— Сделай это, — прошептала она. — Я умру, если не почувствую тебя.

Именно это он и хотел услышать. Одним сильным движением он воплотил в жизнь ее мольбы. Пламя наслаждения обожгло его болью, и он понял, что эта женщина и их сын стали его жизнью. Эта женщина предназначена ему судьбой.

Они не выключили свет. Райли не хотел терять ни одной драгоценной секунды удовольствия. Они снова вместе — и на этот раз это были не фантазии. Через секс и любовь они снова обрели смысл жизни.

Кэт, свернувшись клубочком, лежала на левом боку. Она приоткрыла глаза настолько, чтобы видеть, как Райли ходит по комнате и собирает по частям свою разбросанную одежду — носок в одном месте, трусы в другом, брюки он откопал под одеялом, которое валялось на полу. Кэт так хотелось улыбнуться, пока она смотрела на него.

Ей хотелось быть наполненной теплым чувством радости. Она хотела верить, что не совершила самую большую ошибку в жизни.

Она не хотела, чтобы Райли видел, что она проснулась, потому что он, очевидно, хотел поговорить. Он захочет узнать, что она чувствует и что им дальше делать, а это были вопросы, ответы на которые она не знала. Так что она лежала тихо и позволила себе наслаждаться Райли, который все еще бродил по комнате голышом.

Он был элегантен. Высокий и стройный, длинные пальцы и длинные ноги. Он двигался с расчетливой грацией, никаких лишних движений. Она вспомнила, как наблюдала за ним на баскетбольной площадке много лет назад. И его тело сейчас было таким же, как много лет назад. Только он стал выше на пару дюймов. Кэт пришло на ум — Райли Боланд был единственным мужчиной, которого она видела обнаженным в шестнадцать, а потом в тридцать семь лет.

Ей даже думать не хотелось, сколько женщин наслаждались этой картиной в этом временном промежутке.

— Куда делся мой второй носок?

Кэт сдержала смешок. Райли нахмурился и принялся в очередной раз прочесывать комнату. Кэт наблюдала, как напрягаются и расслабляются его мускулы при каждом движении, и где-то внизу живота у нее потеплело. Она снова хотела его. В других обстоятельствах она немедля воплотила бы в жизнь свои фантазии, но этим утром обстоятельства явно нормальными не были. Она вернулась в Персуэйшн. Она нашла его. Она рассказала ему об Эйдане. И последние семь часов они провели на кровати чудовищных размеров, наслаждаясь друг другом так жадно, как будто умирали с голоду.

Райли натянул синие боксеры в светлую полоску, брюки из хлопчатобумажного твида и застегнул ширинку. Надев рубашку, он сунул ноги в легкие мокасины и в замешательстве уставился на носок в руке, но потом спрятал его в карман. Кэт увидела, что он прицепил телефон и органайзер к поясу. Даже со всеми этими идиотскими штучками двадцать первого века Райли выглядел сексуально для Западной Виргинии — ну или для любого другого штата.

Кэт вздохнула и тут же поерзала на кровати, чтобы Райли подумал, что она вздыхает во сне.

Райли замер. В тот же момент она почувствовала, как он взбирается на кровать.

Он прошептал ей на ушко:

— Меня вызвали три минуты назад. — Он нежно поцеловал ее в щеку. Это было так трогательно и неожиданно для Кэт. Она чуть не обняла его за шею, когда он добавил: — Мне надо идти. Поговорим позже.

Он вышел из номера. Кэт рассеянно осмотрела комнату: как внезапно закончились сладкие мгновения с Райли! Она зевнула, потянулась и вдруг нащупала пропавший носок. Она покрутила его в руках и вдруг почувствовала себя очень одинокой. Упав на подушку, Кэт уставилась в потолок. Она могла получить диплом о среднем образовании или получить докторскую степень, но результат всегда один — мужчины используют тебя, оскорбляют, сосут из тебя все соки или продают через Интернет драгоценности твоей бабушки и никогда не делают того, чего ты от них ждешь. Вирджил Кавано и Райли Боланд были ее первыми учителями. И она хорошо усвоила их уроки. И вот она здесь. Ей тридцать семь, и она сидит в гостиничной кровати с носком в руках.

* * *

— Это унижение. Семь утра, а он только что явился? Да он даже не потрудился полностью одеться! Боже мой, Мэдди! Ты все испортила!

Ответа не последовало, и Кэрри возопила:

— Мэдлин, ты здесь?!

— Я готовлю клюквенно-апельсиновые кексы, я сейчас приду к тебе.

Кэрри чуть не задохнулась от негодования:

— Кексы? Тебя волнуют какие-то дурацкие кексы? Я говорю тебе, что мой мужчина, мой жених, Мэдлин, провел ночь в комнате другой женщины, а ты беспокоишься о кексах?

Последовала какая-то возня на кухне, потом Мэдлин кашлянула.

— Только не говори, что ты еще там. Ты что, ночевала в машине? Если это так, то у тебя навязчивая идея!

— Да какая разница! Я бы ночевала в палатке на Северном полюсе, если бы меня попросил Райли!

— О, Кэрри. — Голос Мэдлин тонул в бряцании тарелок о ракойину. — Не люблю указывать на это, но если быть точным, Райли тебе не жених. Уже около года. И он не просил тебя ночевать в машине. Кстати, тебе не пора на работу?

Кэрри не могла поверить своим ушам. И это после всего, что она сделала для этой женщины? Судя по всему, Мэдлин Боумэн вскружило от успехов голову, и она просто зазналась! Кэрри перебросила трубку к другому уху и спросила притворно сладким голосом:

— А что у нас с Мэттом?

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, ты наслаждаешься свиданием с самым горячим мужчиной после Райли? И как продвигается твой бизнес? Не забыла, кто помог тебе уладить с ним проблемы?

— Подожди секунду.

Кэрри услышала шелест, потом хлопанье дверей, потом наступила тишина. Наконец, Мэдлин прошептала:

— Боже мой, Кэрри! Я не собираюсь здесь никого останавливать! И тем более удерживать Райли оттого, что он хочет сделать. Он взрослый мужчина, а я хозяйка отеля, а не тюремный надзиратель!

Кэрри закатила глаза и попросила у неба терпения. Она уже начала жалеть, что последний год проводила в этом отеле регулярные конференции и симпозиумы.

— И еще кое-что. Я знаю, что ты подбадривала Мэтта пригласить меня на свидание после развода. Но это не ты познакомила нас, это сделали наши мамы, когда мы копались в песочнице и были малышами!

Кэрри посмотрела сквозь ветровое стекло на прелестные, искусно построенные еще до Великой депрессии домики, когда работа в угольных шахтах шла полным ходом. Восхитительно, что владельцы так старательно и дотошно реставрировали свои дома и следили за дворами.

— И еще. Мэтт уже месяц не приглашал меня на свидание. У него продвижение по службе.

— Это плохо. — Кэрри начинала уставать от этого разговора. — Где ты сейчас, Мэдлин?

— В кладовой. Пара, которая остановилась в полулюксе, уже в столовой и поджидают меня с завтраком, словно гиены. Я не хочу, чтобы они услышали меня.