— Можете. Я решил оправдать вас за недостаточностью улик до того, пока не получу доказательств противного.

— Как великодушно с вашей стороны! — Хэлен с трудом верилось, что можно быть таким мелочно подозрительным. — Убеждена, что ваша матушка гордилась бы сейчас вашим душевным благородством — если, конечно, она у вас когда-нибудь была, в чем я все больше и больше начинаю сомневаться!

Ни минуты не сожалея о том, что опять потеряла самообладание, и об обидных словах, которые она швырнула ему в лицо, Хэлен резко повернулась и взглянула на Уэстона. Ей уже даже начинали нравиться эти бурные вспышки темперамента, до которых он доводил ее. Неожиданно для себя Хэлен увидела, что глаза Виктора потемнели от гнева, железные пальцы резким движением, напомнившим бросок змеи, сжали ее плечо, а полный холодной ярости голос произнес резко:

— Осторожнее, мисс Килгерран. Не забывайте, что в моей власти приостановить в любую минуту ваше продвижение по службе, а то и вовсе положить ему конец. Так что лучше следите за вашими словами — они не слишком соответствуют роли невинно обиженной, которую вы с таким рвением разыгрываете!

От его голоса, его рук, грубо сжавших ее плечи, исходила нешуточная угроза… Не столько сами слова, хотя и от них веяло ледяным холодом, но угрожающими были властные, зловещие интонации глубокого, низкого голоса, который возбуждал и вызывал сильнейшие эмоции…

Его голос возбуждал ее? Да она не в своем уме! Но чем же тогда объяснить пульсирующий огонь, вспыхнувший в сокровенной глубине ее естества? И лихорадочную дрожь, от которой она была близка к обмороку? И почему, даже поняв по смягчившемуся взгляду Виктора, что вспышка прошла, она все же осталась стоять на месте, словно исходящие от него магические силы держали ее в странном оцепенении?

По спине девушки пробежала дрожь. Уэстон молча смотрел на нее, прищурив глаза, в которых уже не было гнева. Его пальцы медленными движениями скользили по ее гладкой коже, но явно не с целью успокоить или утешить. Он делает это намеренно, с изумлением поняла Хэлен. Глубокий древний инстинкт подсказал ей смысл этих движений, и ее женское начало оказалось под угрозой желания уступить его мужской воле… Хэлен проглотила комок в горле, чувствуя, как ее охватывает сладкое волнение, и заметила, что его взгляд проследил за бьющейся жилкой на ее стройной шее. До девушки долетел его голос, почти ласковый:

— Если же этих предостережений вам мало, не забывайте о вашем втором предложении. Что, если я решу поймать вас на слове? Это может оказаться интересным, и не только как средство доказать вашу правдивость…

Хэлен защелкнула портфель и с удовлетворением оглядела чисто убранный стол. Решение о ее поездке в Португалию было принято неожиданно. Девушке, несомненно, повезло — получить такую командировку в это время года.

Конечно, она знала, что ей придется заниматься проверкой документации. Так как фабрика, где «Райт и Грехем» производили основную часть своей продукции (здесь, в Англии, располагался лишь исследовательский центр), находилась на юге, эта поездка в Португалию была неизбежна. Однако девушка не предполагала, что ей придется поехать так скоро и к тому же одной. Но Дэйв успокоил ее:

— Вас встретят в аэропорту и отвезут на виллу. Вилла принадлежит «Райту и Грехему», на ней обычно живут сотрудники, приезжающие в командировку. Роскошь необыкновенная! Я бы и сам не прочь пожить сибаритом, но Джулия поспешила заказать туристические путевки. Поездка по Уэльсу в автофургоне на весь летний отпуск! Она говорит, что дети будут в восторге, но я-то определенно не буду!

Девушка не стала спрашивать, чем вызвана срочность проверки. Все равно не в этом месяце, так в следующем ехать пришлось бы. Но про себя в который раз она пожалела жену Дэйва. Ее шефа явно не вдохновляла идея провести две недели с женой и маленькими детьми, он даже не скрывал этого от посторонних. Вот вам и любовь, и семейные радости! Но отношения между супругами Кронсби мало ее заботили. У нее и без них было о чем подумать. О Викторе Уэстоне, например, который, решив не добиваться ее отстранения от работы, исчез из ее жизни так же внезапно, как и появился.

Сказать по правде, после их встречи Хэлен вовсе не была уверена, что он перестанет и дальше выяснять степень ее моральной устойчивости. Тот ужин вместе с отцом и Элизабет стал для нее тяжелым испытанием. Хэлен была слишком поражена его последней угрозой, чтобы съесть больше двух ложек. А слушая, как этот человек, пустив в ход свои чары, незаметно для членов ее семьи выведывал подробности домашней жизни девушки, Хэлен просто утрачивала дар речи.

Когда после ужина она помогала сестре убирать посуду, Элизабет весело улыбнулась ей:

— Как мы все глупеем от любви. Аппетита ты определенно лишилась.

Мрачная гримаса на лице Хэлен только вызвала у сестры взрыв хохота. Девушка испытывала досаду из-за заблуждения Элизабет относительно ее с Виктором отношений. Но рассказать правду было слишком неловко.

И дорога домой оказалась не лучше. Оба они молчали. Виктор глубоко погрузился в мрачное, загадочное раздумье, которое Хэлен решила не нарушать. Она не могла поручиться, что с ее языка снова не сорвется неосторожное слово, а его угроза все еще звучала у нее в ушах…

Разумеется, ему никогда не удастся выполнить свое гнусное обещание. Она лучше пойдет продавать спички на улице, чем отправится в постель с этим человеком! Лицо Хэлен вспыхнуло, с губ сорвался возглас досады, и она прижала ледяные ладони к горящим щекам. Стоило ей только подумать об этом человеке, как изнутри ее начинало обдавать горячими волнами. Наверное, она сходит с ума. Ведь на самом деле он не имел в виду ничего особенного. Слова были произнесены в гневе, вот и все. А Хэлен даже не помнила хорошенько, чем привела его в такую ярость. Что-то о его матушке… Ну хватит об этом! О ее отстранении не было сказано ни слова, а Уэстон даже не появился на официальной встрече представителей.

Все шло просто отлично. Хэлен проинструктировала своих заместителя и секретаря, убедилась, что дела идут гладко, и переключилась на мысли о предстоящей поездке.

Твердо решив думать только о хорошем и отодвинуть Уэстона с его обвинениями и угрозами в самые глубины памяти, Хэлен направилась в метро. Если вилла действительно так шикарна, как считает Дэйв, она и правда может смотреть на свою командировку как на отдых с небольшой примесью работы, постарается быстро разделаться с делами и оставшееся время посвятит отдыху, солнцу и развлечениям.

Когда Хэлен добралась до дома и снова оказалась в своем полуподвале, она чувствовала себя почти успокоенной. Дженни нигде не было видно, должно быть, актриса ушла по своим делам, и это вполне устраивало девушку: она редко имела возможность наслаждаться одиночеством с тех пор, как перебралась в цоколь.

Первое, что она сделала, переодевшись в старые джинсы и свитер, это позвонила домой. В последние выходные Хэлен не поехала, как обычно, к отцу — ей было необходимо привести в порядок свое новое жилище. И в следующие выходные тоже не сможет — она будет в Португалии. Сейчас Хэлен не терпелось расспросить Элизабет, как прошли ее первые рабочие дни.