— Здорово придумано! — расхохотался Уилсон. — Слышишь, Джерри? Проститутки под маской «жен бога». Надо поделиться этой идеей с христианскими священниками! Храмы обогатятся!

Киран не понимал, почему эти люди с таким цинизмом говорят о религии, почему они не способны постичь, что храм — место мистической встречи человека и бога, не важно, какие обряды совершаются в его стенах! Любая вера — особый мир, это чувства людей, которые стоит уважать!

— Девушки исполняют ритуальные танцы и помогают паломникам завоевать расположение бога.

— Да, да, конечно! — воскликнул Уилсон, подливая себе вина. — Ничего не имею против. Мне нравится такая религия. Говорят, у вас есть целая книга о непристойностях, которую принято изучать как в храмах, так и в светском обществе.

— В «Камасутре» любовная игра представлена как искусство, а не просто плотская страсть, — заметил Киран.

Когда молодой человек перевел слова англичанина отцу, заминдар рассмеялся.

— Ни одна из наших женщин не ляжет в постель с европейцем! Индийские мужчины знают толк в любви, тогда как эти грубияны…

Он небрежно махнул рукой, а Киран неодобрительно сжал губы. Едва ли стоит вести такие разговоры в присутствии Джаи.

К счастью, после того как девушка поиграла на ситаре, отец велел ей удалиться.

— Почему бы нам тоже не съездить в Бишнупур, Джерри? — сказал Томас Уилсон, успевший выпить немало вина. — Я еще ни разу не брал отпуск, да и ты, кажется, тоже. Интересно посмотреть на все это! К тому же ты давно мечтаешь об индианке!

— Иностранцев не пускают в храмы, — возразил Киран.

— Мы можем одеться как индусы!

— Едва ли это поможет! — засмеялся белокурый и светлокожий Кемпион.

— Главное, мы готовы заплатить! — заявил Уилсон. — Все остальное — ерунда! Вы, Киран, знаете английский, Джерри немного говорит на хинди. Предпримем увеселительную поездку! Жрецы получат деньги, а мы… немного развлечемся.

— Наверное, это дорого стоит, — заметил Кемпион. Большую часть жалованья молодой человек отсылал матери.

— Брось, Джерри! В кои-то веки можно потратиться на себя! Если у тебя не хватит денег, я заплачу, — добавил Уилсон и обратился к Рандхару: — Что скажете, заминдар?

Киран с тревогой смотрел на отца. Неужели он допустит, чтобы его сын отправился в путь в такой компании?

Господин Рандхар замешкался, тогда Уилсон со значительным видом заявил:

— Я готов выделить отряд английских солдат для устрашения подчиненного вам населения. Надеюсь, это заставит крестьян лучше работать и повысит налоги.

Разумеется, после этого заминдару было некуда отступать.

— Это невозможно, отец! — воскликнул Киран, когда гости ушли. — Поехать с ними, и куда — в храм Шивы! Представляю, как они будут себя вести! А если их не пустят в храм и они устроят скандал?! Я не знаю места, где бы колонисты были менее желанны! Что они понимают в наших обычаях и святынях!

— К сожалению, сейчас именно они, а не мы хозяева этой земли, сынок. — Заминдар горестно вздохнул.

Не дождавшись поддержки отца, молодой человек пошел к сестре.

— Тот, что помоложе, красив, — застенчиво произнесла Джая, когда брат заговорил об английских офицерах.

Киран был неприятно поражен.

— Разве ты его видела?

— Я же присутствовала на ужине.

— Мне казалось, ты не поднимала глаз, как и пристало индийской девушке, — сухо заметил юноша.

Джая покраснела.

— Я смотрела украдкой. Мне показалось, что этот офицер — воспитанный и скромный человек.

— Если бы ты лучше понимала их речь, ты бы думала иначе.

— Я бы хотела научиться свободно говорить по-английски, Киран. Ты позанимаешься со мной? — спросила девушка.

— Зачем тебе это? — удивился брат. — Лучше готовься к свадьбе!

Джая пожала плечами. Она вспоминала взгляд голубых глаз молодого британского офицера. Нет, этот человек не мог быть жестоким, развязным и грубым! Как жаль, что она скоро выходит замуж. Ей бы очень хотелось еще раз встретиться с англичанином.

Томас Уилсон, Джеральд Кемпион, Киран и его слуга тронулись в путь, едва рассвело, и после полудня прибыли в Бишнупур.

Стоял чудесный день: сияло солнце, стволы деревьев казались отлитыми из меди. Отдельные вершины вспыхивали, как факелы, и тут же гасли. Земля была покрыта узорами из световых пятен. Горы, обычно туманные и далекие, ощерились золотыми зубцами; казалось, город стоит внутри гигантской короны.

Для начала путники решили найти жилье. Уилсон смело вошел в первый попавшийся богатый дом, где им тут же выделили комнаты. Киран испытывал досаду, выступая в роли переводчика наглого английского офицера, но выхода не было. Он ограничился тем, что сочувственно улыбнулся хозяевам.

В храм отправились, когда стемнело. Подступы к храму охраняли два огромных каменных стражника, каждый с четырьмя руками. Указательный палец нижней правой руки был предупредительно поднят вверх.

Джеральд Кемпион вздрогнул.

— Что они хотят нам сказать? — с опаской прошептал он, пораженный мощью воздействия гигантских фигур.

— Они говорят, что сюда закрыт путь грешникам и что они покарают каждого, кто попытается осквернить святилище, — ответил Киран, втайне негодуя оттого, что служители храма увидят его, индуса, в компании военных в красных мундирах и что ему придется отстаивать их интересы.

— Посмотрим! — бодро заметил Томас Уилсон, тогда как Джеральд робко поинтересовался, как нужно себя вести в индийском храме.

— Храм — место, в котором земное встречается с небесным. Это жилище бога, — ответил Киран. — Вы можете молча поговорить с ним сами или обратиться к нему через жреца. Бог нуждается в постоянной заботе и не любит одиночества, потому в храме бурлит жизнь. Шива одарит вас своей благосклонностью, если вы пожертвуете ему красивую одежду или дорогое украшение.

Кемпион внимательно слушал и серьезно кивал, в то время как Уилсон едва сдерживал смех.

Англичанам повезло: в этот день отмечали храмовый праздник, поэтому они смешались с толпой паломников и остались незамеченными.

Джеральд с любопытством разглядывал тех, кто пришел поклониться божеству. Среди них были разные люди: прекрасно одетые и почти обнаженные, крепкие, сильные мужчины и изможденные постами аскеты, маленькие дети, немощные старцы и женщины в пестрой одежде. Кто-то повторял слова молитв, многие пели.

Кирану понравились храмовые танцы: каждое движение было выверено и наполнено смыслом, украшения и костюмы поражали богатством, да и сами исполнители отличались совершенной грацией и красотой. Кружение разноцветного вихря наполняло душу радостью и легкостью.