переминается с ноги на ногу. Судя по лицу, договорился. Прибежал радостный.

– Через два часа нас ждут.

– Значит, поедем. Я сейчас все свои дела решу, можно будет выдвигаться.

Приехали в какую-то контору. Поговорили с начальником. Доставили сюда дворника. Его завели к нам в комнату, посадили на стул. Все вышли. Дворник на меня смотрит во все глаза. Моего появления он никак не ожидал. Чтоб какая-то пигалица ментами командовала. Мало того, что женщина, так еще и малолетка.

– Слушай меня внимательно. Либо ты сейчас говоришь, кого и что ты видел, либо твою семью депортируют и сто тысяч твоих земляков. Погиб сын очень богатого человека. Не поможешь, все стрелки на тебя переведем. И этим депортированным скажем, почему и из-за кого их выслали. Без права въезда пожизненно, – стала я его запугивать.

Помню постулат, что чем чудовищнее ложь, тем больше в нее верят. Сработало. Его глазенки забегали. Испугался сильно.

– Вы не имеете права. Вы не сделаете этого. Я ничего не видел.

– Ну, тогда сам себя вини! – сказала и собралась на выход.

Только стала выходить за дверь, как он начал говорить.

– Два мужика огромных. Шли от вашего кафе.

– Насколько огромные?

– Выше меня.

Смотрю, а он сам-то метр с кепкой. Для него даже среднего роста – это огромный мужик.

– Насколько выше?

– На голову.

– В чем одеты?

– Во все черное. Но один в ярких кроссовках.

– В каком смысле ярких?

– Они у него светятся.

– Полностью?

– Подошвы. И шнурки вроде бы.

– Куда они ушли?

– Не знаю. Больше ничего не знаю.

– Тебе напомнить, что на кону? Сказал «а», говори и «б». Куда они ушли?

– Сели в машину.

– Марка, цвет, номер?

– Вроде красная. Темно было.

– Форма, цвет, марка, номер?

– Машинка маленькая. В таких только женщины ездят. Цвет вроде красный. В марках не разбираюсь. Номер я не видел. Он грязью был заляпан.

– Если показать на фото, марку машины узнаешь?

– Да.

Вызвала конвойного. Мой полицейский забежал вместе с конвойным. Конвойный чуть ли не приседает передо мной. Два раза «ку». Этот спектакль играем для дворника, чтоб этот лопух поверил, что я большой начальник, хоть и маленького роста. Вышли в коридор пошептаться. Выложила все, что узнала.

– Как теперь определить марку машины? – горюет полисмен.

– А интернет на что? – выдвигаю я аргумент.

– Здесь защищенная сеть. Нельзя.

– У меня на планшете интернет. Будем показывать марки малолитражек.

Зашли в кабинет. Стали показывать дворнику малолитражки. Он одну вроде опознал. Неуверенно, но опознал.

– Теперь главный вопрос. Куда они поехали?

– Не знаю.

– Подумай хорошо.

– Не знаю.

– Тогда наша договоренность аннулируется. И мы приступим к плану выдворения твоих соплеменников.

– Не знаю!

Уперся рогами. Баран! По глазам же видно, что знает. Но сказать для него страшнее депортации. Больше он ничего не скажет. Почему? Боится своих подставить? Кого? Надо подумать. Зашел конвоир и увел дворника. Мы поблагодарили за помощь и поехали в кафе. Менту сегодня еще дежурить. А мне думать. На голодный желудок мне работается плохо. И без сладкого мозги вообще не шурупят…

Приехали в кафе. Не стали задерживаться в общем зале. Устроили «совет в Филях» в офисе. Стали обсуждать, что дальше делать. Вот насколько легче работать с человеком, который загнан в угол. Куда только его гордыня делась… Сходила, принесла кофе со сладким себе и полицейскому. Достала бумагу и ручку.

– А это зачем?

– Будем чертить схему.

– Схему чего?

– Схему, куда могла деться машина.

– А-а-а-а, – протянул разочаровано и скептически.

– С чего такой скепсис? Вот смотри. Отсюда выходят несколько путей на дорогу. Если быть точнее, то три. Там везде есть камеры слежения.

– А нам-то что это дает?

– Много. Мы знаем время, когда они были возле кафе. Знаем, что в машину село двое мужиков. Теперь только надо отсеять нужную нам машинку. Просмотреть камеры с этих трех дорог в разных направлениях.

– Так это знаешь, сколько работы?

– Немного. Шесть утра. Машин мало. Придется поработать. А как ты хотел? Лучше будет, если ты видео с камер скачаешь. И покажешь…

– Кому? – удивляется он искренне.

– А как ты думаешь, кому? Ты помощь просил? Просил. Я тебе помогаю? Помогаю. Давай делиться информацией. Одно дело делаем…

– А тебе-то что до этого дела?

– Не понимаешь? Они зря мне под дверь детского кафе труп подбросили. Я хочу их проучить так, чтоб другим неповадно было со мной так шутить. Давай делиться информацией. Ты мне, я тебе…

– Делиться? А ты мне что дашь взамен? У меня служебная информация.

– Я смотрю, тебе палец в рот не клади, по локоть откусишь. Иди и сам работай. Адью, мон шер…

– Я пошутил. Хорошо. Я достаю видео с камер. А ты что делать будешь?

– А я в нашем районе пошукаю. Свою агентурную сеть напрягу.

– Агентурную сеть? Насмешила…

– Смеется хорошо тот, кто смеется последним.

– Забавные пекари пошли. Прям агенты ФСБ.

– А я не пекарь. Я по профессии аналитик. Понимаешь? Аналитик. Моя работа – анализировать что-либо и делать выводы.

– Для бизнеса?

– Для всего. Логика – вот мое главное оружие. Ты должен про логику знать. Вам ее преподавали.

Что-то мой полисмен приуныл. Значит, по логике еле сдавал экзамены. Ну, раз такой глупый, то не ерепенился бы. А то ишь, задрал хвост пистолетом. Разделились с ним. Он пошел на работу, а я на совет вызвала своих подружек. С Петькой и его братвой завтра поговорим. У них все равно пока каникулы новогодние. Они мне нужные гаражи и найдут…

Кафе опять пришлось закрыть позже. Любят у нас посидеть влюбленные парочки. Сидят и воркуют, словно голубки. Даже завидно. Не выгонять же их на мороз. Пусть греются, пока уборщица с посудомойкой порядок наводят.

Вот и все. Закрыла двери, поставила кафе на охрану и домой направилась. Смотрю, навстречу Петька с Грейсом чешут. Встречать меня пришли. Значит, с ним сейчас и обсудим задание, пока до дома дойдем.

– Петька, ты завтра чем занят?

– Ничем. Гулять буду. А что?

– Тогда у меня для тебя есть задание.

– Говори, теть Ир.

– Ты меня достал. Какая я тебе тетя? Ты на себя посмотри и на меня. Это я тебя дядькой уже называть должна.

– Почему это? – искренне удивляется Петька.

– Я тебе по пояс. И кто кому дядя? Будешь «тетькать», я буду «дядькать».

Вот и что с ним будешь делать? Идет и ржет. Так-то он формально прав. Но только формально. Если смотреть по паспортным данным, я старше его на девять лет. Но внешне Петька уже выглядит старше своего возраста. Лет на двадцать. А вот я