А в ходе раскопок была обнаружена не преисподняя, а остатки шести древних стен, сложенных из каменных блоков разных периодов, как раннего римского, так и византийского. Часть подземного пространства представляла собой каменоломню, выполнявшую впоследствии, возможно, и роль водосборника (а по одной из гипотез – баптистерия). Были найдены части водовода, иродианские квадры**, фрагменты карниза** с орнаментом, обломки катка для утрамбовки штукатурки и каменный блок со знаменитым рисунком кораблика и латинской надписью. В дальнейшем, по возведении подземного придела св. Вардана (придел также именуется часовней** Армянских мучеников; в память 1036 воинов, погибших вместе со своим полководцем Варданом Мамиконяном в Аварайрской битве) все эти артефакты были рассредоточены произвольно, без привязки к месту их обнаружения, что не может не смущать исследователей. Впрочем, вторичное использование материалов практиковалось в Иерусалиме во все исторические периоды, и знание этого помогает археологам избежать многих и многих ошибок. Итак, совокупность найденного в приделе Вардана может свидетельствовать о том, что:

– здесь добывали строительный материала в периоды, предшествующие возведению как базилики Константина, так и языческого храма Адриана;

– здесь находились стены святилища, построенного Адрианом во II в.;

– здесь находились фундаменты стен базилики Константина (основания, сложенные из камней с ровно обтесанной лицевой стороной, упирались или в скалу, или в насыпной слой, местами пересекая основания более древних стен римского периода, но не используя их как опору);

– по утверждению Венсенна* и Абеля*, здесь располагалась крипта древней базилики;

– по мнению Корбо*, наоборот, все это подземное пространство в византийский период было засыпано грунтом, а стены, датирующиеся VI в., поставлены были для укрепления нависающего скального потолка, а сверху, над забутованной пещерой, проходила стена, отделявшая внешний атриум от базилики;

– и, без сомнения, на том или ином этапе искусственно образованные полости использовались (или задумывались) как цистерны для сбора дождевой воды.

Св. Вардан Мамиконян*

Вот и получается, что в неисчерпаемом по своей истории и архитектонике Храме обнаружено неисчерпаемое по гипотезам, археологическим сюрпризам и тайнам помещение – придел св. Вардана. Да кто он такой, в конце концов, и почему именно его именем назвали нововоосвященную церковь в армянской патриархии?

Биография легендарного спарапета** Вардана Мамиконяна изложена в справочном аппарате данного издания, а ответ на вопрос «почему» скорее интуитивен: потому что предания об этом герое – бездонный и неизведанный источник неоднозначных размышлений о национальной гордости, самобытности и патриотизме армянского народа – под стать пещере, обнаруженной в 1970 г. за стенами придела св. Григория Просветителя. Ну, и не стоит забывать, что св. Вардан и сам из рода Григора Лусаворича…

…В стиснутом древними стенами неправильном многоугольнике сразу выхватывается взором из полумрака белокаменный престол со строгим хачкаром и рельефным изображением воина Вардана. Конец XX в. Не только жертвенник, но и памятник страданиям и героизму армянского народа. Это так – в армянской культуре религиозное и национальное начала срослись воедино. В 451 г. Армении пришлось пережить не только битву с персами-зороастрийцами при Аварайре – древнейшее в истории сражение за христианскую веру и национальную автономию, но пройти и еще одно тяжкое испытание, духовную битву, – IV Вселенский собор в Халкидоне, постановления которого Армянская Апостольская церковь принять не смогла, и вошла в ядро т. н. ориентальных православных, или дохалкидонских церквей, получив со стороны халкидонитов абсолютно не соответствующий действительности ярлык монофизитства.

Престол в приделе св. Вардана

…И возникает ощущение, будто здесь сконцентрирована, сгущена история армянского народа… Нам, взращенным в иных культурах, трудно подобрать цитату, приличествующую моменту, но попробуем. Например, из Мандельштама*:

Кстати, знал ли Осип Эмильевич, что в Иерусалиме, в армянском квартале Старого города, на территории монастыря Свв. Архангелов в одну из стен вмурован «орущий», то есть «вопиющий» камень со своеобразной трещиной-ртом, который связывают со словами Иисуса «Сказываю вам, что если они (ученики) умолкнут, то камни возопиют» (Лк. 19:40)?..

Изображение судна на одном из квадров в приделе св. Вардана

Или такие стихи, тоже Мандельштама, из того же цикла «Армения»:

Вот они, непредвиденные ассоциации! Как будто это сказано про вышеупомянутый рисунок парусно-весельного судна на гладкой поверхности каменного блока, обнаруженный лишь в 1971 г. Размеры картинки – 66 × 30 см. Техника исполнения, очевидно, такова: процарапанный на поверхности контур рисунка заполнен сажей, копотью или угольной краской. Строительный блок вытесан из той формации известняка, что является самым крепким из меловых скальных выходов Иерусалимских гор и считается среди местных мастеров лучшим строительным материалом – недаром этот камень называют «мелеке», то есть «царский» (из такой породы были сложены, например, опорные стены Храмовой горы). Под рисунком надпись:

Do mineivimus

Мнения исследователей о смысле этого граффити**, его датировке и авторстве расходятся.

Израильский археолог Маген Броши*, проводивший исследования в приделе св. Вардана в 1975–1981 гг., предложил прочтение надписи как

Domine ivimus

и предположил, что надпись эта имеет отношение к латинскому переводу первого стиха из псалма 122 /121:

Canticum graduum David laetatus sum eo quod dixerint

mihi in domum domini ibimus

«Песнь восхождения Давида. Возрадовался я,

когда сказали мне: «В дом господень пойдем».

Исходя из такой трактовки, а также рассматривая кораблик как один из самых древних христианских символов, М. Броши выдвинул гипотезу, что изображение сделано христианскими паломниками примерно в 330 г., во время возведения базилики Константина. Представление о Церкви как о корабле, несущемся по волнам бренной жизни к пристани Спасителя, было широко распространено в античном христианстве.