— Привет, ребята! — поздоровался он. — Бог в помощь!

— Привет! — буркнул тот, который с нивелиром.

— Что это вы тут фотографируете?

— А тебе-то какое дело?

— Да интересно ж! Сколько живу, а такого здесь не видел. Жалко объяснить, что ли?

— Дорогу здесь будут строить, — ответил второй. — Вот, составляем карту для проектировщиков.

— Ого! — изобразил удивление Александр. — А куда эта дорога будет вести? Там же на сто километров больше ни единой деревни нет.

— Нет, значит, будет, — рассмеялся разговорчивый. — Наше дело мерить, где велено, а остальное не наша забота.

— Ишь ты, не ваша! — возмутился Александр. — Зато наша! Мне не все равно, что тут возле нашей деревни строить собираются.

— Да ты не переживай! — вступил в разговор «фотограф». — Вашей деревни здесь не будет.

— Это как же, «не будет»? — опешил Александр. — Это куда же она подевается?

— А это не к нам вопросы. Иди, не мешай работать.

Когда Александр пришел к Кузнецовым с этой пугающей новостью, Владимир уже вернулся из города. Он сидел в гостиной со скучающим видом и тупо переключал каналы телевизора.

— Володь, ну что? Узнал что-нибудь новое о скупке земли возле Трешки? — спросил Александр.

Владимир молчал, не отрывая взора от телевизора.

— Але! Ты меня слышишь?

Владимир перевел взгляд на Александра и молча покачал головой.

— Я спрашиваю, узнал что-нибудь новое?! — Александр повысил голос, как будто разговаривает с глухим.

Владимир молча кивнул. Взгляд его был мрачным и обреченным.

— Значит, это правда?

— Что?

— Что нашу деревню сносить собираются?

Владимир побледнел, и глаза его расширились.

— Сносить?! Откуда такая информация?

— От верблюда! Что ты сидишь, как мумия? Рассказывай, что узнал!

— Узнал, что сорок процентов паев нашего колхоза уже скуплено.

— Ну сорок, это не сто! — почти обрадовался Александр. — У нас еще есть возможность что-то предпринять.

— Что? Скупить остальные шестьдесят? Ты знаешь цену, которую просят за пай? У меня столько нет. А у тебя?

— И что? Будем просто сидеть и ждать, когда нас приедут выселять?

— У тебя есть идея?

— Ну… можно в газету написать, журналистов пригласить. Что-то надо делать! В суд подать, наконец!

— А факты? У тебя есть доказательства, что нас выселять собираются? Что ты им предъявишь? А сейчас пока они ничего противоправного не делают.

— А что, если позвонить Алексею? — задумался вслух Александр. — У него такая сумма вполне может быть.

— А оно ему надо? У тебя есть бизнес-план, как эти земли сделать рентабельными? Нет? Ни один нормальный инвестор, каким бы другом он ни был, не будет вкладывать деньги в убыточные проекты.

— Так давай придумаем что-нибудь! Ты же бизнесмен! Давай напишем этот бизнес-план!

— Без меня…

— Не понял… — Александр опешил. — Ты что, сдался? Опустил руки? Володь…

— Сань, мне сегодня открытым текстом дали понять, что в интересах моей семьи не мешать им.

— То есть как? Тебе что, угрожали?

— А как бы ты понял фразу: «Подумай о своих детях, об их будущем»?

Острый ком злости образовался в области крепко сжавшихся челюстей и начал опускаться вниз, сначала захватив горло, а потом сердце. Непроизвольно сжались кулаки и напряглись мышцы на ногах. Александр поднялся и, махнув рукой, пошел к себе.

Раю редко можно было застать в состояния безделья, но сейчас она в одиночестве сидела на скамейке возле дома и щелкала семечки. Пройти мимо, не заметив ее, а также не присев и не поболтав, было невозможно. Злость и чувство бессилия отражались на лице Александра и скрыть их от Раи не было никаких шансов. Да он и не пытался. Отлично понимая, что Рая ничем не сможет помочь, он все-таки рассказал ей о своей встрече с землемерами и о своем разговоре с Владимиром. Разумеется, свой рассказ он щедро приправил эмоциями и собственными домыслами.

— О, господи! — запричитала Рая. — Да как же так? Ведь это ж родина наша! Как же нас отсюда выселять-то? Куда мы пойдем-то? — в голосе Раи послышались близкие слезы. — Что ж делать-то? — И Рая посмотрела на Александра, как на свою последнюю надежду.

От этого взгляда чувство бессилия только возросло. Ведь рассказывал все это он с единственной целью, услышать хоть что-нибудь подбадривающее, вселяющее надежду, что-то, что бы помогло найти выход из этой ситуации. А вышло так, что свои эмоции он просто перекинул на впечатлительную Раю, которая мгновенно воспламенилась, и если пожар внутри нее срочно не погасить, то скоро заполыхает вся деревня.

— Сань, что будем делать-то?! — настойчиво повторила Рая.

— Есть у меня одна мысль, — медленно начал Александр, на ходу эту самую мысль придумывая. — Есть у меня друг в городе, Оксанкин начальник. Он директор крупной фирмы. Надо на этой земле создать дело, которое будет приносить прибыль. И тогда он точно даст денег, чтобы выкупить хотя бы часть земли. А если хотя бы двадцать процентов будут наши, то никто уже нас отсюда не выселит. Понимаешь?

— Понимаю, — оживилась Рая. — Ну, давай уже, придумывай, что это будет за дело!

— Рай, давай уже как-то вместе придумывать будем!

— Я, например, могу ягоды выращивать.

Рая славилась своей «викторией». В огороде под нее было отведено аж двадцать соток земли. Когда поспевал урожай, то со всей деревни Рая приглашала помощников. Каждое утро на рассвете у нее собирались женщины и дети, чтобы успеть собрать ягоды и увезти в ближайший город к открытию рынка. Для продажи собирали только самые крупные и красивые, а потом, когда Рая уезжала с полным багажником, все кому, не лень, добирали все остальное. В результате, все в деревне успевали и наесться и наварить себе варенья, а Рая за лето зарабатывала денег больше, чем потом за весь год на основной работе в городе.

Александр представил себе сто гектар «виктории». Рая тоже представила, и оба поняли, что это нереально. Во-первых, просто не успеют собрать, значит, нужен будет наемный труд. А где взять столько наемников на временную работу? Во-вторых, птицы склюют весь урожай. В огороде в сезон созревания ягод постоянно дежурили дети и несколько кошек. Им приходилось бегать и отгонять прожорливых дроздов от грядок. Никакими пугалами эту проблему решить было невозможно. Где ж набегаешься по ста гектарам?

В общем, стало ясно, что идея с «викторией» не стоит даже обсуждения. Нужно что-то другое.

— Может, картошку или морковку посадить? — робко предложил Александр.