Она в гневе вскочила со стула, едва не перевернув стол, и вскричала:

— Черта с два! Я осталась почти без средств к существованию, это мой единственный серьезный заказ, поступивший за последние полгода. И я не позволю, чтобы он сорвался из-за вашей параноидальной подозрительности!

— Я гоняюсь за Новаком уже на протяжении многих лет, знаю его запах и чувствую его теперь, — сказал Коннор. — Водить людей за нос и подло обманывать их составляет смысл его существования. Ты ведь дочь Эда Риггза, Новак всегда держал тебя под колпаком и так просто от тебя не отстанет.

Эрин села на стул.

— Мюллер никак не может быть связан с Новаком, — сдавленно произнесла она. — Сразу же после его выписки из больницы Новака поместили в тюрьму. Мюллер же впервые воспользовался моими услугами четыре месяца назад. И мы с ним договаривались о личных встречах в Сан-Диего и Санта-Фе.

— Тем не менее вы так и не встретились!

Эрин вскинула голову.

— У него в последний момент изменялись планы, но он всякий раз извинялся и присылал вместо себя кого-то из своих помощников.

— Так я и знал! — обрадованно воскликнул Коннор. — Придется хорошенько проверить этого неуловимого миллионера.

— Не смейте этого делать! — вскричала Эрин, покраснев. — Не вздумайте вмешиваться в единственное перспективное дело, оставшееся у меня. Всего остального вы меня уже лишили, превратив мою жизнь в ад. Вам не кажется, что пора оставить меня в покое?

Коннор поджал губы, поставил чашку на стол, встал и направился к выходу, прихрамывая на поврежденную ногу. Именно его хромота и заставила Эрин смягчиться.

— Извините, я погорячилась, — пролепетала она, встав со стула. — Однако не судите меня строго, поймите, тот кошмар, который я пережила тогда, все еще напоминает иногда о себе.

— Сочувствую! — Коннор обернулся и сокрушенно покачал головой. Он ведь и сам едва не погиб, преданный ее отцом, лишился напарника и друга, несколько месяцев пролежал в коме.

Но этим его беды не ограничились: его отстранили от оперативной работы и перевели в резерв, он утратил веру в себя и впал в меланхолию.

Вспомнив обо всех постигших Коннора невзгодах, Эрин Импульсивно подалась вперед, взглянула ему в глаза и, пьянея от щетины на его подбородке, позолоченной светом из коридора, с наслаждением вдохнула запах его тела — причудливую смесь ароматов табака, мыла, мускуса, меда и смолистого дыма. Тени, залегшие у него под глазами, поразительным образом подчеркивали сексуальность его острых скул, впалых щек и чувственных губ.

Ей захотелось утонуть в его глазах, дотронуться до его лица, почувствовать его тепло, прильнуть к нему, утешить его и успокоить. Но она не осмеливалась это сделать.

Коннор дотянулся рукой до входной двери и, не оборачиваясь, захлопнул ее. Чутье подсказывало ему, что Эрин сейчас особенно нужна его поддержка. Он шагнул к ней и осторожно стер слезу с ее щеки.

Не веря, что это происходит с ней наяву, Эрин разрыдалась и уткнулась ему лицом в грудь, готовая на все. Коннор погладил ее по спине и чмокнул в макушку.

Электрический ток пронзил ее с головы до ног. Она зажмурилась и затрепетала. Коннор, случалось, по-дружески обнимал ее и прежде, когда они встречались на пикниках и вечеринках. Но даже от его грубоватых объятий сердце ее начинало биться гулко и часто. Сейчас же Коннор сам волновался, словно бы дотрагивался до хрупкой статуэтки, видимо, боясь дать ей повод заподозрить его в низменных намерениях. А ей хотелось, чтобы он догадался, что она вот уже много лет мечтает отдаться ему и грезит о нем по ночам.

Отец Эрин считал Коннора телепатом, и она давно втайне надеялась, что он поймет, как ей тоскливо и одиноко, как остро нуждается она в мужской ласке, как страдает от сексуальной неудовлетворенности. Он же осмеливался лишь осторожно, словно кусачую зверюшку, поглаживать ее по голове, легонько прижимая к своей груди и тяжело вздыхая.

Но сейчас ей требовалась нечто другое. Все ее голодное женское естество взывало о том, чтобы он бесцеремонно повалил ее на кушетку, вдавив ее всем своим горячим и сильным телом в матрац, и сотворил с ней нечто такое, от чего она бы мгновенно забыла обо всех своих проблемах.

Боже, подумалось ей, какой же у нее, должно быть, жалкий вид! Как же ему, взрослому мужчине, в такой момент ее не пожалеть и не погладить по головке?

От этой мысли Эрин оцепенела. Коннор молчал, глядя на нее сочувственно и нежно. Она отпрянула и, достав из кармана салфетку, промямлила:

— Извините.

— Не надо извиняться, — хрипло сказал он и, прокашлявшись, добавил: — Я все понимаю.

Эрин отвела взгляд, чувствуя, что сейчас расхнычется и окончательно опозорится, и пробормотала:

— Мне нужно собрать в дорогу сумку, и вообще…

— Эрин!

— Не надо! — перебила его она. — Я все равно поеду на встречу с Мюллером, и никакой телохранитель мне вовсе не нужен. Спасибо вам за то, что подвезли меня, за заботу и полезный совет, за сочувствие и братское объятие. Но теперь мне нужно побыть одной. До свидания!

Он печально вздохнул.

— Тебе следует поменять дверной замок. Пожалуй, даже лучше поставить металлическую дверь, эту можно легко выбить ногой. Я позвоню своему приятелю Сету, он все устроит.

— А как я буду с ним расплачиваться?

— Я сам ему заплачу, если ты сейчас в стесненных обстоятельствах, — сказал Коннор. — Но сделать это необходимо, здесь ты не в безопасности.

— Спасибо, но уж я как-нибудь сама о себе позабочусь. Спокойной ночи!

— А в доме твоей матери имеется охранная сигнализация? Эрин вспомнилось разбитое зеркало и сразу же стало тревожно.

— Да, на ее установке настоял отец, — прошептала она.

— Тогда тебе лучше некоторое время пожить у нее.

— Не лучше ли вам позаботиться о себе? — взорвалась Эрин.

Коннор нахмурился, достал из кармана спичечную упаковку и попросил:

— Дай мне ручку.

Эрин протянула ему шариковую ручку, и он написал на упаковке номер своего мобильного телефона.

— Звони мне, если что-то случится, в любое время суток.

— Хорошо, — прошептала она, ощущая тепло упаковки, нагревшейся в его кармане. — Спасибо! Я позвоню.

— Точно? — спросил он.

— Обещаю! — выдохнула она.

Он окинул ее пытливым взглядом и вышел, хлопнув Дверью.

Эрин уткнулась в нее лбом, закусив нижнюю губу. Раздавшийся снаружи требовательный стук вывел ее из минутного умопомрачения. Она вздрогнула и пропищала:

— Кто там?

— Не забудь закрыться на засов! — прокричал ей сквозь дверь Коннор. — Я не уйду, пока не услышу его лязг!

Эрин лихорадочно подчинилась.