– Черт, Крисси… ― Он не двигался, но казалось, что все его естество тянется к ней. ― Я и так уже на тонком льду.

Она вдруг успокоилась и махнула рукой в сторону своей машины.

– У меня есть кое-что полезное, нам пригодится.

– Лучше переждать грозу в моей машине, в ней больше места. ― Его голос дрогнул.

– Мы можем поболтать. ― Она убеждала больше себя, чем его. ― Или подремать. Слава богу, мы успели поесть.

– Хоть что-то хорошее. ― В голосе его еще слышалась некоторая неуверенность. Он наклонился, включил дальний свет, и они двинулись к «жучку».

Она послала сообщение сестрам: застряла на работе, не волнуйтесь.

– Ну, посмотрим, что у нас здесь имеется.

С заднего сиденья она достала два афганских маленьких пледа, красную подушку в виде сердца и бутылку воды. С каждой вещью брови Нейта поднимались выше и выше.

– Неплохой набор для путешественника. ― Крисси пробормотала что-то о пользе предусмотрительности, и они двинулись в обратный путь.

– А ты тоже прячешь в своей машине всякие нужные мелочи? ― спросила она, чтобы скрыть свою неловкость.

У машины они сняли пальто и забрались в салон. Кожаные сиденья оказались неожиданно скользкими, и она почти рухнула Нейту на колени.

– Почему-то мне думается, что твоя машина не для мелочей.

– Тогда о чем думается тебе, когда ты смотришь на мою машину?

– О, ты же знаешь. ― Она взмахнула рукой. О грехе, об искушении, о страсти.

– Я думаю… хм, о кинотеатре под открытым небом. ― О поцелуях, о звездном небе.

Нейт усмехнулся и протянул ей плед, выражение на его лице не оставляло сомнений в том, что он догадался о ее мыслях.

– Накроемся пледом, пальто положим сверху.

– Ты уверен, что нам нужно накрываться одним пледом?

– Вместе нам будет теплее, ― разумно рассудил он. Его глаза озорно блеснули. ― Не беспокойся. Ты же сказала, что мы просто поболтаем или вздремнем.

Девушка глубоко вздохнула, кровь шумела у нее в ушах, ладони стали влажными.

– Конечно, разговор ― хорошее средство от стресса. Полагаешь, мы не замерзнем?

Нейт захлопнул дверцу, и их окутала тьма.

– Пододвинься немного, Кристиана, я подвинусь тоже, встретимся в середине и тогда обнаружим ответ на твой вопрос.

– Я не буду целовать тебя, ― сболтнула она, стараясь заранее предотвратить себя от падения в омут чувств.

– А я и не просил тебя об этом.

Крисси услышала шелест одежды и уловила едва различимый аромат мужской туалетной воды.

– Прекрасно. ― Она сняла очки, положила их на панель приборов и свернулась калачиком.

Под афганским пледом было тепло и уютно. Ее рука наткнулась на его грудь. С легким судорожным вздохом Крисси попыталась убрать ее, но Нейт не позволил.

– Все, что захочешь, Крисси, все, что захочешь, и в любое время.

Ей хотелось опустить голову на его плечо, уткнуться носом в теплую, приятно пахнущую шею. Она сопротивлялась. Внезапно он обнял ее, подтащил к себе ближе.

– Я никогда не скрывал своих желаний, но здесь выбираешь ты, я только подчиняюсь, не бойся.

– Не думаю, что умею принимать правильные решения.

Они говорили приглушенно, голоса глушил толстый теплый слой ткани, наваливалась усталость.

Глаза сами собой сомкнулись, и с легким вздохом Крисси погрузилась в сон. Неосознанно она прижалась к Нейту, сильная мужская рука крепко обхватила ее. Он вытащил шпильки из ее волос, и они рассыпались густыми волнами по плечам. Девушка вздохнула от удовольствия.

– Твои волосы такие красивые. Я все время удивлялся, почему ты не носишь их распущенными, ― сказал он, но она уже глубоко спала и ничего не ответила.

Он даже обрадовался: одному бороться с искушением проще, чем вдвоем. Нейт намотал густые шелковистые пряди на кулак. Девушка машинально ткнулась лицом ему в шею.

Кристиана Гэбл, если и есть женщина на земле, с которой я мог бы остаться навсегда, вероятно, это ты.

От такой мысли его бросило в жар, он беспокойно задвигался, но девушку не отпустил, а осторожно откинул спинки сидений вниз.

– Мм, Нейт. ― Она потянулась и затихла.

Он с тоской смотрел в темноту. Сколько времени прошло, неизвестно, но в тихие рассветные часы, когда гром затих, а дождь продолжал лить как из ведра, он спал, продолжая держать в руке ее локоны.

Крисси проснулась от ласковых теплых губ. Поцелуй уже длился долго, стал глубоким и страстным. Она потянулась и обхватила его плечи.

Их тела млели под грузом желаний. Мимо проезжавшая машина осветила фарами исказившееся от страсти лицо мужчины. Надо остановить его, подумала она, но не могла вспомнить, почему.

– Нейт?

– Я здесь. ― Темнота снова окутала их, он провел рукой по ее спине. ― Если я сплю, то не хочу просыпаться. ― Его голос стал густым и сочным.

– Гроза закончилась. ― Ни дождя, ни грома, лишь гулкий стук сердца.

Если эта ночь никогда не повторится и я хочу поцеловать его, то почему должна отказывать себе в удовольствии? А если я захочу чего-то большего, чем поцелуй, ― ей стало трудно дышать, ― должна ли я дать себе свободу?

Она откинула волосы с лица. Решение уже созрело в голове. Пусть страсть выплеснется в одну из чудесных ночей; в конце концов, она его не любит, просто доставляет себе удовольствие.

Он прижался к ее рту горячими жадными губами, и мир сузился до единственной реальности: есть лишь мужчина и женщина и страсть между ними, а о пересудах и здравом смысле она позаботится потом.

– Мои мечты сбываются. ― Он почти подмял ее под себя, сердце у девушки едва билось. ― Ты не представляешь, как сильно я желал тебя. ― Его слова сладостной музыкой лились ей в уши.

– Я тоже. ― Сильнее, чем она способна признать.

– Крисси, ― застонал Нейт, его тело напряглось. ― Думаю, мне следовало настоять на том, чтобы ты не снимала очки. В них твой взгляд безумно сексуален. Я хочу заняться с тобой любовью…

Он замолчал, на минуту отвернувшись от нее. Плед и пальто слегка сползли вниз, и в уютное гнездышко приник холод.

– Если ты этого хочешь, тогда почему медлишь? ― осмелела она. В темноте легко признаваться в безрассудстве.

Нейт тихо застонал и слегка прикусил мочку ее уха. Приятная дрожь, сладкая и незнакомая, сотрясала ее тело.