты не как назойливого хрена, который мешает вам жить, – Шаттен поймал её напряжённый взгляд, и на секунду показалось, что в зелёной радужке всё же имелась какая-то слабая искорка тепла. – Вы же понимаете, что я тут на самом деле по долгу службы, помогаю патрульным, как и весь центральный комиссариат. И решил совместить приятное с полезным, приглядывая за вашей лавкой. У меня и в мыслях не было нарушать ваши личные границы, иначе бы я просто не дал себя обнаружить.

– Неужели у наших полицаев есть навыки настоящей слежки? – в притворном изумлении закатила глаза Лора, но по венам всё равно растеклось облегчение, успокаивая шалящие нервы.

– О, у полицаев есть и не такие навыки, вы уж поверьте, – многообещающе фыркнул Шаттен и кивнул на готовые к транспортировке чехлы, мешки и чемоданчики со сложенными столиками. – Где вы припарковались? Я помогу донести всё это.

– По правде, я собиралась вызвать такси.

– Не стоит. Моя машина на Мёнкедамм, и я вполне могу вас подбросить.

Лора притихла, задумчиво хмурясь. Предложение соблазнительно: тяжело без Кэтрин тащить всё это в одиночку, да ещё и придётся ждать такси в праздничный день, отдав бешеные деньги за счёт бессовестной накрутки шоферами реальной цены. Вдобавок ветер разгулялся, что чувствовалось после того, как вокруг не стало тента, и кофту продувало. Не хватало простыть. И всё же довериться Шаттену было максимально сложно и капельку неловко.

– Я не сажусь в машину к плохо знакомым людям, – поёжившись от пробежавшего по плечам холодка, высказалась вслух Лора, имея в виду немного другие опасения. Не заметить хорошие навыки психолога у комиссара было невозможно ещё в прошлый раз. А его внутренняя отчуждённость вызывала не самые приятные предположения о том, где же он загорал и получил такую ровную выправку военного пошиба.

– Даже с учётом того, что я комиссар? – удивлённо задрал густую бровь Шаттен.

– Именно потому, что вы комиссар, – бескомпромиссно поправила Лора. Внешним видом её не обманешь: воображение упорно дорисовывало на его куртке погоны. То, во что для неё невозможно поверить снова.

– Что ж, в таком случае, предлагаю убрать лишний официоз, Лора. Если мы будем общаться более неформально, это сделает меня чуть менее плохо знакомым? – на её скептично скорчившееся лицо он устало прикрыл веки и потёр переносицу: – Пойми, я не пытаюсь арестовать тебя за мошенничество, в конце концов, даже весело было наблюдать сегодня, как люди легко поддаются этому… обаянию, – Шаттен неловко запнулся, но продолжил: – Да они сами позволяют себя облапошить и продать им сено под видом чуда-средства от всех проблем. Этот бизнес никому не вредит, а вот что точно опасно – когда на улицах пропадают люди. Ни в чём неповинные горожане будто проваливаются сквозь землю, и в прошлый раз ты была абсолютно права: в комиссариате до них и впрямь никому нет дела. А тем временем с ними могут делать всё, что угодно. Это может быть маньяк-расист. Психопат. Целая преступная схема. И следующей жертвой можешь стать даже ты или твоя соседка.

– Я – не жертва, – сверкнула глазами Лора в протесте такому гадкому слову. Но всё же спонтанная речь комиссара, которую перебивали отдалённые звуки оркестра и гомон гуляющей толпы, произвела впечатление. По крайней мере, в ней было гораздо больше искренней вовлечённости в происходящее, чем во всём, что он сказал до этого.

– Так и не будь ею. Окажи максимальное содействие, и тогда я вообще забуду, чем и как ты зарабатываешь. Играй на опережение, а не жди, когда в тёмном переулке огреют молотком по башке и тебя.

– Я, правда, не понимаю, чем могу помочь, – закинув на плечо рюкзак с пожитками и взяв чемоданы со столиками, Лора впервые за неприятный день искренне улыбнулась. Ей польстило, что в ней видели не жалкую мошенницу, а человека, способного играть собственные партии. Равную. – Но ты можешь меня подвезти, Рик. А по дороге я попробую вспомнить, всех ли соседей видела в последние дни.