Джейс Фостер не избегает моего взгляда, когда мы пересекаемся перед началом рабочего дня в одном из коридоров. Опускаю голову, чтобы не видеть холодного выражения его лица, и вздрагиваю от неожиданности, когда он обращается ко мне:

– Нужно исправить ошибки в этом отчете. – Босс передает мне папку с документами. – До обеда.

И уходит в свой кабинет.

Это странно и непривычно. Я не хочу терять свое место в банке и уж точно – забывать все, что между нами было. Прижимаю папку к груди и плетусь на рабочее место, чтобы поскорее отвлечься от своих негативных размышлений.

Когда в подобной спокойной обстановке проходит еще один пресный рабочий день, я начинаю всерьез сомневаться в правильности своего поступка. Неужели я его задела? И между нами действительно было нечто большее, чем попытка удовлетворить базовые потребности?

Джейс Фостер не переходит границы отношений «начальник-подчиненный», когда мы встречаемся по очередному рабочему вопросу. В его присутствии никто не осмеливается кидать в мою сторону насмешливые взгляды.

Сердце буквально готово выпрыгнуть из груди, когда босс вызывает меня в свой кабинет. Вспоминаю нашу первую личную встречу, жгучее чувство стыда и уже буквально готовлюсь распрощаться со своей должностью. Что ж, это была весьма насыщенная стажировка.

Перед тем как отправиться в кабинет Джейса Фостера, заглядываю в уборную, чтобы поправить волосы и разгладить мелкие складочки на блузке. Это совсем необязательно – я выгляжу как обычно (и его это раньше никогда не останавливало). И нет, я вовсе не пытаюсь убедить себя, что мой внешний вид как-то может повлиять на дальнейший поворот событий.

Так спокойнее.

Я почти готова с гордо поднятой головой забрать из банка свои документы и те немногочисленные вещи, что лежат в ящиках скромно обжитого рабочего стола. Если Джейс посчитает это правильным – так тому и быть, я не стану перечить.

Но чем ближе я подхожу к этой до боли знакомой двери, тем сильнее начинает колотиться сердце, а пальцы – мелко подрагивать. Очень жалею, что у меня в руках нет никаких документов, чтобы я могла спрятать свою нервозность за вполне обычными жестами.

Тихо стучусь, не уверенная, что это вообще можно расслышать.

– Входи, – раздается сразу же голос начальника.

Открываю дверь и вижу рядом со столом вполне довольного Джейса – словно он опять собирается пригласить меня куда-то, где будем только мы вдвоем, позабыв обо всем недопонимании и моей глупости. Едва сдерживаю грустную улыбку, что почти тронула уголки губ.

Перевожу взгляд в сторону и не сразу замечаю, что в помещении присутствует человек, из-за которого это все началось. Ник Уилсон слащаво улыбается, разглядывая меня буквально с макушки до носиков лакированных туфлей. Хочется поежиться от этого голодного, изучающего взгляда, но я приветственно киваю и не знаю, что стоит делать дальше: подойти ближе, что-нибудь сказать или дождаться каких-либо поручений или объяснений?

– У меня есть хорошие новости, – прерывает затянувшееся молчание Джейс и упирается бедром в край стола, скрестив руки на широкой груди. Не могу сказать, что он зол или обижен на меня. Облегченно выдыхаю, смущенно переминаясь с ноги на ногу в ожидании дальнейших слов. – Ник согласен вернуться в наш банк. Но у него есть одно небольшое условие.

– Какое? – спрашиваю даже быстрее, чем успеваю об этом подумать: с плеч будто падает огромная ноша, все это время тянущая меня вниз. Джейс понимающе улыбается и поясняет:

– Если ты принесешь ему свои искренние извинения.

Босс делает упор на «искренние». Ник Уилсон согласно кивает в подтверждение прозвучавших слов.

Вроде бы ничего необычного – логичный выход из ситуации, в которой банк из-за оплошности сотрудника потерял большую сумму денег. Теперь для меня закончится этот странный период в жизни, все пойдет по-старому.

Киваю, широко улыбаюсь и поворачиваюсь к Нику Уилсону:

– Спасибо, мистер Уилсон! Я очень виновата перед вами и мистером Фостером, поэтому приношу свои извинения. Бесконечно благодарна вам за то, что решили пойти навстречу нашему банку.

Немного наклоняюсь в знак уважения и довольно перевожу взгляд на Джейса, желая увидеть его одобрение. Но Ник Уилсон лишь многозначительно вскидывает бровь, постукивает указательным пальцем по губам и возмущенно тянет:

– Дорогая, ну что же это за извинения такие?

Я удивленно рассматриваю лицо Ника Уилсона. Я сказала что-то не так? Почему в его голосе столько недовольства?

Беру себя в руки, чтобы не выдать нервозность, и спокойным голосом уточняю:

– Я сказала что-то не так? Уверяю, мистер Уилсон, я совершенно искренне благодарю вас за такое решение.

– Думаю, – Ник Уилсон широко расставляет ноги, – минет меня вполне устроит, милая.

Не могу поверить своим ушам: он действительно сказал это? На лице Ника ни тени сомнений в том, что сейчас это уместно. Как будто он привык к подобного рода отношениям. Беспомощно открываю и закрываю рот, не зная, что следует ответить. Стоит ли вообще.

Перевожу взгляд на помрачневшего вдруг Джейса, безмолвно спрашивая: это часть ваших совместно оговоренных условий или…

Успеваю лишь заметить, как его взгляд темнеет, инстинктивно делаю шаг назад, желая сжаться в комочек и исчезнуть отсюда. Джейс вмиг сокращает расстояние до Ника и с размаху бьет его по лицу, отчего тот падает с кресла, схватившись за скулу.

Вижу капли крови на белой рубашке и впервые – настолько разъяренного Джейса Фостера, который решает не ограничиваться одним ударом, разбивая Нику то ли губы, то ли нос.

– Хватит, пожалуйста! – кричу я, хватая Джейса за предплечье и пытаясь оттащить от кряхтящего Ника на полу. – Прошу вас, прекратите…

Ник Уилсон чертыхается, прижимает галстук к кровоточащему носу и вылетает из кабинета как ошпаренный. Словно в замедленной съемке слежу, как за ним с грохотом захлопывается дверь, и перевожу взгляд на тяжело дышащего Джейса рядом.

Кожа на костяшках его рук заметно покраснела. Хочется как-нибудь успокоить босса, но не решаюсь притронуться даже к его напряженным плечам, что уж говорить о большем. Понимаю, что все это время меня почти трясло. Пытаюсь перевести дыхание и сформулировать в адекватные предложения слова, крутящиеся в голове.

– Не надо было… – нелепо бормочу, все еще чувствуя, как внутри все колотится от напряжения и страха. Неужели теперь из-за меня у Джейса Фостера будут еще более серьезные проблемы? Я всего лишь хотела извиниться, как меня и просили…

Понимаю, что вот-вот предательские слезы, щиплющие уголки глаз, начнут откровенно бежать по щекам. Если Ник придаст огласке случившееся пару минут назад, это заденет и меня, и Джейса. Тогда точно все узнают о наших «отношениях», а репутация банка заметно ухудшится. Не могу определиться, за кого я действительно сейчас переживаю больше.