– Не переживай. – Хьюго подмигнул мне, поднимаясь из-за стола. – Ты не настолько страшная, чтобы они схватили удар. Уверен, все будет идеально. Мег была не в восторге от Терезы, ты наверняка придешься ей по вкусу. Моему отцу тоже. Главное – держись подальше от моего дядьки и его сынка. Они – те еще упыри.

Я недобро сощурилась. Семья Хьюго как-то слишком быстро начинала расширяться, обрастая новыми родственниками. Кто дальше? Тетушка, племянница, внучатая дочь пятой сестры?

– Может, расскажешь подробнее? Кто еще там будет? Что за помощник и…

– Обязательно, – Хьюго бросил взгляд на настенные часы, – но вечером. По дороге в имение все обсудим. Сейчас мне надо уехать.

Я тоже посмотрела на часы. Семь утра. И куда же он собрался в такое время, если еще час назад даже не собирался вставать?

– У тебя такой взгляд ревнивый, детка, мне нравится. – Хьюго встал из-за стола и направился в свою спальню, откуда вышел с кофром, где явно лежал костюм, и пояснил: – Я в офис, раз уж ты меня подняла хрен пойми во сколько. Удивлю их там, пусть тоже охренеют от моего брака с жаворонком.

– А я? – спросила у него несколько недоуменно, вкладывая в один вопрос сразу несколько смыслов.

Раз уж речь зашла о работе, то: во-первых, меня интересовало, как Хьюго представляет мои следующие два года? Что буду делать я? Где работать? И второе, более насущное: что мне делать одной в его доме?

– Что ты? – даже не понял он тайного посыла. – Не переживай, я оставлю тебе бук и кредитку. Купи себе что-нибудь, ну или в квартиру. Я смотрю, ты любишь сковородки – можешь пополнить коллекцию. Ну или кастрюлю там какую купи, с ковшиком. Миксер, вибратор. В общем, сама придумай.

Я настолько офигела от такого ответа, что даже не нашла что возразить, когда Хьюго действительно выложил из бумажника пластиковую карту и оставил ее на столешнице. Серьезно? Кастрюли? Сковородки?

Видимо, негодование отразилось на моем лице полным спектром.

– Не делай такое жуткое выражение, а то мне страшно. – Будто издеваясь, Хьюго подошел ближе и, улыбнувшись, совершенно неожиданно обезоружил фразой: – Эмма, ты очень красивая, не порти свою чудесную мордашку звериным оскалом. Плюс у тебя очки сползают, когда ты злишься.

Наглец провел пальцем от кончика моего носа к бровям, поднимая дужку очков на место. Жест вышел легким, щекотным и каким-то интимным. Настолько близким, что я даже отодвинулась, упершись спиной в спинку стула, задохнувшись от негодования и залившись краской.

– Не бузи, воробушек, – кажется, в миллионный раз он назвал меня этой дурацкой птицей. – Если я что-то не так говорю, я ж любя! Как жену! А сейчас серьезно, я в офис. А ты побудь дома или пошопься. Постараюсь освободиться пораньше и привезти тебе документы, которые ты просила.

– Контракт? – Я с трудом вспомнила, о чем он, и тут же закивала, представляя, как внесу в соглашение все самые мыслимые и немыслимые условия, чтобы мужу жизнь медом не казалась.

– Именно! – Хьюго отошел и одним тягучим движением снял с себя футболку. – Заодно проверим, какой из тебя юрист. Раз уж ты стала частью семьи Мальбони, может, и на работу тебя пристроим.

Я вытаращила на мужа глаза. Сначала на его пресс, потом на бицепсы, а после, уловив наконец смысл слов, посмотрела в лицо. Знал бы Хьюго, что это была первая и действительно приятная вещь для меня, которую он произнес.

Через полчаса этот нарцисс, успевший покрасоваться передо мной во всех лучших позициях, покинул квартиру. Вышел за дверь в идеальном черном костюме, который сидел на нем так, будто лично Армани подгонял каждый миллиметр по фигуре.

Хотя что это я? Наверняка так и было, за исключением имени дизайнера.

Стоило остаться в квартире одной, как я растерялась. Еще раз обвела взглядом всю эту огромную территорию, вспоминая свою квартирку в Джерси. Да, у меня тоже была своя жилая площадь, подарок матери, которая после второго брака уехала в Вашингтон, и с тех пор видела я ее в лучшем случае раз в год. И тем не менее, своя квартира – это уже было очень хорошо…

Оборачиваясь назад, я вдруг начинала четко понимать, почему ко мне прицепился Генри и так долго вешал лапшу на уши. Дочь хирурга, со своей квартирой, хорошим дипломом, сбережениями на счетах и протекциями отца. Кажется, с меня просто хотели поиметь много денег….

От мыслей отвлек звонок в дверь.

Я вздрогнула и бросилась открывать. Явно муж вернулся. Ну а кто еще это может быть в такое время?

– Ты что-то забыл, Хьюго? – спросила, широко распахивая дверь и замирая от неожиданности.

На пороге стояла она. Макгонагалл… Кажется, я не ошиблась с образом, разве что со степенью ее отправления на тот свет.

Старушка, если ее язык так поворачивался назвать, выглядела лет на шестьдесят пять. Одетая в брючный костюм бежевого цвета, на котором каждая стрелочка была отглажена так идеально, что об нее можно порезаться, она казалась в высшей степени женственной и эффектной. Седые волосы пробивались из-под невообразимой широкой шляпки с огромными бутонами роз по полям. Увенчивался образ зонтом-тростью, на который женщина опиралась…

Бросив взгляд на кисти ее рук, я насчитала не менее пяти дутых перстней с большими камнями…

Никак английская королева пожаловала на порог квартиры?

Позади леди стоял высокий мужчина, в черной ливрее и с собакой корги на руках, такой ухоженной, что даже ее бантик на макушке смотрелся куда более изысканно, чем я после часа у зеркала.

– Гав-гав-гав! – высокомерно подтвердила мои мысли собака.

– Фиона, тихо, – сдержанно обронила “английская королева”, и собака тут же смолкла.

Женщина тем временем медленно осматривала меня с ног до головы, и против воли возникало странное ощущение, будто мое тело засунули в аппарат МРТ. Это даже не рентген, это хуже…

Тонкие губы леди, обрамленные мелкими морщинками, сжались в узкую полоску при оценивании моих “кроликов”. Еще уже губы стали, когда дело дошло до босых ног. Я даже пальцы поджала под себя – так стало неловко…

– Так вот она какая – жена моего внука, – ровно и сухо произнесла бабуля, снова глядя в лицо и без приглашения делая шаг мимо меня в квартиру. – Что ж, не так плохо, как мы опасались.

Будто соглашаясь с хозяйкой, корги опять гавкнул.

– Тише, Фионочка! – Тон женщины потеплел на сотню градусов. – Ричард, отпусти ее. Разве не видно, она устала сидеть на ручках!

– Слушаюсь, мэм. – Мужчина в ливрее послушно опустил собаку на пол.

Та, будто только этого и ожидая, высунула язык набок и нелепыми перебежками на коротких лапах принялась носиться вокруг дивана, а после и вовсе выбежала на террасу, с разбегу улетела в бассейн.

– О… – соизволила выдать я.

– Не правда ли, она милашка? – раздался голос “королевы”.